— Папа, — Лиса укоризненно посмотрела на отца, — этот стол стоит целое состояние.
— Зато теперь это будет наш семейный раритет, — постарался я утешать жену.
— Вандалы, — она снова болезненно поморщилась.
— Как-то быстро у тебя все проходит, — внимательно посмотрев на дочь, заметил Петр.
Теща принесла саквояж, застелила стол белой простыней и уже раскладывала какие-то странные инструменты, успев надеть одноразовый халат, смешную шапочку и перчатки. И где только взяла?
— Вы готовились, что ли? — поинтересовался у тестя.
— Не специально, — он достал из саквояжа одежду, — но была мысль, что может такое случиться. Маша, помоги. А вы положите уже жену, мне ее осмотреть надо.
Я устроил Лису на столе и замер рядом.
— Будущий папаша, отойдите в сторону. А лучше, принесите мне лампу, — оттеснил меня профессиональный гинеколог. — Знаешь, родная, последний раз я видел тебя в таком виде, когда пенял тебе подгузник. Как же быстро бежит время.
Лиса рассмеялась.
Я быстро принес лампу и установил возле стола.
— Так подойдет?
— Практически идеально. Посмотрим, что там с раскрытием.
— Егор, помогите, пожалуйста, — попыталась отвлечь меня моя драгоценная теща, — нужно подготовить место для малыша.
— Пап, ну что там? — спросила Лиса, когда осмотр был закончен.
— Ничего особенного, — он пожал плечами. — Рожаем, родная.
До этих слов я все еще сомневался в реальности происходящего. Мне казалось, что сейчас тесть осмотрит Лису, скажет, что еще рано, и мы спокойно поедем рожать в клинику. Но после его «рожаем, родная», я понял, что все произойдет здесь и сейчас. Наш с Лисой ребенок родится здесь, в дедовом доме, на антикварном столе, в присутствии ее родителей — папы-гинеколога и мамы — педиатра. Это не считая того, что к нам, невзирая на метель, мчится (я почему-то в этом не сомневался) Лизин дед — военный хирург, с бригадой скорой помощи.
— Не переживайте так, — обратился ко мне тесть. — В конце концов, я гинеколог, Мария педиатр, справимся.
— В крайнем случае, — «успокоила» меня Лиса, — скоро приедет хирург. Разберемся.
— Видимо моя специальность здесь не котируется, — обалдев, заметил я.
— Твое время еще придет, — возразила жена и снова ухватилась за живот.
— Все, собрались, — скомандовал ее отец. — Лиза, начинаем. Маша, ты на подхвате. Егор, если вы упадете в обморок, то будете валяться на полу и ждать хирурга. Нам с вами возиться некогда.
Без преувеличения могу сказать, что это был самый сложный день в моей жизни. Самый прекрасный, но и неимоверно трудный. Видеть, как любимая женщина производит на свет нашего малыша, казалось каким-то волшебством. Но от понимания того, что ей больно, а я ничем не могу помочь, только быть рядом, поддерживать за плечи, дышать вместе с ней и смахивать бисеринки пота со лба, становилось невыносимо.
Удивительно, но Лиса справилась очень быстро, всего за пару часов. Стремительные роды, как назвал это мой тесть. Через два часа на свет появилась наша дочь. Такая крохотная, что не то, что взять на руки, даже дышать рядом было страшно, сморщенная, со смешными рыжими кудряшками. Она возмущенно запищала, когда теща взяла ее на руки.
— Характер ваш, — громко заявил новоиспеченный дедушка.
— Мой, — сдувая со лба рыжую прядь, возразила молодая мамочка.
— Я и говорю, ваш, — тесть посмотрел поочередно на меня и Лису.
— Егор, хотите перерезать пуповину? — спросила наша бабушка.
И пока я, под руководством тещи, перерезал пуповину, мой тесть сказал дочери вполголоса:
— Надо же, справился. И даже в обморок не грохнулся. А он у тебя ничего, молодец.
— Наш человек, — устало ответила моя жена.
Уже намного позже, когда я перенес Лису в спальню и устроил их с малышкой со всеми удобствами, когда тесть с тещей убрали «наш переносной родильный дом», как выразилась теща и сидели в гостиной у камина, празднуя рождение внучки, в дом ворвался Владимир Константинович.
— Я уже прадедушка? Или еще нет? Я готов принять роды!
Следом за ним вошли врачи «Скорой помощи».
— Опоздали, многоуважаемый профессор, — ехидно заметил Петр Вяземский. — Сегодня обошлось без вас.
— Ну, ничего, — тут же нашелся прадедушка, — в следующий раз выеду пораньше.
После этих слов, теща подавилась коньяком.
— Где Лизка? Надо, чтобы ее осмотрели, — развил бурную деятельность Владимир Константинович. — Кто у нас? Мальчик?
— Девочка, — с гордостью ответил я.
Быть отцом такой красотки, это, я вам скажу, круто!
— Очень хорошо, — прадед потер руки. — Значит, в следующий раз будет мальчик. Нужно кому-то продолжать династию.
— Никаких династий, — засверкала глазами моя теща. — Из-за твоих глупостей, я чуть дочь не потеряла.
— Маша, сколько раз я тебе говорил, не будь глупой наседкой.
— Да что ты понимаешь! — не на шутку разволновалась Мария.
— Пожалуйста, — вздыхая, попросил Петр, — давайте хоть сегодня не будет выяснять, кто и в чем виноват. У нас родилась очаровательная и здоровая девочка, Лиза прекрасно справилась. Не вижу повода для ссор.
— Пусть их все-таки осмотрят, — предложил прадед.
— Полностью согласна, — гораздо спокойнее поддержала его бабушка.
Когда бригада «Скорой помощи», осмотрев моих девочек и оформив все документы, уехала, я махнул стакан коньяка, позвонил своим родителям, обрадовав их и смог, наконец, подняться наверх.
— Я не сплю, — тихо сказала Лиса, заметив, что я замер на пороге спальни. — Проходи.
Устроился рядом с ней, разглядывая нашу дочку.
— Если бы мне кто-то сказал год назад, что у меня будет муж и ребенок, я бы не поверила, — Лиса поудобнее устроилась в кольце моих рук.
— Если бы мне кто-то сказал, что я буду принимать роды у своей жены, я бы тоже не поверил.
— Ты молодец, — похвалила она меня. — Справился.
— Рыжая, неужели ты во мне сомневалась?
— Ни капли. Знаешь, Рокотов, это совершенно удивительное чувство — знать, что рядом есть ты. Большой, надежный.
— И любимый? — постарался как можно аккуратнее прижать Лису к себе.
— Бесконечно любимый, — она потерлась носом о мое плечо.
— Я люблю тебя, — выдохнул ей в макушку.
— Я люблю тебя, — эхом повторила Лиса.
Конец
