— Конечно, нет, — впервые за весь разговор улыбнулся Андрей. — Ты ее знаешь. Это — Алина.
У Глеба бешено заколотилось сердце. Алина? Он не ослышался? Неужели у них с Андреем что-то было? Нет, не может быть! Скорее всего, Андрей, как многие юноши в его возрасте, влюбился и напридумывал себе черт знает чего!
— Алина? А почему именно Алина?
— Как — почему? — искренне удивился Андрей. — Потому что мы любим друг друга.
— Ты уверен в том, что она тебя любит?
— Конечно!
— И откуда взялась такая уверенность?
Андрей усмехнулся, и Глеб со страхом увидел в глазах сына непоколебимую уверенность в собственных словах.
— Вчера здесь она доказала мне это.
У Глеба потемнело в глазах. Вчера... Он уехал, Алина осталась досыпать, неужели?.. Как она могла?! После ночи с ним, в той же самой постели?!
— Ты что, был вчера в мастерской? — хриплым голосом спросил он.
— Я зашел часов в двенадцать. Тебя не было, ты уехал на пленэр. Мы с Алинкой попили кофе, а потом... Потом все и случилось.
Глеб тяжело, точно слепой, поднялся из-за стола.
— Я подумаю, что можно сделать, — выдавил он из себя, изо всех сил стараясь, чтобы Андрей не заметил, что с ним происходит.
— Я знал, что ты меня поймешь. — Андрей шагнул к отцу, и Глеб еле сдержался, чтобы не отшатнуться. — Спасибо.
Когда за Андреем закрылась дверь, Глеб несколько минут смотрел в одну точку, потом схватил с подставки незаконченную глиняную фигуру Алины и с силой запустил ее в дверь. Глина чмокнула и бесформенным комом упала на пол.
— Ты что, с ума сошел? — Осторожно приоткрыв дверь, к нему заглянула Тамара. — Так же и убить можно!
— Вас убьешь, пожалуй! — Глеб достал из шкафа бутылку водки.
— Ты что, из-за этой статьи расстроился? — догадалась Тамара.
— Из-за какой, к черту, статьи?! — Больше всего на свете Глебу хотелось, чтобы все оставили его в покое.
— Вот этой. — Тамара протянула Глебу «Мегаполис». — Мне полчаса назад Алинка позвонила. — При слове «Алинка» Глеба передернуло. — Сказала, что кто-то из этих козлов-фотографов ухитрился нас сфотографировать.
«Художник Разумов поливает натурщиц из огнетушителя», — прочитал Глеб.
— Пошла ты со своей газетой! — не сдержался он и одним рывком сорвал пробку с бутылки. — Оставьте все меня в покое!
Тамара скорчила удивленную гримасу, но, давно привыкшая к разным выходкам художников, взяла газету и вышла.
Алина обошла свои новые владения. Жить было можно. Оставалось купить только несколько необходимых вещей, на которые уйдет не так много денег. После звонка Тамаре она устало опустилась на диван и закурила. Все происшедшее вчера казалось ей страшным сном. Алина не могла объяснить себе, какая сила кинула ее в объятия Андрея, ей было страшно и стыдно. Стыд усиливался тем, что произошло это именно в мастерской, что Глеб предупреждал ее о том, что это может случиться, и что случилось это не с кем-нибудь, а с его сыном... Алина не спала полночи, еле отстояла на работе, потом еще этот скандал дома... Не зря говорят, что все всегда происходит одновременно. Если уж валится, то со всех сторон. Мелькнула мысль о том, чтобы рассказать все Глебу, но Алина моментально отбросила ее в сторону. После всего того, что он ей говорил? Нет, это невозможно. Алина потушила сигарету и тут же закурила другую. Нужно все забыть. Ничего не было. Андрея больше никогда в ее жизни не будет. Она постарается с ним не встречаться. Тем более что теперь у нее есть своя отдельная квартира, и Глеб сможет приезжать к ней...
Алина воспряла духом и поднялась. Глеб ждет ее сегодня к трем часам. Он хотел закончить недавно начатую скульптуру, которую они в шутку обозвали «засоней».
«Выкинь из головы, — твердила она себе пэ дороге в мастерскую. — Ничего не было, выкинь из головы!» Но успокоиться никак не удавалось.
Дверь в мастерскую Глеба была закрыта. Алина удивленно толкнула ее несколько раз, потом постучала. Из мастерской неслась громкая музыка. Алина постучала еще раз и, не дождавшись ответа, зашла в мастерскую Игоря.
Там она столкнулась с двумя громилами, явно не имеющими никакого отношения к миру художников.
— Ну, ты, типа, все понял? — лениво произнес один из них, перекатывая во рту жвачку. — Второй раз предупреждать не будем.
Громилы оценивающими плотоядными взглядами ощупали Алину и с одинаковыми кривыми ухмылками на лицах загрохотали тяжелыми ботинками по коридору.
На диване сидели перепуганная Тамара и бледный Игорь, в руках которого ходуном ходила сигарета.
— Что случилось? — встревоженно спросила Алина.
— От Измаиловича приходили, — сказала Тамара. С лица ее понемногу сходило испуганное выражение.
— Чего хотели?
— Или я возвращаюсь, или Игорь выплачивает ему бабки за порезанную картину. С процентами.
— Ничего себе! — выдохнула Алина. — От Измаиловича я не ожидала... Вроде бы такой был дядька неплохой...
— Все они неплохие, когда вас обхаживают! — со злобой в голосе произнес Игорь. — Черт, угораздило же меня ввязаться!
— Может, с Глебом поговорить? — предложила Алина. — Все-таки бывшие сокурсники, да и сейчас отношения у них хорошие...
— Выкрутимся как-нибудь, — махнул рукой Игорь и взглянул на Тамару, которая смотрела на него преданными глазами.
— Кстати, вы Глеба не видели? Мы договорились встретиться сегодня в три, у него музыка орет на всю катушку, но дверь никто не открывает.
— Да там он. — Тамара закурила сигарету. — Он, похоже, из-за этой статейки расстроился. Я к нему пару часов назад заходила, он меня взашей вытолкал. Когда я уходила — он водку открывал. Может, напился и спит?
— Пойду еще попробую. — Алина вышла от них и снова затарабанила в дверь Глеба.
— Я же просил оставить меня в покое! — наконец раздалось из-за двери.
— Глеб! Это я! — крикнула Алина. — Открой!
Музыка за дверью резко смолкла. Алина несколько мгновений напряженно вслушивалась в тишину и уже подняла было руку, чтобы постучать снова, как дверь распахнулась.
На пороге мастерской, шатаясь, стоял Глеб. Алина еще никогда в жизни не видела его таким пьяным.
— Какие люди! — расплылся в пьяной ухмылке Глеб. — Проходите, проходите, что же вы стоите на пороге?
Алина вошла, повесила шубу на вешалку. Глеб даже не шевельнулся, чтобы ей помочь.
— Ты из-за этой статьи расстроился? — участливо спросила она и потянулась губами к его лицу.
Глеб шарахнулся в сторону как от прокаженной.
— Что с тобой? — испугалась Алина. — Что случилось?
— А ты не знаешь? — пьяно прищурился Глеб и повернулся к столу, на котором валялась пустая бутылка из-под водки. Вторая, пустая наполовину, в то же мгновение оказалась в руке у Глеба, и он, почти не промахиваясь, налил себе полный стакан. — Вам, сударыня, не предлагаю, вы же у нас не любитель крепких спиртных напитков. Вы у нас любитель чего погорячее...
