одну чашку мне, а из другой, сам демонстративно принимается отпивать медленными глотками напиток, при этом, начиная свой разговор.
— Хочешь я тебе кое-что расскажу?
Настороженно начинает, прищуривая глаза.
— Что ты хочешь мне рассказать, чего я еще не знаю?
— Многое не знаешь, но я помогу тебе, ведь это так ужасно, жить в неведении, помнишь тот страшный день, шесть лет назад?
От сказанного, по телу прошли колкие мурашки, а от его пугающего тона, мне ещё больше становилось страшнее. Я же прекрасно понимала, о чем он говорит сейчас, тот роковой день, который искалечил мою жизнь, да и не только мою…
— Помню, его я не забуду никогда..
Лишь на секунду прикрыла глаза и вспомнила тот страшный день, как от этих воспоминаний снова на душе стало тяжело. День, который я хотела бы навсегда вычеркнуть из своей памяти, ведь как оказалось, тогда в больнице я потеряла не только своего любимого человека, а ещё и плод нашей любви, маленькую частичку счастья, которой не суждено было родиться на этот свет.
— Ты хочешь знать правду? Настоящую правду…. Всё до мельчайших подробностей?
— Говори.
— Я начну с самого начала.
Не сводя с меня глаз, Игорь отодвинул стул и присел напротив, уперев локти о поверхность лакированного стола, мой бывший муж сцепил пальцы в замок, да с безумной улыбкой на лице принялся рассказать свою правду.
— Помнишь день рождения Тима? На том дне рождение я познакомился с девушкой. Смешная, веселая, наивная…
— Я помню прекрасно тот день.
Я помнила, помнила… Но помнила другое, наши взгляды с Германом друг на друга, наш откровенный разговор после которого я посмотрела на него другими глазами, да и он тоже. Наш страстный, дикий и зверский поцелуй от которого земля уходила из под ног. Ведь именно после нашего горячего поцелуя мы бросились в омут с головой в отношения, которые каждого из нас сжигали намертво изнутри.
— Сам того не замечая, я стал с ней общаться, каким-то странным образом я проник к этой наивной как мне показались девушке, она была такая несчастная, рассказала о своем молодом человеке, который очень резко поменял к ней отношение… Из за одной девушки…
— Соня.
Тихо проговариваю, опуская глаза на дымящийся кофе.
— Соня… София…
Игорь растянул имя бывшей невесты Громова несколько раз, будто пробуя его на вкус. На его лице растянулась злорадная улыбка, от которой мне в миг стало не по себе.
— Влюбленная дура, которая практически ослепла от своей любви к этому менту.
Подавив нервный смешок, Игорь встал из-за стола, подошел к бару, достал из него бутылку виски, подхватил два стакана и снова уселся за стол, разливая по ним горячительный напиток, внезапно, один стакан он протянул мне.
— Пей! Разговор будет долгий.
— Я не хочу.
— Ну, как знаешь..
Пожимая широкими плечами, Игорь смотрел мне прямо в глаза всё это время, после чего, сделал глоток виски и продолжил.
— Все это время задаюсь вопросом… Чем же вас баб, так цепляет обычный мент?! Что в нём особенного?!
Игорь опасно заводился, сдавливая края граненного стакана. Это невозможно объяснить… Какой-то магической силой Громов засел глубоко в сердце, и дело тут совершенно не в красоте, вот просто зацепило однажды и всё, в тот самый день я и погибла в его неимоверной власти, и вот он уже не отпускает меня ни на минуту, что там минуту, на протяжении шести лет.
— Ближе к сути, Игорь.
— Так вот, пока вы с Громовым как вам казалось, незаметно играли в гляделки, мы завели с ней разговор, а потом вообще, мы с ней очень хорошо стали общаться, так, по дружески, ведь у нас появилась одна общая проблема в лице тебя…
Я сделала глоток кофе, а мои пальцы уже немного дрожали от понимания того, что сейчас, именно в этот момент все вскроется. Я же видела странный блеск в глазах Игоря, он буквально упивался своим рассказом. А я отсчитывала каждый удар бьющегося сердца.
— Соня, поделилась что ее молодой человек просто потерял голову и больше не хочет с ней встречаться… Ведь в его голове засела другая..
— Продолжай.
— А мне ее помощь была только на руку, ведь ей нужен был Герман, а мне ты. Видела бы ты ее глаза когда она догадалась что ты беременна, этим взглядом можно было убить.
Игорь не сдерживая смех, заливисто расходится в широкой улыбке, откинувшись расслабленно на спинку мягкого стула, он одним махом осушил весь стакан с янтарным напитком.
— Как она могла знать о моей беременности, я сама не догадывалась о ней.
Успокоившись, Игорь хищно придвигается ко мне, внимательно изучая мои эмоции на лице. Я искренне не понимала, как посторонний человек может знать о том, что я должна была ощущать и почувствовать в своем состоянии. Сколько я смотрела разных фильмов, где девушка на ранних сроках беременности начинает видеть как перестраивается её организм, тошнота, сонливость, усталость и многое другое. Но я этого не видела у себя. Ведь я чувствовала себя совершенно нормально, нет, конечно иногда я чувствовала усталость, но спихивала это на многочисленные экзамены и зачеты, конец семестра, на носу практика, я буквально погрязла в конспектах и докладах с многочисленными рефератами, если бы я только знала… Знала что моё состояние совершенно не связанно с учебой. Если бы МЫ знали…
— А в этом ей помог твой Герман, ведь он часто говорил Соне, что не приедет, он занят, он не может. Как же он оставит тебя в таком плохом самочувствии…
— Так вот о чем она тогда говорила в парке..
Меня резко простреливает догадка, я же помнила её слова, до сих пор они звенят в ушах. Правда… Герман не отходил от меня, я ещё никогда не встречала таких заботливых парней, он же даже вставать мне не позволял, заставлял отлеживаться и набираться сил в постели, ухаживал, кормил всякими бульончиками, даже витамины тогда какие-то купил мне для иммунитета и заставлял пить.
— И она догадалась, тогда она очень испугалась что ты его привяжешь своим ребенком, ведь ребенок от любимой это же намного лучше, ведь так?
— Причем здесь ребенок? Герман бы никогда не оставил их общего малыша
От снова накрывших меня этих страшных воспоминаний я прерывисто задышала, ощущая, как мне резко стало не хватать воздуха.
— Это не повод был убивать моего малыша!
Мой голос постепенно срывался на крик, а душевное состояние приближалось к бешенству.
— Хм, ей он мешал, ведь тогда бы он не был с ней… А потом, мы все
