— Оклин, — прошептал он моё имя с облегчением. Облегчением от того, что всё закончилось.
Мы оба добились больших успехов, чтобы вернуться друг к другу.
— Кроме того, я получила стажировку в команде физиотерапевтов университета. Она начинается летом.
— Это же потрясающе.
Моя грудь раздулась от его гордости за меня.
— Учитывая её, а также стипендии, гранты и займы, всё должно быть в порядке. Возможно, мне придётся пользоваться свечами и есть лапшу быстрого приготовления, пока всё не закончится, но со мной всё будет хорошо.
Он засмеялся вместе со мной и придвинулся ближе, вырывая дыхание из моих лёгких. Чёрт возьми, он был так близко. Моя грудь вздымалась, касаясь его груди. Моя кожа загорелась, страстно желая прикоснуться к нему.
— Кэллум, — прошептала я его имя на прерывистом дыхании. Мне хотелось прижать его к себе и никогда не отпускать.
— Я буду кормить тебя, — сказал он, прежде чем наклониться и чмокнуть меня в нос. — Не потому, что тебе это нужно, а потому, что я скучаю по обедам с тобой, и мне нравится наблюдать, как ты наслаждаешься едой. А ещё потому, что ты готовишь для меня потрясающие брауни.
— Что? — спросила я, неуверенная, что правильно его расслышала. Желая, чтобы это означало то, что я подумала.
— Я люблю тебя, Оклин. Так сильно, и прошедший месяц убивал меня, но я не жалею об этом. Я не жалею, потому что я стал лучше из-за правды, с которой мне пришлось столкнуться. Я просто ненавидел каждую секунду разлуки с тобой. Я люблю тебя, и даже после того, как я разобрался со всем своим дерьмом, ты всё равно осталась единственной женщиной, которую я хотел.
— Кэл.
Слёзы потекли по моим щекам, когда я услышала его слова. Я, наконец, сдалась и положила руки ему на грудь, вцепившись в его свитер.
— Я не говорю, что я идеален и не будет вещей, которые будут меня волновать, потому что так и будет. Но они меня не уничтожат. Они меня не погубят. Даже если бы ты всё ещё работала в «Вуайеристе». Даже если бы ты встречалась с Джексоном, я собирался бороться за тебя. Я готов к тебе, Оклин, и знаю, что я старше, и ты, вероятно, получила не лучшую партию, но я прошу тебя быть со мной. Я прошу т…
Я прервала его, прижавшись губами к его губам. Мне больше не нужно было ничего слышать. Всё, что мне нужно было услышать, уже было сказано, и теперь всё, чего я хотела, это почувствовать его на себе. Попробовать его на вкус. Заставить его выслушать меня. Я отстранилась и посмотрела на него, самого красивого мужчину, которого я когда-либо видела. На моего Кларка Кента.
— Я тоже люблю тебя, Кэллум. Очень сильно.
Он застонал и впился своими губами в мои, зарываясь руками в мои волосы, чтобы прижать меня к себе. Когда его язык лизнул мои губы, я раскрылась, нуждаясь в том, чтобы он был ближе. Я запустила руки ему под рубашку, чтобы почувствовать мягкую кожу, натянутую на его твёрдом животе, обхватила его спину, чтобы прильнуть к нему. Он двинул бёдрами, и мы оба застонали от ощущения его длины, когда она коснулась моего живота.
— Ты так нужна мне, Оклин. Пожалуйста.
Я кивнула головой, и он наклонился, чтобы схватить меня за задницу и притянуть к себе, прежде чем опуститься на колени и уложить меня на землю.
— Ой, подожди, — сказал он, отстраняясь. — У меня в машине есть одеяло.
— Нет, — я сжала в кулаках его рубашку и потянула его вниз между своих раздвинутых бёдер. — К чёрту одеяло. Ты слишком сильно мне нужен.
Кэллум улыбнулся, прежде чем вернуться, чтобы полакомиться моими губами. Его рука погладила мою грудь, когда он спустился вниз по моей шее, оставляя влажный след от поцелуев. Он не отрывал своего рта от моей кожи, расстёгивая пуговицы моей рубашки настолько, чтобы обнажить лифчик, который он стянул вниз и прильнул к моему соску. Я выгнула спину на траве и прижалась грудью к его рту. Я ахнула, когда он провёл бородой по затвердевшему кончику, перекатывая другой между пальцами.
— Я знала, что мне понравится твоя борода.
— Не могу дождаться, когда ты почувствуешь её у себя между бёдер, когда она коснётся твоей чувствительной киски.
— А-а-ах, — простонала я, приподнимая бёдра, чтобы попытаться немного потереться об него и облегчить боль.
— Перестань дразнить меня, Кэл. Я так хочу тебя.
Он сел, и прохладный ночной воздух ещё сильнее начал покалывать мои соски, когда я ласкала их влажные кончики. Его пальцы подцепили мои леггинсы и трусики и потянули их вниз. Трава царапала мою обнажённую кожу, но мне было всё равно. Я бы легла голой на угли, если бы это означало, что я снова почувствую Кэла внутри себя. Но мне не пришлось долго терпеть, потому что он стянул с себя пиджак и велел мне приподнять бёдра, когда он подложил его под меня.
Когда он начал расстёгивать пряжку, я приподняла бёдра и раздвинула их, мучая его этим видом. Я передвинула руки к своим грудям и покрутила соски, теребя их, пока он не убрал мои руки.
— Моя, — прорычал он, прежде чем снова вцепиться в них.
Кончик его члена коснулся моего отверстия, и мы оба ахнули от этого соприкосновения. Затем я переместилась и протянула руку между нами, чтобы сжать его в ладони и направить его к своей сердцевине. Кэл прикусил мой сосок, когда я провела головкой его члена по своей щёлке, прежде чем разместить его между своих складочек.
— Трахни меня, Кэл.
Он приподнялся и удерживал мой взгляд, входя дюйм за дюймом. Мучительно медленно. Заполняя меня до отказа, по самое основание.
— Боже, я скучал по этой киске.
— Я скучала по твоему члену внутри меня.
Он прижался своими губами к моим и начал меня трахать. Он двигался сильно и быстро, иногда отстраняясь, чтобы видеть, как моя грудь подпрыгивает каждый раз, когда его бёдра сталкиваются с моими.
— Твои сиськи такие идеальные.
— Они маленькие, — возразила я, затаив дыхание.
Его рука накрыла мою грудь.
— Они идеально подходят мне и моим рукам.
— Я люблю тебя, — сказала я.
Он потянулся вниз, чтобы схватить меня за бедро, потянув, пока оно не обхватило его, и он прижался всем своим телом к моему, ложась на меня.
— Я тоже тебя люблю, — промолвил он мне в губы.
Его слова, резкие толчки, то, как он касался моего чувствительного клитора, заводили меня. Я крепко прижалась к нему и запрокинула голову, когда всё моё тело напряглось, сжимая его член, чтобы удержать его глубоко внутри себя, когда моё тело взорвалось вокруг него.
— Так красиво. Как самая яркая сверхновая звезда, каждый раз, когда ты кончаешь.
И тогда Кэллум потерял контроль над своими движениями и входил в меня, пока, наконец, не замер, полностью войдя в меня, и не кончил, его стоны вибрировали на моей коже, посылая небольшие толчки удовольствия по всему моему телу, когда он заполнял меня.
— Я так сильно люблю тебя, Оклин.
— Я тоже тебя люблю.
Я провела руками по его волосам и подвинулась, чтобы запечатлеть поцелуй на его влажном виске.
В конце концов он выскользнул из меня и перекатился на бок, но притянул меня к себе в объятия.
— Я всегда представлял тебя, когда думал о том, чтобы заняться с кем-нибудь любовью под звёздами.
Меня. Он представил меня, и это наполнило меня такой радостью, что я почувствовала, будто моё сердце снова разорвётся от его слов.
— Так, что мы теперь будем делать? — спросила я, запечатлевая поцелуй на его груди, когда он тяжело вздохнул.
— Теперь мы будем вместе.
— А как же университет?
— Мы не можем никому рассказывать, и сейчас нам придётся прятаться. Но, Оклин, — начал он, поворачиваясь, чтобы посмотреть на меня. — Когда ты перестанешь быть моей ученицей, я собираюсь встречаться с тобой до чёртиков. Водить тебя на лучшие свидания. Покажу тебя миру, и пусть они все видят, что я самый счастливый мужчина на свете.
У меня болели щёки от такой напряжённой улыбки. Я так сильно любила этого мужчину, и хотя прошедший месяц был адом, я бы ничего не изменила, если бы это означало, что в конце всего этого я буду здесь, в его объятиях.
