понимаю?
Его собственное веселье отражается на лице. — Что же его выдало?
— По целому ряду причин, — признаю я. — Кто повесил табличку на дверь?
— Это мог быть кто угодно, но я ставлю на Лео за стойкой бара.
Тоби кивает в другой конец комнаты, и я следую за ним, обнаруживая молодого парня, вероятно, одного с нами возраста. Он замечает наше внимание и отдает честь Тоби.
— Так унизительно, — бормочу я себе под нос.
— Говорит девушка, которая позволила мне связать себя в секс-клубе в ту ночь, когда я познакомился с ней, в то время как незнакомцы, возможно, наблюдали, а возможно, и нет.
Я качаю головой, улыбка растягивается на моих губах. — Ты все еще не собираешься рассказать мне об этом, не так ли?
— Может быть, однажды. — Он ухмыляется, и мои щеки продолжают гореть ярко-красным.
— Ты сексуальна, когда краснеешь.
— Только, когда я краснею? — Нахально спрашиваю я.
— Нет, ты всегда сексуальна, но еще более сексуальна, когда думаешь обо всем, что я с тобой делал.
Я теряюсь в его загадочных голубых глазах, и мне приходится подавить крик испуга, когда наш официант внезапно появляется рядом со мной с нашей едой.
Я не смотрю на нее. Я не могу, потому что она не может не знать, что мы делали в ванной.
— Спасибо, — бормочу я себе под нос, когда она ставит передо мной тарелку аппетитной пасты.
От запаха чеснока, помидоров и сыра у меня громко урчит в животе.
— Это лучшее итальянское заведение в городе, — говорит мне Тоби, как только мы снова остаемся одни. — Но даже несмотря на это, это не самое мое любимое блюдо. — Я вытаращиваю глаза, когда он поднимает руку и засасывает в рот два пальца, которые не так давно были во мне, его глаза закрываются, когда он пробует меня на вкус.
— Господи Иисусе, — выдыхаю я, ерзая на своем стуле. — Ты действительно сегодня владеешь этим дерьмом плохого парня, да?
— В основном я надеялся завладеть тобой.
Улыбка, которой он одаривает меня, — чистейшая грязь и разжигает ад внутри меня. И становится только хуже, когда я откусываю кусочек пасты и не могу сдержать стон восторга, когда вкус раскрывается у меня во рту.
— Хорошо, правда? — Спрашивает он, его взгляд сосредоточен на моих губах.
— Невероятно.
Накалывая на вилку кусочек макарон, я зачарованно наблюдаю, как он подносит их к губам и жует.
Как, черт возьми, ему удается делать еду такой горячей?
— Это, конечно, талант, — отвечает он, шокируя меня до чертиков.
— Дерьмо.
— Ешь, Демон. У меня есть планы на оставшуюся часть ночи, и они не предполагают проводить здесь слишком много времени.
***
— Не могу поверить, что ты просил упаковать это, — говорю я, переводя взгляд с Тоби на контейнер с тирамису в его руке.
— Почему нет? Это слишком хорошо, чтобы сопротивляться.
— Тогда мы могли бы съесть его там.
— Мы могли бы, — говорит он, тесня меня до тех пор, пока у меня не остается иного выбора, кроме как прижаться спиной к его машине. — Но у меня есть гораздо лучшая идея, как мы могли бы это съесть.
— Тоби, — говорю я, прижимая руку к его груди, чтобы он не раздавил меня. — Я должна злиться на тебя. Я согласилась встретиться с тобой только сегодня вечером, чтобы я могла накричать на тебя, — сообщаю я ему.
— Так кричи на меня. Я даже позволю тебе ударить меня, если хочешь. Нет ничего лучше, чем немного боли в сочетании с удовольствием. Ты не согласна, Демон?
— Ты такой плохой.
— Я хочу отвезти тебя обратно к себе домой. Покажу тебе, где я живу. Впущу тебя в свою жизнь, — говорит он мне, проводя губами по моей щеке и посылая ударную волну желания по моему телу. — Скажи «да».
— Ты расскажешь мне о себе побольше?
— Все, что ты хочешь знать, детка. К тому времени, когда ты снова уйдешь, клянусь тебе, ты будешь знать все мои темные и грязные секреты.
Я вздрагиваю. — Почему это звучит почти как угроза? — Спрашиваю я его, немного протрезвев.
— Потому что мои истины — тяжелое бремя, которое приходится нести, Демон. Ты не можешь относиться к ним легкомысленно. — Он отстраняется и смотрит мне прямо в глаза. У меня сразу пересыхает во рту от его напора. — Достаточно ли ты сильная, чтобы справиться с последствиями?
— Ты пытаешься меня отпугнуть? — Спрашиваю я, пытаясь сделать это легкомысленно, но потерпев полную неудачу.
— Нет, я просто даю тебе то, о чем ты просишь. Правда и честность. Я не собираюсь стоять здесь и говорить тебе, что захотеть быть частью моей жизни будет легко. Это не так. Это грязно, уродливо, а временами просто ужасающе. Но все кажется намного проще, когда я знаю, что у меня есть ты.
— Тоби, — вздыхаю я, полностью подпадая под его чары, но зная, что это опасно. Более чем опасно. Но могу ли я уйти от него, даже зная это? — Отвези меня к себе домой.
Его губы подергиваются, но улыбка не сходит с губ.
— Ты уверена? Потому что я должен предупредить тебя, что я не собираюсь отпускать тебя после этого.
Я улыбаюсь, надеясь вытянуть из него его собственную улыбку.
— Я большая девочка. Думаю, я справлюсь.
— Осторожно, Демон. Это громкие слова, когда ты понятия не имеешь, во что добровольно ввязываешься.
Я смотрю ему в глаза, готовая сказать три слова, которые всего несколько часов назад я никогда бы не поверила, что скажу ему. — Я доверяю тебе. Отведи меня на темную сторону.
Убирая мою руку с расстояния между нами, он прижимается своим телом к моему, его твердая длина трется о мой живот, когда он теряет контроль, и черт возьми, если он не тянет меня прямо за собой.
Какой-то волчий свист от банды школьников, которые проходят мимо нас, в конце концов заставляет его выпустить меня подышать свежим воздухом.
— Нам, наверное, стоит уйти, пока я не трахнул тебя прямо здесь на глазах у этих детей.
— Д-да, наверное, к лучшему. В некоторых обстоятельствах я могла бы быть готова к публике, но это кажется слишком.
Со стоном он отодвигается на некоторое расстояние между нами, прежде чем наклониться, чтобы устроиться поудобнее. Меня обдает жаром от осознания того, что я это сделала. Что я так сильно его возбудила, что его брюки сейчас едва налезают на него.
— Мне нужно отвезти тебя домой. Сейчас же.
— Тогда пойдем.
Он распахивает дверь и, черт возьми, чуть не втаскивает меня внутрь в своей спешке.
Всего за несколько секунд он роняет
