что все говорят. Неважно, что это сделал кто-то другой. Сердце всегда будет брать вину на себя, потому что оно не может понять, что любви, которую оно испытывает, было недостаточно, чтобы уберечь любимого человека от беды. И это нормально, пока мозг это понимает.
Слеза вытекает из моего глаза и скатывается по щеке, когда его слова находят отклик глубоко внутри меня. Он понимает. Не уверена, что кто-то еще может это понять.
— Мой мозг понимает, — пробормотала я, но затем осознаю, что его глаза по-прежнему прикованы к моим.
Немного наклонив голову, я жду, пока его взгляд опустится ниже, и повторяю свой ответ.
В уголках глаз Драго появляются крошечные морщинки, и он улыбается. Он вытирает большим пальцем слезу и проводит по контуру моих губ.
— Кто тебе сказал?
— Я поняла это несколько недель назад. — Я скольжу пальцами по его волосам. — Почему ты не носишь слуховые аппараты?
— Я носил. Они помогали, когда не было посторонних шумов. Но когда вокруг раздавались звуки или несколько человек говорили одновременно, все усиливалось. Мне казалось, что моя голова сейчас взорвется. То же самое происходит и сейчас, когда меня окружают очень громкие звуки.
— Но ты же управляешь клубом. Там громче не бывает. — Я смотрю на него, совершенно ошарашенный осознанием того, что он испытывает каждый день. — А здешние обеды, когда все говорят одновременно? Как тебе это удается?
— Наверное, у меня очень толстая голова. — Он ухмыляется.
Господи, уровень концентрации и сосредоточенности, который ему приходится поддерживать каждый день, просто непостижим. Я прикусываю нижнюю губу.
— Ты… слышишь меня?
Глаза Драго переходят на мои, наши взгляды сталкиваются. Судя по тому, что сказала мне Кева, он, скорее всего, не может, но я все еще надеюсь.
— Только когда ты рядом. Но на расстоянии, даже в несколько футов, — нет, — говорит он, и его улыбка исчезает. — Мне жаль, детка.
— Все в порядке. — Я наклоняюсь, чтобы поцеловать его, как раз в тот момент, когда раздается громкий стук в дверь.
— Это, наверное, Филипп. Мне нужно идти. — Драго покусывает мою нижнюю губу, затем лезет в ящик тумбочки и достает бархатный мешочек. — Для твоего аквариума.
Я развязываю тонкий шнурок и высыпаю содержимое на кровать. На белую простыню высыпается куча кристаллов зеленого цвета, самых разных форм и размеров. Они сверкают при ярком свете, отражаясь от блестящей поверхности стеклянных камней.
— Боже мой! Они такие красивые! Как маленькие зеленые бриллианты. — Я визжу от восторга и беру одну из них в ладонь. — Ты купил их в том магазине кристаллов в Бруклине?
— Не совсем.
— А цвет не потускнеет, если я положу их в аквариум?
Глубокий раскатистый звук смеха Драго заполняет комнату.
— Уверяю тебя, что нет.
Глава 20
— Я думаю, нам нужно отвезти Леденец к ветеринару, — бормочу я, следя глазами за оранжевой рыбкой, которая металась то в одну, то в другую сторону между водными растениями.
— Леденец? — Тара поднимает бровь.
— Мне нравятся названия конфет, — говорю я и показываю пальцем на рыбу, о которой идет речь. — Видишь ту полоску у нее на правом боку? Раньше ее там не было. Может быть, у нее развилось заболевание кожи.
Тара наклоняется вперед, прижимаясь носом к стеклу.
— По-моему, это нормально. Просто часть узора на чешуе.
— Нет, я уверена, что раньше этого не было.
— Тогда, наверное, это дерматит. Или мне лучше сказать "чешуетит"? — хихикает она. — А вот и Адам, у него ведь когда-то был аквариум. Эй, Адам! Иди сюда.
Главный силовик Драго входит в столовую, как-то сжимая пространство своим огромным присутствием. Он скрещивает руки на груди, отчего его бицепсы вздуваются, а рисунок на татуировке во весь рукав становится заметным.
— Что такое?
— Сиенна думает, что одна из ее рыбок заболела. Та, что с полосой на боку.
Адам приседает рядом с Тарой, наклонив голову, чтобы понаблюдать за своей "пациенткой".
— Не вижу в нем ничего плохого.
— Раньше у него не было такой метки. — Я показываю на рыбку. — Видишь?
— Нет, это просто пятно… — Он захлопывает рот. — А, ну конечно, такое иногда случается с этим конкретным видом. Они постоянно меняют свою окраску. Не стоит беспокоиться.
— Правда? — Я снова посмотрела на рыбку. Продавец зоомагазина никогда не упоминал об этом.
— Конечно. Не волнуйтесь, если это повторится, — быстро добавляет Адам.
— А что с ее плавником?
Он нервно оглядывает аквариум.
— А что с ним?
— Его левый плавник был с разрезом. А теперь он снова целый.
— Да, у них удивительные способности к исцелению, они могут отращивать плавники и хвосты.
Я сузила глаза.
— Это ведь не та рыба, которую я купила?
— Не совсем. — Адам поднимает руку и почесывает затылок, на его лице чувство вины. — Предыдущая вроде как… умерла. Босс попросил Илью прислать нам всем его фотографию с приказом найти похожий и поменять его.
Тара разражается приступом смеха.
Я оглядываюсь на аквариум и представляю, как Драго поручает своим людям прочесать город в поисках конкретной рыбы для меня. Меня охватывает теплое покалывающее чувство, как это бывает каждый раз, когда я думаю о своем муже. Оно угрожает утопить меня.
Я закрываю глаза и мысленно переношусь на две ночи назад, когда Драго прижал меня к себе, утверждая, что я в него влюблена. В животе вспыхивает паника. Это неправда. Он мне нравится. Когда его нет целый день из-за работы, как сегодня, я чувствую себя опустошенной. Но я не влюблена в него. И он точно не влюблен в меня, что бы он ни говорил. Наш брак — это просто деловое соглашение, которое хорошо сработало. Ничего больше. И ничего меньше.
— Сиенна… Ты можешь притвориться, что не знаешь о рыбе? — спросил Адам, вырывая меня из размышлений.
— Конечно. — Я киваю и заставляю себя улыбнуться.
— Слава Богу! — Адам облегченно вздыхает.
Когда он уходит, я развязываю шнурок на мешочке с моими новыми стеклянными камешками и беру горсть камней. Моя рука парит над водой, когда я позволяю кристаллам упасть. Я наблюдаю за тем, как они опускаются на дно аквариума, когда рядом со мной раздается крик Тары.
— Сиенна! Ты с ума сошла?
Я смотрю на нее в замешательстве.
— Что?
— Где ты их взяла?
— Камни? Это цветное стекло, которое Драго подарил мне. Разве они не красивые?
Тара открывает рот, затем закрывает его, но снова открывает, словно не в силах вымолвить ни слова.
— Он… он знает, что их будут использовать для аквариума? — Ее голос звучит как-то напряженно.
— Да. Он даже спросил, каких цветов я хочу. А что?
— Эм… потому что это не стекло. — Она берет
