подозрением на меня таращится.
– Она пришла ко мне в офис, – объясняю, но Костик не перестаёт хмуриться. – Хотела поговорить.
Всё-таки парочка романов с ровесницами Маши вышли мне боком – так и останусь в глазах сына любителем молодого мяса. Ну, не объяснять же Костику, что это были всего лишь интрижки в особенно кризисное для здорового мужика время. Честно, не понравилось, но что было, то было. Я не любитель жалеть о прошлом, которое в любом случае не изменить.
– Костик, – Маша просыпается, ёжится от холода и плотнее натягивает на лоб шапку. – Я уснула…
– Просто отведи её в тепло и всё будет хорошо.
– Сергей Владимирович, – Маша вылезает из машины, слегка покачивается с просонья, трёт щёки и смотрит на меня. – Вы же мне поможете?
– Что вообще происходит?! – тревожится Костик: он терпеть не может секреты и быть не в курсе хоть каких-то событий. Любопытный, как девчонка.
– Я попытаюсь, – киваю, а Маша благодарно улыбается.
– Вы же маме не скажете, что я к вам приходила? Ей нельзя волноваться.
Нельзя волноваться? Хм…
– Маша, зачем тебе с ним видеться? – ещё раз спрашиваю, а она вздыхает.
– Просто хочу в глаза ему посмотреть, говорила же, – мнётся, но машет рукой и всё-таки поясняет: – Он меня предал, и маму обидел. Хочу сказать ему, как сильно его ненавижу. И ещё… у него больше нет дочери, вот. Просто пусть знает об этом.
Маша льнёт к Костику, греется в его объятиях, а тот смотрит на меня удивлённо. Сын мой уже почти мужчина, но иногда так сильно смахивает на того голенастого маленького мальчика, которого я так и не смог отдать матери. Просто не разрешил увезти с собой, потому что однажды понял: не смогу без него жить.
Наверное, я неплохой человек, раз Костик получился таким любящим и чудесным парнем. Верным и справедливым.
– Всё, разбирайтесь тут сами, я поехал, – ныряю обратно в машину, пристёгиваюсь, а Костик машет мне рукой, словно сказать что-то хочет, но у меня совершенно не осталось времени выслушивать его болтовню.
Мне нужно добраться, в конце концов, до ресторана, а промедление – смерти подобно.
Жуткая пробка на дороге поглощает меня с головой, засасывает в своё ненасытное чрево, сбивает все планы, и я трачу драгоценные минуты на попытки вырвать себе кусочек пространства. В итоге, кое-как, сворачиваю во дворы, миную забитую машинами магистраль и всё-таки добираюсь до ресторана.
Только Алиса уже ушла, и администратор пожимает плечами, когда пытаюсь выведать хоть какие-то подробности.
Нет её, убежала.
Да чтоб ты всё провалилось.
И я мчу к её дому, звоню в дверь, но в ответ тишина.
Где же ты, Алиса?!
Глава 35 Сергей
У меня так и не получилось до неё дозвониться, как и не получилось узнать, понять, куда она вообще делась.
До рассвета я катался по городу. Вяз колёсами в снежной каше, словно намеренно выбирал именно те маршруты, где хуже всего дороги, создавал себе сложности. Так странно чувствовал себя, совсем не мог сплести мысли в подобие ясного узора, не получалось понять, что вообще произошло.
И да, чувствовал себя виноватым. Давно такую погань на душе не ощущал.
Настолько дерьмово себя чувствовал, что утро начал с доброй порции виски. Да так и продолжил шататься по барам, бросив машину у первого из списка.
Мне просто нужно было найти ответы на свои вопросы, но когда не получается, вся истина прячется в вине на дне бокала. Кажется, я даже подраться с кем-то успел, но размахивание кулаками не принесло никакого облегчения, хоть шальная энергия и требовала выхода.
Мне звонили с работы, я на кого-то наорал и отправил всех по домам. На сегодня никаких проектов, сегодня я пью, а весь мир пусть провалится в чёртову бездну.
Где же ты, Алиса? Что вообще произошло? Ну, не приехал я, не смог, но нужно же дать мне возможность всё объяснить? Или нет?
Я то вырубаюсь, то снова пью. Потом звоню кому-то по едва заряженному телефону, требую что-то, даже матерюсь, но всё это бесполезно – Алисы нигде нет, она просто бросила меня, скрылась где-то и делает всё, чтобы я её не нашёл.
Детский сад какой-то.
Злюсь, снова лезу к кому-то в драку, но быстро успокаиваюсь. День проходит, я оказываюсь в чьей-то кровати. Как меня сюда занесло? Не понимаю. Где я вообще? Не узнаю. Пытаюсь разлепить глаза, но перед ними всё плывёт, и я снова жмурюсь. Сон беспокойный, мутный, зыбкий, как летнее марево. Кто-то ворчит рядом, в нос бьёт запах бензина, а шум где-то вдалеке не даёт отключить сознание.
– Спи уж, придурок, – доносится до меня сквозь пелену, а голос смутно знакомый. Но кому принадлежит мне не разобрать.
Но я слушаюсь, будто бы маленький мальчик, которого ставит в угол грозный отец.
Сон пролетает перед глазами чередой нечётких картинок. Кажется, я куда-то бегу – там меня ждёт что-то важное, жизненно необходимое, но как ни пытаюсь, догнать, схватить не получается. Так и бегаю, киплю от бессильной злобы, но всё только ещё сильнее запутывается.
Просыпаюсь резко, на одном вдохе, подскакиваю на кровати, а на меня смотрит Карл. Он сидит на стуле, сложив руки на груди, и молчит. Просто смотрит.
Осматриваю комнату, она небольшая, и из мебели тут только кровать и стул.
– Как… как я тут оказался? – хриплю, а в горле сушь.
Карл хмыкает, усмехается и поднимается на ноги. Выходит из комнаты и возвращается со стаканов воды, в котором шипит таблетка.
– На, алкаш, выпей.
Забираю у него стакан, жду, когда таблетка полностью растворится и после осушаю до самого дна, и с каждым глотком в голове всё яснее и чётче образы, а мысли уже не такие вязкие.
– Легче?
– Намного, – ставлю стакан на стол возле кровати, растираю шею под ставшим тесным воротом свитера. Господи, триста лет в одежде не спал. – Так как я
