Ознакомительная версия.
– Кое-чем овладел, – согласился Кузьма, скромно потупив глаза. – Это мне и помогло. Но в какой-то мере и погубило.
В наших деревнях уже какое-то время умирали молодые девушки. Их находили в безлюдных местах раздетыми. Сейчас бы сказали, что в наших краях появился маньяк, который надругивался над девицами и убивал их, но следов насилия не было. Девушки будто умирали своей смертью и… от старости, потому что все как одна оказывались седыми. Чего только не болтали на этот счет!
– В том числе и о происках дьявола, – понимающе улыбнулась Ника, и Кузьма кивнул:
– Впрочем, в этой версии они недалеко ушли от правды. Если вы читали записки вашего друга, то уже знаете, что я был влюблен в одну девушку, Акулину. Любовь была невзаимной. Акулька была старше меня на несколько лет, девицей на выданье, а я – безусым юнцом. Не обратила бы она на меня внимания! Но для меня эта любовь, пусть и тайная, пусть и безответная, была источником жизни – ни больше, ни меньше.
Однажды, совершая ночную прогулку по деревне, я случайно увидел, как моя красавица Акулина уединилась на сеновале с каким-то молодцем. В лунном свете он мне показался молодым парнем – статным, высоким, с молодым голосом. Мог ли я подумать, кем в итоге он окажется?
– Мой друг описал этот момент. Убийцей девушек оказался старик Прохор, ваш учитель, которого вы любили почти как отца, да?
– Да, – горестно вздохнул Кузьма. – Можете себе представить, какой шок я испытал? Человек, которого я боготворил, оказался вовсе не человеком, а чудовищем! Убивцем!
– И энергетическим вампиром, – добавил Егор.
– Да. В прямом смысле, а не в переносном. Он убивал девушек, выпивая их жизни, будто вино – для восполнения своих сил. Я об этом не подозревал, конечно, до того момента, когда он попытался убить Акулину.
Что между нами тогда произошло… Прохор был куда сильнее меня и опытнее, ему бы ничего не стоило меня уничтожить. Но в тот момент все козыри оказались в моей колоде: от неожиданности старик промедлил, а захлестнувшие меня ненависть и отвращение придали мне дополнительные силы. Я мог бы убить его – гнусного убийцу, вампира, покусившегося на самое для меня дорогое, – тем более что перевес сил оказался в мою пользу. Но в последний момент рука моя, как говорится, дрогнула: ведь Прохор был и тем, кого я любил и уважал. Я почти лишил его жизни, но в то время, когда дух старика вышел из тела и уже готов был отправиться в ад, я заключил его в свечу: задул пламя, когда дух коснулся его, и черная душа старика осталась запертой – в той самой свече, которую вы обнаружили.
– В рукописи Эдуард упомянул, что когда юноша, то есть вы, вошел на сеновал, где уединился незнакомец с Акулиной, помещение слабо освещала свеча. Эта свеча, она была…
– Нет-нет, – улыбнулся Кузьма, угадав Никины мысли. – Свеча была самой что ни на есть обыкновенной. Прохор взял ее, видимо, чтобы светить себе в темноте. Случайность стала для Прохора роковой, а мне сыграла на руку. Когда дух коснулся пламени, мне вспомнился старый ритуал, вычитанный в одной из книг. Я среагировал мгновенно. Ненависть придала мне сил и сноровки.
– А потом, спасая Акулину, вы использовали эту же свечу, но уже с заключенным в ней духом Прохора?
– Да, именно так. Ваш друг немного описал те события. Я спас девушку дважды. В первый раз – когда не дал Прохору до конца выпить ее жизнь. Во второй – когда ее, ослабленную, наполнил новой силой с помощью той самой свечи, в которой был заключен дух. Моей силы не хватило бы для того, чтобы вернуть Акулине жизнь. Я либо должен был полностью вычерпать себя и умереть, либо найти дополнительный источник энергии. Свеча, в которую я заключил дух Прохора, оказалась своеобразным аккумулятором: она содержала ту энергию, которую старик выпил из Акулины. Вернее, не в самой свече была сосредоточена сила, а в духе Прохора, запертом в ней.
Я сумел вновь напитать девушку жизненными соками, моих знаний хватило для этого, хоть я никогда ничего подобного не делал. Конечно, зажигая свечу и выпуская дух старика, чтобы забрать у него отнятые у Акулины силы, я рисковал. Того, что дух не вернется в свечу, я не боялся (он теперь был привязан к ней, как к новому телу), но он вполне мог опустошить меня, как убитых им девушек. В какой-то момент так почти и произошло: я почувствовал ледяные прикосновения будто к самой душе… Их сложно описать словами, но если ты хоть раз пережил подобные ощущения, не забудешь их никогда. Дикий холод… Ужас… Впрочем, что это я вам рассказываю, к сожалению, вам довелось испытать это на себе.
Ника криво усмехнулась:
– Даже дважды!
– Совершенно случайно я обнаружил, как закрыть себя от вторжения. Та защита – обычная магическая защита, которой я попробовал вначале отгородиться, – не подействовала, дух старика пробил ее, как картонку. Да оно не удивительно: мой учитель был куда мудрее и опытнее меня. Но в тот момент, когда дух старика уже начал высасывать мои силы, я нашел, как обезопасить себя. Нащупал слабое место Прохора и сыграл на этом. И после этого сумел выкачать похищенную энергию и наполнить ею девушку. Чтобы спасти Акулину, я почти опустошил запас сил духа старика.
– Значит, вы оставили дух Прохора голодным, – уточнила Ника, когда Кузьма сделал паузу.
Тот кивнул, соглашаясь.
– И ему требуется восполнить потерянные запасы энергии, – продолжила она свои размышления под одобрительным взглядом Кузьмы. – Нечто подобное, связанное с выкачиванием силы, я в конце концов и предположила, но, конечно, даже подумать не могла, что в свече заключен дух деревенского колдуна, который питается, выпивая жизни жертв. Ну что ж, интересно… Кузьма, вы упомянули о том, что сумели найти защиту от духа. Кое-какие мысли у меня есть на этот счет… На них меня еще раньше навел Егор. Когда я в первый раз зажгла свечу, то ощутила чужое присутствие и испытала ужас. Мне даже показалось, что я сейчас умру. Но меня спас звонок – звонил мой приятель Андрей…
Позже, решив подтвердить или опровергнуть свои домыслы, я зажгла свечу во второй раз, но ничего не произошло! Мне это показалось странным, ведь я была почти уверена, что свеча может как-то воздействовать на людей. Правда, тогда я ошибалась, думая, что в ее составе есть какие-то наркотические вещества.
Когда свечу зажгли в третий раз, я опять чуть не погибла. Таким образом, дважды свеча на меня подействовала, один раз – нет. Егор предложил мне поиграть в игру «найди десять отличий»: вспомнить обстоятельства, при которых свеча зажигалась в первый раз и во второй, и, сравнив, найти то важное отличие, которое было условием для воздействия свечи. Я долго думала, перебирала в памяти все обстоятельства вплоть до мельчайших деталей. И… поняла! – Ника бросила торжествующий взгляд на Егора, но тот промолчал. Заложив руки за спину, он ходил по палате взад-вперед с таким видом, будто разговор его не касался, но, конечно, внимательно прислушивался к нему.
Ознакомительная версия.
