мне и укоренил. Подарил надежду. Вбил ее своими отчетами и советами.
Чтобы в конце концов я наступила на грабли дважды: сначала поведясь на шикарное, «особенное» место в лесу и купание в озере, а следом – на «томительное одиночество» Макса в командировке.
Да вашу мать!
Я продолжала ходить взад-вперед.
Максиму было достаточно подождать минут двадцать, чтобы мы поговорили, расставили все по своим местам. И – имей кого хочешь. И я не делала бы очередную глупость, обращаясь к Никите. И не просила бы его помочь уехать из офиса.
И мы бы не оказались на моей кухне. И не было бы этого поцелуя.
И не было бы моей истерики.
– Почему нельзя поступать просто по-человечески?
Вопрос я задала вслух, и он был риторическим.
– Гель, ты неправильно меня поняла… – попробовал объясниться Никита.
Но лучше бы он молчал.
– Конечно неправильно! Я же форменная идиотка! Мной можно крутить как угодно. Спорить на меня по-всякому.
– Тебе надо успокоиться, – произнес Волк, будто не зная, что на взбешенных людей эта фраза действует, как мулета на быка.
– А может, мне еще и напряжение сбросить надо? – бросила я с вызовом, вновь изображая кавычки в воздухе. – Ты хотел бы этого? Раз – и все твои проблемы решены. И плевать, что потом буду чувствовать я, какая разница? Мы… мы просто вернулись к тому, с чего начали. А знаешь что?
Я посмотрела на Ника, понимая, что буянить у меня больше дыхалки не хватает. У меня сорвало все стопоры. Наверное, потому что однажды это должно было произойти. Человек не способен жить в состоянии стресса постоянно. Я – не способна.
А все это – стресс. У Макса – секс с другой, Ник… очумительно целуется. У меня вино в мозгах, адреналин в крови, язык без костей и вообще…
– Если тебе так нужно выиграть спор – давай! Бери меня!
Ну вот. Я это сказала.
Выдохнула и затаила дыхание. Потому что сейчас что-то произойдет.
Что-то нереальное. Зная, насколько Никита страстно целуется. Если одно это уже меня заводит, то секс просто не может получиться плохим. Да, позже я протрезвею, остыну и пожалею о скоропалительном предложении.
– Иди ты, – зло бросил Ник и вышел из квартиры.
Неожиданно.
Тишина повисла в помещение, давя на барабанные перепонки так, будто меня опустили в глубокий бассейн на самое дно. И пустота. Полнейшая пустота в моей жизни, ведь все то, чем она была наполнена последние дни, исчезло.
Закончилось.
Я опустилась на диван, готовясь начать привыкать к новым ощущениям. Вернее, вспоминать хорошо забытые старые.
Только мое одиночество долго не продлилось. Ник не захлопнул за собой дверь. А значит, смог вернуться почти бесшумно, зато ураганом сметая все на своем пути.
– Да какого черта?!
Под свое неразборчивое ругательство он опрокинул меня на диван, накрывая своим телом.
«Слава богу, вернулся».
Я не была готова сейчас к одиночеству. Боялась этого. Ни на секунду не хотела. И новый поцелуй встретила со всей страстью, на которую была способна.
Мы с Ником впились друг в друга, словно оголодавшие звери. Глубокий и грубый поцелуй напоминал поединок, в котором каждый старался одержать верх. Правда, я ничуть не собиралась побеждать. Больше не собиралась.
Меня устраивает мое поражение, лишь бы сейчас меня не оставили наедине с моими мыслями.
Мы не говорили. Все происходило мощнее и быстрее, чем наступление цунами. Зато так же неудержимо. Волна за волной, я теряла рассудок в объятиях мужчины, который… который еще вчера был для меня просто другом.
Крепкий. Сильный. Никита мог бы с легкостью разорвать на мне одежду, но он ловко справился с пуговицами, резким движением распахнул блузку и опустил ладонь на мою грудь.
Я выгнулась всем телом, стоило Никите обхватить пальцами один из сосков и слегка его сжать. Жаркая пульсация между ног, кожа, словно обнаженные нервы, – каждое прикосновение, будто удар по центру удовольствия. А Ник не давал мне опомниться от таких «ударных» атак, сменяя нежные поглаживания страстными покусываниями шеи. Или новыми поцелуями.
Боже, как мы целовались!
Головокружительно, без стеснения, взахлеб. Короткая колючая щетина царапала кожу, свежее дыхание, которое я была готова пить жадными глотками. Налитые мускулы, которые почти невозможно было смять моими тонкими пальцами.
Ник – сама сила.
Сексуальная, неудержимая. Ураган.
Горячие ладони скользили по моей талии, по моим рукам, забирались в мои джинсы. И я бесстыдно ласкала своего босса: я обхватила его талию ногами и помогла избавиться от рубашки, я гладила его крепкую спину, а чрезмерно возбуждаясь, царапала его кожу ногтями.
– Хочешь тормознуть, тормози сейчас, – предупредил Ворошилов, прежде чем поймать мой сосок губами.
Новый разряд мучительного желания, и я уже точно не заторможу.
Я запустила пальцы в волосы Никиты, направляя уверенные ласки сначала к его груди, затем ниже, к животу.
Влажная дорожка от его языка, легкое дуновение, и я извиваюсь под ним, изнывая от страсти. Я почти готова умолять, чтобы Ник не останавливался. Только не сейчас. Не тогда, когда…
– О мой бог! – простонала я, задыхаясь, когда он положил свою ладонь между моих ног.
Пуговица на моих джинсах оказалась расстегнутой, я услышала, как металлическая бляха ремня упала на пол.
– Геля… – Ник отстранился, чтобы стянуть с меня джинсы.
Свобода от одежды – и сразу новые ласки! Ник закинул мои ноги к себе на плечи и принялся их целовать, по сантиметру поднимаясь к коленям и дальше – по внутренней стороне бедер. Поцелуи уже не казались такими жаркими – мы оба были разгоряченными и пылали, как неукротимая живая лава. Зато еще острее ощущалось каждое прикосновение.
Секунда, другая…
Я застонала и начала извиваться, побуждая Ника больше не тратить время на прелюдию. Но он не хотел торопиться.
Он медленно изучал меня своим языком. Выводил круги, заставляя меня кусать собственную фалангу. Его пальцы разглаживали мои складочки, заставляя вздрагивать меня от
