- Софи у нас пошла по стопам матери, а я вообще-то больше с папой работаю. У него меховая империя, - выдает все семейные тайны, пока ловкими движениями наводит мне марафет. – Но для души закончила курсы стилиста при мамином доме моды. Она меня иногда на показы зовет, когда рук не хватает. Знаешь, в каких порой экстренных условиях приходится работать? Да я могу за пять минут внешность так преобразить – мать родная не узнает, - хихикает, поймав мой настороженный взгляд. Надеюсь, меня она маскировать не будет, а лишь выделит основные черты. - Мне не сложно, тем более братишка во всем виноват – надо и его заодно спасать от твоего гнева. Не упрямься.
Я облачаюсь в невесомое платье цвета морской волны. Любуюсь своим отражением в зеркале, пока Милена колдует над прической. Справляется она и правда быстро, а под конец брызгает чем-то вонючим на волосы, чтобы закрепить.
Малявке внутри меня новый запах явно не по душе, потому что ком в горле появляется незамедлительно.
- Мил, пожалуйста, без лака и прочих химикатов. Иначе нас стошнит, - отскакиваю от Ромкиной сестры и прикрываю нос ладонью, затаив дыхание. - Да и нельзя ему, наверное, - сипло добавляю, инстинктивно уложив свободную руку на живот.
Мне дурно от резких запахов, комок стремительно разрастается. Жар приливает к лицу от мысли, что я вот-вот испорчу наряд самой Алены Царевой. Заодно перед свекровью окончательно опозорюсь. Не прощу себе, но малыш стал хозяином моего организма.
- Прости, я не знала, что ты… - суетится вокруг Милена. Убирает косметику, распахивает окно. Замирает возле него. - Стоп, так ты? Вы с Ромой? – медленно переваривает информацию. - Бэбика ждете?
- Тш-ш! – подношу палец к губам, тем самым подтверждая ее догадку.
- Мамуль, а ты скоро бабушкой станешь, - звонко окликает Алену.
- Правда? – будущая свекровь реагирует незамедлительно.
Оказывается рядом, искренне улыбается, рассматривает меня, будто видит впервые. Глаза поблескивают от выступивших слез. Надеюсь, от счастья.
- Угу, - мычу в подтверждение, не открывая рта, и заставляю Алену еще больше растрогаться. Следом к нам подходит и София.
Три принцессы Царевы окружают меня в предвкушении подробностей.
Неловко получилось. Внезапно. Я даже не подготовилась к разговору. Причем я толком объяснить ничего не могу, потому что тошнота не отступает.
Крошка-варвар, ты не вовремя! Тут же все свои!
- Можно выйти? Я кое-что забыла у Ромы, – лепечу сдавленно и, не дожидаясь разрешения, выскальзываю из комнаты.
Стыд какой! Еще и несу полную чушь от страха. Что я у Ромы могла забыть? Разве что свою честь в нашу первую ночь. И сердце. Ни первое, ни второе никак не вернуть уже.
Лечу, не разбирая пути, а я ведь даже не знаю, где в этом доме туалет. Дышу глубоко и часто, насыщая себя кислородом и освежая, судорожно машу руками на лицо. Становится немного легче, но теперь вместо тошноты приходит головокружение. Надо было позавтракать утром, однако Рома спутал весь мой график.
В гостиной меня перехватывает варвар, будто караулил все это время под дверью. Заключает мое тело в теплые объятия, выдыхает в волосы: «Мелкая моя, красивая, ну ты прости дурака» - и прижимает к себе, заставляя уткнуться носом в горячую, мятно-свежую грудь. В его руках мне становится спокойно и уютно. А с родителями Рома пусть сам объясняется – беременным волноваться нельзя.
Глава 45
Роман
Сжимаю Лину в своих лапах и с трудом сдерживаюсь, чтобы не перестараться и не удушить ее в объятиях. Целую в макушку, вбираю носом запах ее волос, смешанный с какими-то побочными резкими нотками. Прислушиваюсь к мелкой, которая ведет себя очень странно. Сначала она почти не дышит, потом выводит какие-то невидимые фигуры носиком по моей груди, принюхивается – и делает глубокий вдох. Постанывает с облегчением, трется об меня с наслаждением. Все это весьма эротично, конечно, но я догадываюсь об истинной причине ее поведения.
- Та-ак, тошнотинка, ты опять за старое? – нехотя ослабляю капкан и выпускаю Лину из напряженной хватки. - Идем драться с унитазом? – усмехаюсь, чтобы отвлечь ее.
- Куда? – запрокидывает голову, взмахивает длинными, подчеркнутыми тушью ресницами, облизывает губы, съедая помаду.
Сестренки поколдовали над ней в комнате, но я бы не сказал, что заметил кардинальную разницу. Что в футболке, облегающей голую грудь, я ее хотел, что в этом бирюзовом платье с соблазнительным декольте. Я в принципе непривередливый, когда дело касается Лины и шести недель воздержания. Надеюсь, хотя бы она довольна своим внешним видом – и прекратит обижаться на меня.
Зря только сестры ее чем-то вонючим сбрызнули. Малышу явно не понравилось.
- В ванную пойдем, красивая, но ненадежная моя, - касаюсь пальцами румяной щеки, мягко веду к подбородку. - Плохо?
- Кажется, отпустило, - сипло пролепетав, жмется ко мне всем телом.
- От папки далеко не отходите – и все хорошо будет, - рассмеявшись, чмокаю ее в лоб.
Укладываю ладони на чересчур тонкую талию, поглаживаю большими пальцами плоский живот. Откормить бы Лину, иначе скоро просвечиваться начнет и младшего Царева голодом заморит. Непорядок. Я ради нее от мяса отказался и отца попросил убрать со стола все блюда животного происхождения. Он, конечно, удивился, но спорить не стал – отнес «запрещенку» на кухню.
- Ромочка, поздравляю, - выглядывает из комнаты мама, а следом за ней в гостиную высыпают мои любимые пигалицы. Софи и Мила нервно переминаются с ноги на ногу, потирают ладоши. - Я всегда знала, что ты молодец. Верила, что из моего мальчика получится верный семьянин и лучший отец, - не унимается Алена.
- Спасибо, конечно, но… Кхм… Что? – вопросительно смотрю на Лину в ожидании хоть какого-то намека, какого лешего вообще произошло, пока меня рядом не было.
Всматриваюсь в милое покрасневшее личико - и едва не срываюсь в хохот. Она так забавно выглядит: бровки домиком, губы поджаты, а кофейные глаза виноватые-виноватые.
- Я проболталась… - шепчет чуть слышно. – Случайно, - невесомо касается рукой животика.
- Эх, ты, - сдавлено прыскаю в кулак, все-таки не сдержав сарказма. - Я, между прочим, даже под пытками твоим родным не сознался…
- В чем не сознался? – возвращается из кухни папа. – Что за тайны?
Окидывает всех пристальным взглядом, однако мы упорно молчим. Мама дергает сестер, приказывая не болтать, и кивает мне, передавая почетное право лично озвучить новость. Я медлю, крепче обнимая мелкую.
Отмахнувшись, отец концентрирует все внимание на Лине:
- Да я не против, - искоса смотрю на Лину.
- Подожди, стоп, я не успеваю за тобой! – неожиданно вспыхивает она. – Мы только о ребенке узнали, а ты уже всю жизнь наперед расписал, - отталкивает меня, выставляя ладони перед собой. – Знакомство с родителями, ЗАГС, дом… А меня спросить?
- Вот и правильно. Так его, - подзуживает папа. И смеется, поймав мой недовольный взгляд. – Но не перестарайся, Белоснежка. Видно же, что он влюбился по уши, поэтому и торопится окольцевать. У Царевых так принято, без расшаркиваний.
- Не поспоришь, - обреченно вздыхает мама. - На плечо и в пещеру, - ехидно косится на папу.
Пока родители обнимаются и перешептываются, Лина бубнит одними губами, чтобы слышал только я:
- Я даже согласия своего еще не дала, - испепеляет меня насупленным взором.
Красивая. А я идиот склерозный.
- Точно! – хлопаю себя по карману и молюсь, чтобы не умудрился потерять самое главное по пути. - Что ж, раз уж моя семья наконец-то в сборе, а твои родные в пути…
- Как это в пути? Мои родители? – испуганно вскрикивает она. Я опять проштрафился?
***
- Да я сам не ожидал, - развожу руками, в одной из которых сжимаю заветную коробочку. – Как-то само собой получилось. Пока ты наряжалась, Влад с Тимуром звонили, долго спорили между собой, кто будет меня убивать, потом ругались в трубку, требуя вернуть тебя домой, - договариваю в гробовой тишине: - В итоге я психанул. Сказал, чтобы приезжали сами, и кинул адрес эсэмэской.
