– Он хочет не только денег. Он психопат. Он совсем спятил.
У Дженни пересохло во рту, и она прошептала:
– Что ты имеешь в виду?
– Забудь об отцовских деньгах. Деньги сейчас не помогут.
– Я тотчас же позвоню поверенному и заплачу столько, сколько потребуется.
– Ты говоришь совсем как твой отец.
– Ну что ж, ведь я его дочь, – резко отозвалась она.
– Вы оба считаете, что с помощью денег можно решить все проблемы.
Она уловила горечь в его словах, однако, расправив плечи, проговорила:
– Правильно. И в этом я также похожа на твою бывшую жену. Мы богачи и можем купить все, что угодно! Черт бы тебя побрал, Хантер Калгари! Я намерена выкупить своего сына!
Она швырнула трубку. Все ее мысли сосредоточились на сыне. Слова Хантера привели ее в ужас: «…он психопат… он совсем спятил…»
Трой причинит зло Роули! Осознав наконец это, она заметалась по комнате, не сводя глаз с телефонного аппарата.
Уйти она не могла. Надо было ждать Троя.
Телефонный звонок раздался снова только через три часа.
Роули сидел на пассажирском месте грязного серебристого «доджа». Судя по всему, у приятеля Троя Джей-Пи было множество машин, готовых отправиться в путь по первому требованию. Проехав полквартала, они пересели в эту машину. Джей-Пи на их машине поехал в одном направлении, а они – в противоположную сторону.
Роули было страшно. Особенно он боялся за Хантера. Ведь тот спас ему жизнь. Он это понимал. Он был в долгу перед этим человеком, тем более что сначала ему хотелось верить всем гадостям, которые говорил о нем отец. Его отец.
Сидевший сейчас рядом с ним человек был совершенно не похож на вальяжного, вежливого незнакомца, который подошел к нему в спортивном лагере. Теперь он показал свое подлинное лицо. В нем появилось что-то жестокое и безобразное, как будто невидимая рука счистила с него внешнюю оболочку.
Хантер. Что, если он умер? Он упал на пол и, уже теряя сознание, сказал, чтобы Роули ради спасения собственной жизни шел с Троем. А что сталось с самим Хантером? Может быть, его уже нет в живых?
– Эй! – Отец ткнул его локтем. – Что это ты притих? – Роули больше не был намерен считать этого психа своим отцом. Это был просто негодяй с пистолетом в левом кармане куртки, который говорил о его матери так, как будто она была его персональной потаскухой.
– Я задал тебе вопрос!
– Я устал.
– Ты думаешь, что я убил его, не так ли? Я, черт возьми, очень надеюсь, что так оно и есть! Этот сукин сын трахал твою мать Ты должен радоваться, что его нет в живых.
Роули не попался на эту удочку, хотя готов был полезть в драку с этим свихнувшимся на почве секса мужиком, который его похитил. Какой он ему отец? Никакой он не отец вовсе. Только бы не умер Хантер.
Они пересекали границу с Аризоной. На противоположной стороне автострады он видел пропускные пункты, где останавливали машины, чтобы проверить, не ввозят ли на территорию штата фрукты и овощи. Если бы они сейчас ехали той дорогой, то он мог бы выскочить из машины и позвать на помощь.
Но они двигались по другой стороне, въезжая в Аризону в таком месте, где, как он догадывался, никому не было дела до зараженных вредителями фруктов и овощей, потому что не было здесь ни одного пропускного пункта, и никто их не останавливал.
После Аризоны оставалось проехать еще один штат, и они окажутся в Нью-Мексико. Трой вез его назад, но отнюдь не для того, чтобы было лучше Роули. Он преследовал какие-то свои цели.
Впервые в жизни Роули заскучал по школе. По домашним заданиям, требовательным учителям и глупым одноклассникам. И еще он пожалел, что в тот раз не имел секса с той девчонкой. Возможно, это был его единственный шанс.
Через час они остановились на заправочной станции. Трой был бледен как смерть. Вылезая из машины, он сунул руку в карман, словно предупреждая Роули, чтобы он не предпринимал никаких неожиданных шагов.
Черта с два! Роули начал мысленно отсчитывать время: раз… Трой шагнул к заправочному насосу; два… он сделал еще шаг; три – он взялся за рукоятку.
Роули выскочил из машины и бросился в помещение мини-маркета при заправочной станции.
– Где у вас черный ход? – крикнул он девушке за конторкой, которая замерла от неожиданности, не донеся руку до кассового аппарата.
Она указала глазами в сторону комнат для отдыха. Роули мчался, тормозя на поворотах, и едва успел схватиться за ручку двери, как Трой с побагровевшим от ярости лицом бросился за ним. Роули открыл дверь. Впереди короткий коридор. И еще одна дверь.
– Стой, или буду стрелять, – с холодным спокойствием произнес Трой у него за спиной.
Роули не стал ждать. Он схватился за ручку, повернул и выскочил на свободу. Трой, мерзко ругаясь, предпочел бежать за ним, чем стрелять из пистолета в общественном месте.
По обе стороны от Роули не было ничего, кроме древовидной полыни, грязи, сухой пожелтевшей травы да кактусов сагуарто, застывших, словно по стойке «смирно». Вдали виднелась гряда пологих холмов, усыпанных этими кактусами. Роули где-то читал, что сагуарто растут только в Аризоне, причем исключительно в одной части этого штата. Правда это или нет, но они действительно росли здесь и сейчас были единственным укрытием, за которым можно было спрятаться. Он продолжал бежать, без труда оставив позади запыхавшееся, разъяренное чудовище, которое пыталось не отставать него.
– Годы футбольных тренировок не прошли даром, мерзавец, – сердито шептал Роули, продолжая бежать.
Хантер приземлился в Альбукерке в полумертвом состоянии. Его машина ждала его, но отяжелевшие пальцы с трудом справлялись с ключами. До Санта-Фе было всего час езды, но уже темнело. Небо заволокло тучами, в которых одна за другой скрывались звезды. Похоже, снова будет дождь, подумал он, тяжело вздохнув. Видимость была отвратительной.
Он надеялся, что Ортега уже взял Рассела под наблюдение. Ни о чем другом он сейчас и думать не мог. Рана на руке глухо пульсировала, а если он делал резкое движение, тотчас же отзывалась острой болью.
Он сразу же направился к дому Дженни. Только с третьей попытки ему удалось правильно набрать код, чтобы открыть ворота. Голова у него работала плохо.
Подъехав к ее дому, он остановился и, положив голову на руль, сидел некоторое время в состоянии прострации, ошалевший от усталости и еще от чего-то. Наверное, от страха, подумал он.
С трудом поднявшись по ступеням, он нажал на звонок, навалившись на него всей своей тяжестью.
Она открыла дверь.
– Хантер!
Он неверными шагами вошел в квартиру. Дженни окинула его взглядом. Она не сразу поняла, в чем дело, но было ясно одно: он болен.
– Тебе нужен доктор.
– Нет, мне надо позвонить Ортеге. Узнать, взял ли он под наблюдение Рассела.
– Тебя лихорадит, – сказала она, прикоснувшись к его лбу.
Он растянулся на кушетке, даже не сняв плащ, который был чуть ли не на два размера меньше, чем ему нужно. Черная тенниска натянулась на груди. Она была украшена грязными ругательствами, написанными готическим шрифтом. Откуда у него эта одежда?
– Хантер?
– Дай мне телефон, – распорядился он, но не смог сесть. Она не любила, когда ей приказывали, но понимала, что он плохо соображает и мысленно все еще преследует Рассела, хотя физически уже не в состоянии это делать. Она любила его за это, хотя он, вероятно, продолжал считать ее богатой дамочкой, которая швыряет деньги направо и налево.
Бенни занял пост возле головы Хантера и не желал двигаться с места. Дженни дала Хантеру пульт дистанционного набора номера.
Ортега ответил с первого звонка.
– Есть новости о Расселе? – спросил Хантер.
– Пока не перехватили ни одну из этих машин. Хантер нахмурил брови.
– Уверен, что Рэтти снабдил его какой-нибудь другой машиной. Я у Дженни. Перезвоню позже. – Трубка выпала из его пальцев, и Дженни осторожно положила ее на место. Левой рукой он схватил ее за предплечье. – Не уходи, – прошептал он.
– Надо снять с тебя эту одежду.
– Не могу, – признался он, скривив губы. Собственная слабость вызывала у него отвращение.
– Упрямый как осел, – пробормотала она. – Позволь мне…
Она помогла ему снять плащ и замерла, увидев окровавленный бинт и побагровевшую воспаленную кожу под ним.
– Боже мой, Хантер! Что произошло? – спросила она дрожащим голосом.
– Рассел стрелял в меня в упор. Ранил в предплечье.
– Это огнестрельная рана?
– Боюсь, что так. Вот почему я не могу показаться доктору. Он будет обязан сообщить об этом.
– Не говори глупостей. Тебе нужна медицинская помощь. – Он скрипнул зубами.
– Пока нельзя. Если об этом сообщат, то все обнаружится, и мне не позволят преследовать его.
– Власти, – сказала она скорее в порядке утверждения, чем вопроса.
– Мне просто нужно… немного отдохнуть. И бренди, если у тебя есть.
– Пойду посмотрю, достаточно ли у меня бинтов, – сказала она, направляясь в ванную комнату.
