ты просила.
— Не беспокойся. Я сомневаюсь, что тебе понравился бы французский фильм, который я смотрела, — я поворачиваюсь к парню. — Простите. Где мои манеры? Я Блэр.
— Вот черт. Извини. Я совсем забыла, что ты еще не знакома с Брайаном. Брайан, это Блэр, одна из моих самых близких подруг.
— Приятно познакомиться, Блэр.
— Взаимно, — я бросаю на Эшли вопросительный взгляд.
— Мы встречаемся уже некоторое время, — объясняет она.
— И ты никогда не рассказала о нем раньше? — спрашиваю я и тут же понимаю, что это стервозный ход. В лучшем случае это прозвучит так, будто я жалуюсь. В худшем — создается впечатление, что Эшли недостаточно заботится о Брайане, чтобы упоминать о нем своим друзьям.
— Я защищала Брайана от инквизиции, — она ухмыляется.
— Так где вы познакомились?
— В классе смешанных искусств, — отвечает Брайан, сдвигая очки на нос. — Мы работали в паре над заданием.
Прямо как мы с Алексом.
— Похоже, профессора Ханнафордского университета тоже подрабатывают купидонами, — говорю я.
Эшли наклоняет голову и прищуривается.
— Кто еще встречается с однокурсником благодаря заданию?
Черт. Я сказала слишком много.
— Это случилось с одной из моих сестер по женскому сообществу.
— Хм, — её внимание переключается на что-то позади меня. — Эй, кстати о партнерах, это не Алекс?
Я поворачиваюсь, хотя мне не следует смотреть. Эшли ничего не упускает, и я не уверена, что смогу скрыть, как Алекс влияет на меня. Но мое беспокойство спорно. Алекс болтает с парой хоккейных заек, которых я узнаю по "Наследию", и поглощает все внимание. Мое горло сжимается до такой степени, что я не могу дышать.
Я кривлю лицо от отвращения.
— Как обычно, в окружении своих обожаемых фанаток.
— Вот почему я никогда не встречалась с хоккеистами. Они просто не могут удержаться.
— Ноа не такой, — я чувствую необходимость указать на это, поскольку Джиа здесь нет, чтобы защищать свою пару.
Эшли закатывает глаза.
— Ноа — исключение. У Бога что-то сломалось, когда создавал его.
— Я не знал, что ты религиозна, Эш, — вклинился Брайан.
— Я родилась и выросла католикичкой. Я не говорю, что я религиозна, но вы услышите от меня много замечаний, связанных с религией. Ничего не могу с собой поделать. Я слишком долго с ней сталкивалась.
Брайан смеется.
— Все в порядке. Я не осуждаю, — он поворачивается ко мне. — Я атеист.
Я не знаю, какого ответа он ждет, но я слишком расстроена, чтобы придумать его.
— Я, пожалуй, пойду, — говорю я.
— Ты не собираешься поздороваться со своим другом? — спрашивает Эшли, ухмыляясь.
— Пас. Приятно познакомиться, Брайан.
Я начинаю двигаться к выходу, но тут Эшли окликает меня, громко, как черт,
— Увидимся позже, Блэр!
Клянусь, она сделала это специально. Алекс слышит и смотрит в мою сторону. Наши взгляды встречаются, и я не пытаюсь скрыть, насколько злой и преданной я себя чувствую. Он хмурится, словно в замешательстве. Когда я чувствую, что на глаза наворачиваются слезы, я отворачиваюсь и поспешно направляюсь к выходу.
Я перехожу улицу, не глядя, но не похоже, что на парковке едут машины. Я рада, что припарковалась у входа — не то чтобы я ожидала, что Алекс последует за мной, но мне бы этого хотелось.
По дороге домой он пишет мне смс, а потом звонит. Я игнорирую оба сообщения, что дается мне с трудом. О моих проблемах, что я не отвечаю на звонки и сообщения, ходят легенды.
Дома я быстро принимаю душ, чтобы стереть все следы Алекса со своей кожи. Мне не нужны никакие напоминания о нашем рандеву. На часах уже шесть, а я так ничего и не съела за весь день. Я не голодна, но поесть надо. Мне нужно выгулять Печеньку, так что я могла бы перекусить, пока мы идем.
Уже очень холодно, поэтому я надеваю самое толстое зимнее пальто, которое у меня есть, — длинную белую пуховую куртку. В паре с ярко-красным шарфом и варежками на ушах я становлюсь похожа на снеговика. Перед выходом я также одеваю Печеньку во флисовую толстовку. Щенок счастлив, как только может быть счастлив, радуясь перспективе веселого времяпрепровождения на улице, даже если температура не радует. Его энтузиазм заразителен, и хотя мое сердце сегодня не выдерживает, общение с ним помогает.
На улице я дрожу. Прогноз предсказывает снег на сегодня, и я чувствую его в воздухе. Давно пора. Я не люблю холод, но Рождество не то, если оно не белое.
— Давай, мальчик. Пойдем, пока мы не отморозили себе задницы, — я дергаю за поводок Печеньку, но вместо того, чтобы направиться в парк, куда я обычно его веду, я сворачиваю на улицу с магазинами.
До магазинов всего один квартал, но Печенька хочет остановиться и обнюхать каждый угол. Когда мы, наконец, доходим до магазина, он уже несколько раз пометил свою территорию. Я замерзла, несмотря на теплое пальто, поэтому не суетилась по поводу ужина. Я покупаю небольшую пиццу в маленькой пиццерии. Это заведение только навынос, а не для посиделок, но пицца очень вкусная. Мне повезло, что сегодня нет очереди. Может быть, слишком холодно для большинства людей, чтобы выходить на улицу.
Через пять минут я уже иду домой. Бежать не хочется, так как пицца будет холодной, как бы быстро я ни бежала. Но когда я начинаю выходить из магазина, передо мной возникает темная фигура, заставляя меня резко остановиться. Я задыхаюсь, затем оглядываюсь. В поле зрения никого нет. Черт. Неужели меня собираются ограбить?
— Привет, Блэр.
Мужчина выходит на свет фонаря, позволяя мне разглядеть его лицо. Это Илья.
— Ты меня напугал.
— Извини. Я не хотел тебя напугать. Я увидел тебя с другой стороны улицы и подошел, чтобы поздороваться.
Намерение Райдера заставить нас с Алексом в спешке покинуть клуб в Бостоне выходит на первый план в моем сознании. Мое испуганное сердце и так билось в ускоренном темпе, а теперь оно бежит с бешеной скоростью. Появление Ильи в моем районе — не случайность.
— Что ты делаешь в Фэрбенксе?
— У меня завтра рано утром деловая встреча. Я подумал, что проще будет приехать сегодня.
— И ты остановился где-то поблизости?
Он потирает затылок и выглядит смущенным. Но его характер слишком холоден и расчетлив, и я не верю в это притворство.
— Вообще-то, я хочу инвестировать в арендную недвижимость, и твоя мама упомянула, что в твоем доме есть несколько квартир на продажу. Я приехал посмотреть.
У меня кровь стынет в жилах. Конечно, моя мать может иметь какое-то отношение к присутствию Ильи здесь. От одной мысли, что у него может быть
