Мэг Кэбот - Королева сплетен в большом городе

Но мадам Анри перебивает его коротким «Tais-toi!». И пока муж с удивлением смотрит на нее, она говорит мне коротко и ясно:

— Но без стоматологии.

Ноги почти отказываются меня держать, такое облегчение я испытываю.

Но я беру себя в руки и с достоинством говорю:

— Договорились.

Потом я принимаю их приглашение выпить с ними чашечку кофе с молоком и печеньем. Когда сердце разбито, тут не до калорий.

У-у-уф! Вы вернулись домой после медового месяца. Самое время испытать блаженство, правильно?

Нет, не правильно. Вам предстоит сделать кое-какую работу. Вас не было дома, возможно, за это время вам прислали по почте открытки с благодарностями за приглашение. Почему бы вам не взять вашу новую именную бумагу и любимую ручку и не написать ответы?

Вы оказались предусмотрительной девушкой, и не стали дожидаться окончания медового месяца, и начали писать благодарственные письма сразу же после того, как получили подарки? Если по какому-то ужасному недоразумению вы предпочли с этим подождать, не теряйте времени и приступайте немедленно. Для этого вам нужно было сохранить подарочную упаковку от всех подарков и визитные карточки. Если вы это сделали — нет ничего проще написать пару благодарственных слов с указанием, за какой именно подарок вы благодарны данному гостю. Не забудьте подписать открытки именами обоих супругов.

Если вы понятия не имеете, кто что вам подарил, проведите небольшое расследование. Ведь если вы и не обратили на это внимания, то кто-то наверняка обратил. И этот кто-то, обычно это мама или свекровь, точно скажет, от кого какой подарок получен.

Вы обязательно должны упоминать в письмах о конкретном подарке, чтобы даривший точно знал, что вы его получили и рады. Написать: «Большое спасибо за подарок» — невежливо по отношению к дарящему, и почти наверняка, когда будут смотрины вашего первенца, вы от этого человека больше ничего не получите.

Да, вы должны надписать каждую открытку вручную. Никогда не отсылайте гостям письма, отпечатанные на принтере или размноженные на ксероксе.

Исключение: если гость подарил вам деньги, необязательно и даже невежливо называть в открытке сумму. Назовите это «щедрым даром».

Погоди-ка, — говорит мне Чаз, — он сказал, что не представляет себе будущего с тобой?

Я тащу по узкой лестнице, ведущей в мою новую квартиру, предпоследнюю охапку одежды. Чаз идет за мной и несет последнюю.

— Нет, — отвечаю я, — он сказал, что вообще не может себе представить будущего. Потому что оно очень далеко. Или что-то в этом роде. По правде говоря, я и сама не очень хорошо помню. Что само по себе неплохо, потому что не имеет никакого значения.

Я дохожу до конца пролета, поворачиваю налево, и вот я в своем новом доме. В квартире чисто, она обставлена с некоторым шиком, который, правда, немного обветшал. Картину довершают слегка потертый огромный розовый ковер и кремовые бумажные обои с розами, которыми оклеены все помещения, кроме ванной в бежевом кафеле, пол в ванной имеет даже еще больший уклон, чем в доме у Чаза. Здесь только четыре окна — два, расположенные в гостиной, выходят на Восточную Семнадцатую улицу, и два в спальне — в темный двор. Кухня такая маленькая, что туда может поместиться только один человек.

Но зато тут есть душевая кабина с обжигающе горячей водой и два маленьких, но очень красивых камина, один из которых чудесным образом оказывается действующим.

Я уже люблю каждый квадратный сантиметр своего жилища. Включая и огромную, не слишком ровную кровать, на которой (я в этом нисколько не сомневаюсь) кувыркались с девушками молодые Анри, я все исправлю, проветрю матрас и постелю чистое белье. А еще тут есть тонкий черно-белый телевизор с кроличьими ушами, который я в скором времени, когда у меня появятся деньги, собираюсь заменить на цветной.

— Это так похоже на Люка, — говорит Чаз, входя в спальню, где мы собрали и поставили вдоль одной стены складную вешалку. — Сама знаешь. Мы тогда говорили.

— Да, — отвечаю я. С тех пор как мы с Люком расстались, прошло чуть больше недели, если, конечно, тогда, в гостиной его матери, произошло именно расставание. С тех пор я ничего о нем и от него не слышала.

Моя боль еще слишком сильна, чтобы много говорить на эту тему.

Однако у Чаза просто не получалось говорить на какую-то другую. Я решила, что это небольшая цена за то, что он помогает мне переехать — он попросил у родителей машину на вечер. Он чувствовал себя обязанным это сделать, так как его лучший друг разбил мне сердце, а фирма его отца оставила меня без гроша в кармане.

Правда, должна заметить, последнее оказалось мне на пользу, так как подтолкнуло меня потребовать у моих «настоящих» работодателей того, что я заслуживаю. Даже Шери это настолько потрясло, что она назвала это «внезапным отрастанием cojones».

— Бесплатная квартира и нормальная зарплата? Отличная работа, Николс, — похвалила она меня, когда я позвонила ей, чтобы сообщить новость.

Хотя, если посмотреть на это с другой стороны, именно Шери во всем и виновата. Это она начала встречаться с Чазом, который прошлым летом пригласил нас в замок Люка. Так что в конечном итоге виноват именно Чаз. Никто другой, как Чаз — он сообщил мне это несколько минут назад на лестнице, — сказал Люку, что я обожаю диетическую колу, что побудило последнего купить мне ее там, в деревне, и я влюбилась в него за то, что он такой заботливый.

Именно Чаз нашел мне работу в конторе «Пендергаст, Лоуглинн и Флинн», которую я впоследствии потеряла.

Если бы он не пригласил нас тогда во Францию, я бы никогда не встретила Люка. Если бы он не сказал Люку, что я люблю диетическую колу, я бы никогда не влюбилась и, возможно, не переехала бы в Нью-Йорк. А если бы я не переехала в Нью-Йорк, я не стала бы работать в фирме отца Чаза, никогда бы не встретила Джилл и никогда бы не исполнила свою мечту — всю жизнь заниматься переделкой старых свадебных платьев.

Вот так. Это все из-за Чаза.

Единственное, на что он годится, — это помочь мне переехать.

— Готово, — говорит Чаз после того, как я беру у него последнее платье и вешаю на вешалку. — Ты уверена, что это все?

Даже если это не так, я уже все равно не смогу вернуться. Я оставила ключ от квартиры матери Люка у консьержа, сопроводив его запиской — краткой и сердечной, — в ней я поблагодарила Люка за то, что он позволил мне воспользоваться его квартирой, и просила сообщить, если появятся какие-то неоплаченные счета за квартиру.