— Знаешь, что самое главное в романтиках? — я хитро смотрю на него и наклоняюсь так близко, что наши губы почти соприкасаются.
Я зависаю на последних миллиметрах, показывая, что жду ответ.
— И что? — он сдается.
— Умение целоваться, — я выдыхаю ответ прямо на его жесткие губы. — И насколько я помню, ты очень опытный и умелый романтик.
Влад все же перехватывает инициативу и дергает мое тело на себя. Он заполняет меня за мгновение, целует глубоко, влажно, стирая все мысли и оставляя только свой вкус.
Глава 36
Нас уводят по разным палатам. Меня снова осматривают, чему я не противлюсь. Не хочется подавать Бестужеву плохой пример, хотя он и не видит меня. Я послушно выполняю все указания нового доктора.
— А другую девушку из того дома тоже привезли сюда?
По взгляду доктора становится ясно, что он в курсе. Он машинально листает странички карты, обдумывая слова.
— Ее привезли в другое крыло. Но там понадобится транспортировка в специальное учреждение.
— Ей сильно досталось?
Я так быстро отвернулась, когда увидела, куда пролилась кислота, что не знаю ответа. Только помню ее дикий крик.
— Понадобится много операций, в том числе косметических. Поражена большая часть правого предплечья.
Доктор захлопывает карту и возвращает разговор к моей персоне. Я и сама знаю, что со мной все порядке. Только если успокоительное попить.
Мы проводим в больнице весь вечер. Бестужев остается во власти врачей и дорогостоящего оборудования. К счастью, обошлось без серьезного урона здоровья, но Влад слишком долго забивал на здоровье, чтобы его отпустили сразу. Проводят полный чек-ап, после которого меня приглашают в кабинет и сообщают результаты.
И это действует на меня сильнее, чем некоторые общие ночи с Владом. Врач разговаривает со мной, как с его супругой, говорит о моментах, которые могут знать только самые близкие. Я убеждаюсь, что мы и правда стали семьей. Пусть еще без церемонии и штампа от государства, но нас уже скрепляет настоящая связь. И его признание в машине… Он сказал, что любит меня. Так просто и честно, без подготовки и эффектов. Не было ни зажженных свеч, ни легкой музыки в стиле джаз, или что обычно играет в романтических фильмах, но это было так правильно. Так по-житейски красиво.
Я ведь запомню этот момент на всю жизнь.
Он гладил мои волосы и впервые признался в чувствах.
Он….
Мой мужчина.
Следующее утро мы встречаем в московской квартире. Мы просыпаемся из-за автоматического таймера, который поднимает экраны на окнах и включает утреннее шоу.
— Черт, я забыл отключить, — ругается Влад, закрывая глаза ладонью.
Я накрываю его губы ладонью, когда он уже собирается дать команду “умному дому” вернуть как было и дать еще поспать.
— Все равно уже проснулся, — шепчу, наклоняясь к нему и накрывая своими растрепанными волосами. — Ты не умеешь досыпать, ты будешь ворочаться и встанешь через десять минут максимум.
— Ты настолько изучила меня?
— Я наблюдательная, — я киваю с довольной улыбкой. — А ты очень закономерный человек.
— Закономерный? Это воспитанный синоним к слову “скучный”?
— Ох, я бы с радостью поскучала с тобой! А то постоянно что-то случается.
— Прости.
Влад проводит ладонью по моей щеке, согревая приятным теплом.
— Заканчивай это, Влад, — я стараюсь звучать строго. — Ты не виноват, что меня выкрали из машины. Твоя охрана облажалась, конечно, но и то во многом из-за меня. Я постоянно просила, чтобы они были подальше и не попались на глаза моим родителям. Да и мы провели отличный месяц, мы банально расслабились, забыв об опасности.
— Значит месяц был отличный? — он щурится, меняя настроение в комнате за мгновение.
— Да, это комплимент. Мне никогда еще не было так хорошо.
— Ты не стала говорить родителям об аварии?
Я качаю головой.
— Но надо что-то делать с твоими синяками. Побитый жених будет наводить на плохие догадки.
Влад усмехается. Он приподнимается на локте, увлекая меня под себя.
— Еще есть время, — произносит он, ведя ладонью по моему коротенькому топу. — Заживет.
— Но тебя надо мазать кремами.
— Будешь ухаживать за мной?
— Если будешь хорошо себя вести.
— Это я не умею, — он иронично улыбается, закусывая нижнюю губу. — Сейчас у меня вовсе только плохие мысли крутятся в голове.
Он опускает взгляд на мою грудь, которую едва прикрывает сбившаяся одежда. Его плохие мысли приходят и в мою голову. Я притормаживаю Бестужева как могу, хотя чувствую, что бесполезно. Как мне нужно было выплакаться на его плече, чтобы забыть о больных угрозах Элины, так ему надо почувствовать меня всю, чтобы понять, что я рядом.
Что всё обошлось.
Что он не потерял меня.
— Боже, Влад, — шепчу, путаяся в ощущениях, простынях и его нескончаемых ласках. — Да… да…
Он порывисто разворачивает меня. Прижимается сзади и продолжает двигаться. Темп становится тягучим как горький растопленный шоколад. Я покрываюсь испариной и откровенными поцелуями любимого мужчины. Сильнее, глубже, проникновеннее…
— Дай ладонь, — произношу сбивчиво и завожу руку назад.
Судорожно ищу его пальцы, чтобы едва не царапнуть до крови. Я сплетаю наши пальцы и прижимаю получившийся замок к груди. Чувствую, как начинается обратный отсчет. Четыре, три, два… Я падаю в сладкую пропасть, в которую увлекаю Влада вслед за собой.
— Следующий месяц будет лучше, да? — я смотрю на него с хитрой улыбкой, когда воздух возвращается в мои легкие.
Я первой поднимаюсь с кровати и продолжаю дразнить Бестужева, пока одеваюсь.
— Знаешь, о чем я думала, пока мы ехали в квартиру вчера?
— О чем?
— Ты познакомился с моими родителями. У нас был семейный вечер, как положено, — я останавливаюсь на секунду, проверяя реакцию Влада. — Может, устроим подобный с Адамом? Пообщаемся в нормальной обстановке?
— Я собирался с ним поговорить сегодня.
— На парковке? Или в машине? Нет, Влад, давай
