Rag Doll она начала увереннее танцевать. Но настоящее испытание ждало меня, когда зазвучала Magic Touch. Я взвыл во всё горло, понимая, что всё равно никто не услышит. Хлоя развернулась лицом ко мне и начала очень ритмично, мать твою, двигать бёдрами.
—«Somebodybettercallthedoctor,doctor…»,[2]— пела, театрально обмахиваясь рукой и призывно смотря на меня. Пальцы покалывало от желания притянуть её к себе, обнять, потрогать, сжать. Да хоть что-нибудь с ней сделать!
Она трясла головой и подпевала, её руки, словно змеи, выполняли плавные движения. Всё это она делала, глядя прямо мне в глаза.
—«Ineedyourmagictouch,don’tyouknow…»[3]— пропела она и схватив мои руки, положила себе на бёдра и начала делать ими восьмерку. Чёрт, да!Я поднял глаза к небу и завыл. Да я готов всего себя отдать ей на растерзание.
Своими руками водила по моей груди. Я крепче сжал её бедра и прижал к себе. Она постоянно задевала ими мой член, вызывая искры из глаз от желания оказаться в ней. Потом она немного отстранилась от меня и начала отрываться на полную катушку. Подпрыгивала, трясла головой, вся извивалась, пребывая в экстазе. Я заворожённо наблюдал за ней. Она невероятна. Особенно трудно было наблюдать, как она водила своими руками по всему телу, не обращая ни на кого внимания, пока кричала припев песни. Мне самому хотелось поблуждать по её телу и притянуть к себе, но я дал ей возможность протанцевать все её эмоции.
эротичном танце вплотную ко мне. Её глаза полыхали моим любимым огнём. Она задрала голову, посмотрев на меня.
—«’CauseIcan’t,can’t,can’tletyougo»[5] — не остался в долгу.
Хлоя словно ожила. Я узнал ту девушку, которая зажигала на нашей первой репетиции. Которая горела огнём и делилась им с окружающими. Затем заиграла Fly Away From Here и я, подхватив её за задницу, поднял на руки. Решил не упускать момент. Хлоя обвила ногами мою талию и удивленно посмотрела на меня.
— Потанцуем? — спросил, повинуясь очередному порыву. Я так скоро Майклом стану, честно слово. На самом деле я хотел спеть эту песню целиком. Как в моей жизни появилась эта язва, я стал вдумываться в каждую песню. Теперь я стал мастером в общении ими. Жизнь научила.
—«We all make mistakes
Yeah, but it’s never too late
To start again…»[6]— раскачивался с ней на руках и пел ей на ухо своей постепенно очищающейся душой.
— Прости меня, детка. Ты мне очень нужна. Я жить без тебя не могу. Я дышать без тебя не могу. Я спать без тебя не могу. Я, чёрт подери, даже дрочить уже без тебя не могу! — плюнул на песню и начал говорить то, что шло само по себе.
Хлоя затряслась от смеха, но ухо не убрала, и я продолжил:
— Я всё понял. Всё осознал. Я буду беречь твоё сердце. Буду беречь тебя. Буду радовать тебя. Буду играть и петь для тебя. Буду трахать тебя. Нежно заниматься сексом я не умею, но если ты захочешь, то я и таким стану. Буду нежно трахать тебя, — продолжал говорить ей на ухо.
Она опять засмеялась и отстранившись, посмотрела на меня. Стивен Тайлер надрывно тянул на сцене красивую песню, вокруг нас люди сходили с ума от экстаза, а мне казалось, что мы вдвоём здесь.
— Я больше не причиню тебе такой боли. Ты не представляешь, как я сожалею, детка. Я всю жизнь буду тебе доказывать, что ты единственная для меня. Больше никого не существует. Только ты. Одна. Навсегда. Дай мне второй шанс, умоляю. Дай мне его, детка. Я не просру его.
Хлоя опять посмотрела на меня. В её глазах появились слёзы. У меня насос защемило от этого зрелища.
— Ты будешь плакать только от счастья. Я всё сделаю, чтобы ты ни в чём не нуждалась. Я всё сделаю, чтобы ты всегда улыбалась. Если хочешь, можешь дразнить меня всю жизнь. Можешь язвить, дерзить. Только будь рядом. Ну и позволь мне ещё потом наказывать тебя за твой острый язык так, как я это умею и как тебе нравится. Хочешь, я сбрею к чертям собачьим своё гнездо?! — отчаяние сквозило в моем срывающемся голосе.
Хлоя смеясь, зажмурилась.
— Ты псих, — ответила она.
— Да. Я псих, который свихнулся из-за тебя. Ты причина моего сумасшествия. Ты причина всех моих поступков за последние девять месяцев. С первого дня знакомства я делал всё из-за тебя. Играл, пел, танцевал, открывался, потом оступился, затем вправлял себе мозги. Всё это происходило с одной мыслью в моей голове. Мыслью о тебе. Да, даже изменил, думая, что защищу тебя от себя и своей матери. Глупо, знаю. Но я хотел уберечь тебя. Скоро год, как я просыпаюсь с мыслью об этих невероятных глазах. Скоро год, как я засыпаю с мыслью об этих вкусных губах. Скоро год, как я потерял голову. И, чёрт подери, я не хочу находить её обратно. Мне нравится быть психом. Но я хочу быть твоим психом.
— Я не понимаю, зачем надо было изменять? Почему ты не мог просто поговорить со мной и мирно разойтись?
Хороший вопрос.
— Потому что меня никогда не любили. Я не знал, что такое любовь и забота. Я думал ты просто ненормальная, раз готовишь и убираешься постоянно, интересуешься моей жизнью и рассказываешь о своей. Представляешь, каким тупым я был?! К сожалению, я не понимал, что ты чувствовала тогда ко мне. Пока ты не сказала это, уходя в тот день из моей комнаты. Оказывается, ты любила меня. Вот тогда я и понял, что мудак.
Начала играть песня Angel, но я продолжал крепко держать Хлою на руках.
— Я не думала, что ты услышал, — призналась она.
— Услышал, детка. Те твои слова отпечатались на моей подкорке. Мне кошмары снились, где на повторе была эта фраза и твой удаляющийся силуэт…
— Давай не будем сейчас об этом… Я хочу послушать концерт, — перебила меня Хлоя, в её глазах я снова увидел боль.
Дерьмо!
Ну почему?! Почему она такая упрямая?! Я уже всю душу вывернул и ничего, мать твою!
— Как скажешь, — отпустил её и понял, что мне сейчас охота заорать от боли и отчаяния.
Остаток концерта я провёл, молча наблюдая за ней, изредка целуя в макушку и прижимая к себе. Но она больше не стремилась потанцевать. Она больше не смотрела на меня. Она снова отдалилась.
Какого чёрта?!
Чем больше
