– Ты потеряла одеяло? Во имя справедливости и в качестве наказания я вынуждена оставить тебя без одеяла. Это будет для тебя хорошим уроком.
У меня не было сил спорить с ней, я доползла до постели и натянула простынь к подбородку. Я скорей бы умерла, чем разделась.
– Иди, принеси ей другое одеяло, – приказала Эмили Шарлотте, она произнесла это громко и напыщенно, дабы подчеркнуть мою неблагодарность и лишний раз напомнить, каким бременем я для нее являюсь.
Я закрыла глаза до возвращения Шарлотты. Через некоторое время она укрыла меня теплым одеялом.
– Спасибо, Шарлотта, – шепотом произнесла я. Она улыбнулась.
– Оставь ее, – закричала Эмили. Когда Шарлотта отошла, она спросила меня: – О чем ты думала, когда собралась бежать в такую погоду?
– Я хотела отправить по почте письмо, – ответила я.
– Да… твое письмо. – Я видела, как она вскрыла конверт и прочитала письмо.
– Вы не имеете права читать его.
– Не указывай мне, что я имею право делать, а что нет. Как смеешь ты писать кому-то, что для того, чтобы обнаружить дьявола, я должна посмотреться в зеркало? Как смеешь ты называть меня религиозным фанатиком? Меня, человека. Как смеешь ты вызывать сюда грешников и мракобесов? И кем является этот папа Лонгчэмп? Не тот ли это вор, который похитил тебя ребенком?
– В отличие от вас и бабушки Катлер, он прекрасный человек.
– Прекрасный человек? Похититель младенцев? Прекрасный человек? Теперь передо мной не возникает вопрос, находится ли дьявол в тебе. Я была глупа, я могла бы и раньше прозреть – он в тебе.
– Дьявол не во мне, он в вас, – я открыла глаза. – Он овладел вами… – мой голос ослабел.
Мисс Эмили стала что-то бормотать, бросаться в рассуждения относительно рая и ада, относительно одеяла и моей неблагодарности, обещала возненавидеть и бросить меня, а я уже не слышала ее слов, я укрылась поуютней одеялом и глубоко заснула.
Стучали часы, я забыла, где нахожусь, в моих руках и ногах, во всем моем теле появилось ощущение легкости и спокойствия. И вдруг меня разбудил щелчок, и я увидела зажженную лампу и освещенное лицо Эмили. Она сидела в темноте и ждала моего пробуждения, мое сердце екнуло, так как она стала приближаться ко мне.
– Я прошу тебя, – шептала она. – Я наблюдала за тобой, изгони дьявола из души своей, если не изгонишь, он будет держать тебя в своей власти. Не допусти, чтобы он властвовал над тобой. Я хочу, чтобы ты снова произнесла «Отче Наш», я хочу, чтобы ты стала произносить его каждый вечер. Сделай свое тело непригодным для дьявола. Чтобы жить, нужно молиться! – кричала она, ее глаза – два жарких уголька, бегали по лицу.
– Я устала, оставьте меня…
– Молись, – завопила она. – Изгони дьявола обратно в ад, – она стала скандировать. – Молись! Молись! Молись!
Я начала читать молитву:
– Отче Наш, сущий на небесах… – слова молитвы забывались.
Она кричала, что дьявол замутил мне память, заставляла повторять снова и снова, потом она задула лампу и скользнула в темноту, растворилась в ней как истинный хозяин тьмы. Я провалилась в сон, не уверенная, был ли это кошмар или реальность.
Глава 15
Кошмары продолжаются
Дни следовали за днями, недели за неделями, я ходила по дому, не испытывая никаких чувств, как робот, без забот, ничего не замечая, ничего не слушая. Как будто ужасный холод заморозил мою душу вместе с телом, когда я пробовала добраться до станции Аплэнд. Я находила умиротворение в длинных, темных коридорах и глубокой тишине. Я больше не спорила с мисс Эмили, полностью подчинившись ее власти, ее законам. Все, что она говорила, я безропотно исполняла.
Однажды она потребовала, чтобы я вычистила в библиотеке книги и полки. Там были сотни книг, которых в течение ряда лет не касалась тряпка. Страницы многих книг пожелтели и ломались, кода я их слишком быстро перелистывала. Уборку я начала в полдень, а закончила после захода солнца. Мисс Эмили устраивала истерики, когда мне приходилось зажигать керосиновую лампу для работы по вечерам.
Устав за день, я с трудом добиралась в свою комнату и радовалась даже такой кровати. На следующее утро, после уборки в библиотеке, я проспала. Тетушка примчалась и вылила мне на голову склянку ледяной воды. Почувствовав дикий холод, я резко вскочила, что-то рванулось у меня в груди, резкая боль пронзила живот, но тетушку Эмили ничего не могло задеть.
– Лень – один из смертных грехов, – тоном миссионера провозгласила она. – Нужно рано вставать и быстро приниматься за работу, тогда никакой дьявол не сможет соблазнить тебя. Теперь быстро вытирайся и марш на кухню.
Даже подобная выходка не тронула меня, моя гордость спала, достоинство было попрано. Я безропотно подчинялась любому приказу. Я соглашалась каждый раз с обеденными проповедями Эмили. В одно воскресенье она сделала меня служкой во временной часовне, и тогда я увидела прочесть жалость к себе в глазах Лютера и даже Шарлотты.
Я чувствовала себя беспомощной и одинокой. Мать ни разу не наведалась ко мне, а с Тришей, Джимми или папой Лонгчэмпом я не могла связаться. Единственной моей мечтой стало родить здорового красивого ребенка, ребенка Михаэля.
Я часто представляла себе дочь, глядя на живот, у нее были белые волосы, но темно-сапфировые, как у Михаэля, глаза. В моих грезах у нее было маленькое розовое личико, лучившееся счастьем. Фантазия часто становилась так достоверна, что я не могла понять, где же реальность.
Несмотря на ужасы, окружавшие меня, жизнь после рождения ребенка виделась мне в радужном свете. Так или иначе у меня появится родственная душа, человек, близкий мне.
Конечно, я думала об имени, которым нареку дочь, сначала я хотела назвать ее в честь мамы Лонгчэмп, но потом решила, что она должна иметь собственную, ярко выраженную индивидуальность. При каждом удобном случае я шла в библиотеку и перерывала кучу пыльных фолиантов в поисках экзотических уникальных имен. Однажды в полдень за этим занятием и застала меня мисс Эмили.
– Что ты роешься в книгах? – Ее глаза подозрительно сузились. – Небось на порнографию потянуло.
– Вы неправы. Я просто подбираю имя своему ребенку.
Тетушка усмехнулась.
– Если будет девочка, назови ее Честити – целомудрие или Вэтью – добродетель. Пусть она приобретет одно из этих качеств, а если мальчик, назови его просто – Порядок.
Я не отвечала. Мне не нравилось ни одно из предложенных ею имен. Мне нравилось имя Кристина для девочки, а я была уверена, что это будет не мальчик. Мне казалось, что Михаэль поддержал бы мой выбор. Я была уверена, что у него проснется интерес к ребенку.
Лютер как настоящий южанин по-рабочему встретил весну. В конце апреля на деревьях набухли почки, и зазеленела трава. Но мне до сих пор так и не представился случай насладиться теплом, мисс Эмили заставляла меня работать круглые сутки. Несмотря на то, что на улице ярко светило солнце, дом оставался таким же мрачным.
