что мы не полностью варвары. Только с одной стороны. С другой — мы не жадные, всегда вернем намного больше, чем отнимем.
И я балдею от мысли, что меня ждет ужин дома и какое-то блюдо приготовит Майя. Скорей бы уехать отсюда и увидеть ее, мою девочку.
Показываю всем тихо.
На мой телефон звонит Леся.
Пропускаю истерику и тогда ближе к уху подношу.
— Третий день подряд появляются разные вещи. Что делааать? Я не воровала! На стене страшная надпись появилась: «Восстанови правду или плати по счетам». Кому платить? Какую правду?
— Леся, честным девушкам ничего не грозит. Какая-то ошибка, наверное, — не выдаю себя беспечным тоном.
— Да? Тогда почему под моей кроватью наушники, еще женская косметичка и сумка, ой, я у соседки видела такую. Что я скажу? Как ко мне попала? Гордей, помоги, помоги, помоги...
— Тихо-тихо, надо думать, что ты могла натворить. Твоя комната проклята, Леся! Бери вещи и быстро выноси, лучше всего выкинь в кустах за углом.
Она благодарит за помощь и слышно, как хлопает ее дверь. Значит, понеслась от улик избавляться.
Следом хлопает дверь тех самых соседок, они тоже бегут на улицу с чужими вещами, вернее Лесиными. Отличная встреча получится.
Сосисочный парень дает нам со страдальческим видом: галстук, чашку и дырявый носок. Просим не жадничать и с братом раскидываем дополнение в ловушку крысятника.
Переполох уже в запуске.
Леся на домового все странности сбрасывает. Соседки обвиняют ее, что это ворует она. Мы ждем, когда Леся на них начнет гнать.
— И ты думаешь, что мы добьем их? — посмеивается Евсей, когда мы отъезжаем от общаги и обсуждаем, как всегда.
— Находить чужое и терять свое они перестанут, когда Майя захочет простить.
Такой у меня план.
Крысы скоро завоют и сами побегут к той, кого подставили, и признаются во всем. Долго не продержаться. Ну а мы, поможем.
— Интересно, Майя простит своих соседок?
— Скоро узнаем, — задумываясь, представляю чернявую. — Простит или нет, но доверять уже точно не будет. Да и нечего такое прощать.
— Тогда и про спор ей лучше не знать, — неожиданно напоминает брат, с чего все начиналось у нас с Майей.
— Она и не должна. Потом как-то скажу, хотя бы после того, как помогу ей разобраться с теми, кто подставил. Сейчас точно не время.
Мне сложно заранее предугадать реакцию Майи. Если не простит, то я потеряю ее. Потеряю, когда понял, что она для меня значит. Когда понял, что полюбил. Нет, настолько рисковать не могу.
* * *
Майя
Спустя неделю происходит нечто странное.
Леся на учебе больше не нападает на меня со своими упреками. Соседки не ухмыляются прямо в лицо, тыкая пальцами, что я воровка.
Девочки заняты другим. А вернее, друг другом.
Не знаю, что у них происходит в общаге. Но и на лекциях грызутся, от прошлой дружбы не видно и следа.
Так вышло, что я заняла место за ними. И вместо темы лекции, приходится выслушивать разборки.
— Ты нас обворовываешь!
— Мы все коменданту расскажем!
Нападают соседки.
— Не я, а вы! У меня тоже пропала часть вещей. Кроме вас некому, — злобно шипит на них Леська.
— Если это мы, то почему в твоей комнате чаще появляются чужие вещи?
— Я не виновата, они сами приходят.
Представляю, как к ним вещи приходят и гуляют по комнате. Бывшие соседки дерганными стали. Шарахаются в последние дни, стоит кому-то к ним подойти. И ходит слух, что у них на стенах светятся страшные надписи. Остальные студенты их сторонятся, боясь заразиться проклятием.
— Долго вы собираетесь мешать моей лекции? — ко всем троим подходит препод.
— Это всё они! — сдает тут же Леська.
— Нет, это она!
— Хватит на нас наговаривать!
Всю троицу в коридор выгоняют, там продолжать свои «милые» разговорчики. А меня сзади дергают за хвост.
— Ромка? Чего тебе?
На него я тоже обижена, раз быстро поверил в то, что не делала. По вопросам учебы могу говорить, но не больше.
— Майя, я не потому на тебя злился. Ты не думай.
Кто-то понял его? Я - нет.
— Дятлов, проспись и выражайся нормально.
Не хватало, чтобы меня еще выгнали к взбесившейся троице бывших соседок. Только вырвалась от них и увидела настоящие отношения людей, где не притворяются ради выгоды, а бывает, только для смеха. В доме Сомовых никто не лицемерит, специально не подлизывается, не дергает меня нытьем с утра до вечера. И даже в моем кафе бармен с напарницей заметили разницу. Так и сказали, что я выгляжу намного счастливее.
— Хотел на перемене к тебе подойти, но сама понимаешь, куда меня кинут, если… твой Сомов заметит, — пересаживается ближе ко мне.
— Ром, я просила Гордея тобой не швыряться.
И пусть только не послушается. Взял за привычку на однокурсника нападать.
— Ты мне нравилась, а выбрала его. В воровство не верил, если тебе интересно.
— Почему тогда сразу не сказал коменданту?
Бесит все равно.
— Ну я это… На Сомова сначала подумал, что это он устроил. Доказательств у меня не было. Но уже в прошлом, они ведь тебе помогают. И скоро опять станем соседями.
Последнее особенно радостно звучит от него.
— За моим борщом соскучился, что ли?
— Не только, — тянет Дятлов широкую улыбку. — Еще за твоими котлетами, запеканками, варениками…
О боже! Прикормила на свою голову парня.
В голове только другой поселился и не только там, и в сердце попал. Иногда мне кажется, что долго так хорошо быть не может. У меня есть парень. Он любит меня.
А может, я зря опасаюсь… Мои родители смогли друг друга обрести. Платон с Амелией и Паша с Тайей. Для них не закончилась сказка, почему тогда моя должна?
Откуда во мне берутся сомнения, хотя гоню их от себя? Кроме как, выдумывать проблемы, нет у меня объяснения. Только внутреннее чувство тревоги само по себе подмывает.
После учебы обо всем забываю. Даже о Лесе с соседками. У них с башкой беда-беда. На переменах приставали ко мне. Леська ныла, что без меня ей плохо, а это тогда соседки подставили, курицы злющие. После нее и те подходили, наговорили на мою бывшую подругу с три короба, называя жабой обнаглевшей. И как Гордей мне сказал, что до понимания крысы близки. Жутко чувствуют
