не Гордеев? А другой причины не было, вот правда — Сергей мне нравился. Совсем иначе, чем Игнат, но всё-таки нравился, и я не хотела ранить его вот так, в лоб. Не могла. А поэтому я предпочла бы, чтобы он просто уехал сейчас с Машкой и даже остался у неё на продолжение — лишь бы избежать этого разговора.
— Что у вас с ним? — и без моих объяснений всё понял Сергей. — На самом деле — что?
— Ничего. Фарс, как и у тебя с Машкой. Ты же сам знаешь — правила и…
— Я уже ничего не знаю! — перебил он. — И фарсом теперь кажется то, что между вами ничего нет.
Ну что я могла сказать? Начать оправдываться? Глупо. Поэтому я лишь пожала плечами и потупилась. А Сергей вдруг решительно притянул меня к себе.
— Послушай, Слав, для меня это всё не просто развлечься, как ты возможно думаешь. Для развлечений их вон, — неопределённо мотнул головой в сторону игрального зала. — И я не говорю сейчас про любовь, это тоже слишком громко, но…
Я упёрлась локтями в его широкую, сильную грудь. Было ли мне неприятно в его объятиях? Нет. Они были тёплые и ласковые, в них манило хотя бы просто задержаться чтобы согреться. Но мне было больно — за него. Потому что, чтобы он сейчас ни сказал — очень по-мужски, искренне и смело — мой ответ всё равно будет «нет» И может, я даже дура, и ещё сотню раз пожалею — когда-нибудь потом, когда останусь совсем одна, и без синицы, и без журавля, но сейчас я просто не могла думать ни о ком, кроме Гордеева. Вот она, настоящая одержимость!
— Мне просто нужно понимать, что дальше, — не став сминать моё сопротивление силой, ослабил хватку Сергей, и я поспешила отстраниться. — Просто есть надежда или нет. Потом, когда вы с Гордеевым доломаете свою комедию.
Отвечать мне, к счастью, не пришлось — из-за угла выплыла Машка, и Сергей сам отступил от меня. Но задержал на лице пристальный взгляд.
— Я не тороплю с ответом, Слав. Но надеюсь, что он будет.
Утро на новом месте неожиданно порадовало особой душевностью: наш съёмный особняк хотя и был не из простых, но всё-таки не мог равняться по роскоши с апартаментами Гранд-отеля. Однако лично для меня именно это и стало его плюсом — окно моей спальни ласково гладила веткой раскидистая, усыпанная плодами яблоня, с многочисленных клумб тянуло ароматами цветов, крякали в заводи пруда дикие утки. Я словно с разбегу ухнулась в глубокое детство — в ту пору, когда бабушка была ещё жива, а дед не спился. Когда деревня ещё не загнулась, а отец, как нормальный человек, целовал меня и маму на прощание, уезжая на службу.
А уж когда я выглянула из своей комнаты, на этот раз средней между спальнями Гордеева и Коломойца, меня и вовсе накрыло: на весь дом пахло блинчиками! Это было так неожиданно и уютно, что аж в носу засвербело от восторга! Свесилась через перила второго этажа, пытаясь заглянуть в столовую, совмещённую с гостиной. Если окажется, что Гордеев ещё и блины жарит, то всё — я окончательно повержена…
Но это оказалась полноватая женщина в опрятном розовом фартучке и таком же милом поварском колпаке. Она так ловко орудовала лопаткой и сковородой, что я засмотрелась и даже пропустила момент, когда появился Сергей.
— Привет, — остановился он рядом со мной. — Как спалось на новом месте?
Я смутилась: из комнаты выскочила как была — с собранными в хвост нечёсаными волосами и в наспех запахнутом халатике. Ну и разговор вчерашний, конечно, был ещё слишком свеж в памяти.
— Доброе утро. Отлично спалось. А тебе?
— Тоже, — так же скованно кивнул он.
Я глянула на него — такой смешной! Пижонский чуб смят, на щеке отпечаток подушки, майка, шорты какие-то нелепые клетчатые, а из-под них — волосатые мускулистые ноги в войлочных тапках. В тапках, блин! Коломоец! Он задумчиво почесал бицепс, словно как и я не знает, что ещё сказать. Встретились взглядами, хихикнули оба…
Всё-таки апартаменты в отеле — это другое. Там ты живёшь как в квартире и, выходя за дверь, понимаешь, что идёшь в люди, поэтому соответствуешь моменту. А домашняя обстановочка она такая… Расслабляет.
Кухарка оказалась приходящей — приготовила, покормила, убрала, исчезла. Такой же незаметной и предупредительной оказалась и горничная. А я вдруг почувствовала себя барыней! Опять же — апартаменты такого ощущения не давали, поэтому мне нравилось здесь гораздо больше.
После завтрака рванули с Сергеем в офис, а ближе к вечеру собрались в город. И на парковке бизнес-центра, ожидая шефа, я столкнулась с подъехавшим на такси доктором Айболитом.
Покраснела — было жутко неловко понимать, что он тоже уже посмотрел то самое видео… Как мне вообще перестать жмуриться, вспоминая об этом? Правильно — никак! Но док держался дружелюбно и вообще ничем не напоминал о случившемся, поэтому мы даже довольно мило поболтали о том, о сём.
— Вы к Игнату? — спросила я, когда дежурные темы исчерпались, и разговор стал пестрить паузами.
— Да, у нас встреча. Через полчаса.
— А его нет в офисе! И даже не знаю, где он, — словно надеясь, что хотя бы Айболит скажет куда девался Гордеев, поспешно сообщила я. Таня тоже не знала, а спрашивать у Коломойца я не решалась.
— Ну что ж, тогда придётся подождать. Время терпит, — вежливо улыбнулся он. Вот и все объяснения.
Потом подошёл Сергей и мы с ним поехали в Биг-Смайл.
— А это надолго? — невольно замедлила я шаг, ещё издали увидев отдел, в котором Игнат купил для меня вчера подарок.
— Часа на три, а что?
— Да нет, ничего… Так, просто.
На конференции было скучно, в то время как внутри меня наоборот, клокотало непонятное возбуждение, словно кто-то включил таймер, по истечении которого случится что-то, чего я не знаю, но чего так сложно дожидаться. Странное чувство. Как будто я куда-то опаздываю. Склонилась к Коломойцу:
— Можно мне выйти?
Он кивнул, и я, минуя туалет и ресепшен, бросилась из бизнес-холла в торговые ряды. А именно — в ювелирную лавку. Ту самую. Прошлась вдоль витрины, возле которой Игнат в прошлый раз так мило трепался с продавцом, внимательно рассмотрела все лоточки — ничего даже близко похожего…
— Вам помочь? — возникла за прилавком девушка.
Стало вдруг так волнительно, словно я собралась совершить очередную глупость. Однако идея, озарившая в тот миг, когда я заприметила
