Мир вокруг окончательно растворился, покрытая туманом реальность оставила при себе свои проблемы. Прикосновения, стоны, вздохи и безумная нирвана — вот из чего состоял мой мир. Податливое мягкое тело в руках, горячий влажный жар обволакивал меня снаружи, и не менее яростное и сладкое пламя пылало внутри. Мне было хорошо, невообразимо хорошо. В голове плавали обрывки мыслей, в них не было ни сюжета, ни смысла; поэтому ничуть не мешали моему счастью. Я весь состоял из концентрированного счастья, наслаждения, кайфа, и мне это чертовски нравилось.
Душ мощным потоком лился сверху. Ледяной, но я не чувствовала холода. Холод воды ничто, по сравнению со стужей, царившей внутри. Когда кожу стало покалывать иглами боли, разум наконец одержал верх над бездумным порывом раненой души, и я выключила воду.
Больше месяца постоянного беспокойства, неослабевающего напряжения, и вот он, финал. С самого начала я знала, что просто не будет. Готовилась к испытаниям, к возможным ссорам и даже срывам Адриана. Мне казалось, что я сильная и выдержу всё, но сегодняшнее… Боже. Ни черта я ни к чему не готова оказалась.
Всё время, что мы были вместе, я старалась делать всё, чтобы ему было со мной хорошо и интересно. Чтобы у любимого мужчины было стремление возвращаться после работы домой, а не искать приключения где-то на стороне. Как могла я поддерживала его, приободряла. Не копалась в старых обидах, всеми силами выказывала свою любовь. И пусть местами я, может, и переходила границу, названивая Адриану по десять раз в день, но что я могу с собой поделать? Я беспокоюсь за него!
Всё это время, несмотря на напряжение, которое витало в воздухе, я была счастлива. Адриан был рядом, такой родной и любимый. И мне, наивной, казалось, что он тоже счастлив. Неужели я ошиблась? Может ему не так уж и хорошо в моём обществе, раз он решился предать и меня и моё доверие?
С самого утра у меня было отвратительное настроение. Было ужасно тяжело засунуть беспричинную мрачность подальше и улыбаться Адриану за завтраком. Похоже, у меня получилось, во всяком случае, он ничего мне не сказал. Несмотря на все доводы рассудка, говорящие, что я сама себя накручиваю, мне никак не удавалось отделаться от ощущения грядущей беды. Я всеми силами старалась игнорировать это, но не так просто заставить заткнуться собственную интуицию, которая вещала о непонятной опасности. Когда в районе обеда Джонсон в течении получаса не отвечал на звонки, я начала паниковать и уже была готова поехать к нему в офис, как он позвонил сам. Мужчина утверждал, что был на совещании. Его голос мягкий, с ласковыми нотками, на какое-то время усыпил беспокойство. Но не на долго. Не прошло и десяти минут, как снова вернулись необъяснимые негативные предчувствия. Устав воевать с собой, я решила поехать к нему на работу. Просто посмотреть на него, подчерпнуть сил в его теплых объятиях.
По пути к офису Адриана я злилась сама на себя. Меня выводило из себя собственное поведение. Мне казалось, что я совершенно рехнулась, стала параноиком. Всего раз до этого я была на его работе, но меня сразу пропустили по временному пропуску, который мне дал Джонсон в мой первый визит. В приёмной никого не было, что немного удивило. Но особого внимания я не обратила, мало ли, секретарша отошла в туалет или ещё чего. С каждым шагом по направлению к двери кабинета, непонятный страх нарастал. Хотелось развернуться и уйти прочь. В конечном итоге, я разозлилась на себя за идиотизм и резко распахнула дверь кабинета.
Открывшая взору картина до сих пор стояла перед глазами, рвала душу на куски. Прямо на полу, среди хаотично разбросанной одежды, Адриан, мужчина которого я любила до потери себя, изменял мне с бывшей женой. Я стояла, не в силах даже вздохнуть. В какой-то момент он поднял голову, и я смогла увидеть совершенно пустой, безумный взгляд человека под кайфом. Похоже он даже не сильно понимал, что к чему, и меня в упор не заметил. Зато меня заметила эта стерва, наградив насмешливым взглядом победительницы, после чего поцеловала Джонсона и чувственно изгибаясь в его руках, подмахивая ему бёдрами, встречая каждый его толчок.
А я продолжала стоять, чувствуя, как всё внутри покрывается коркой льда. И когда эта шалава, бывшая некогда его женой, забилась в оргазме, оглашая помещение омерзительными стонами, оцепенение спало, и я со всех ног побежала прочь. Тело на инстинкте выполняло доведённые до автоматизма действия. Вскоре я добралась до дома, точнее до квартиры Адриана. Почему я приехала сюда, а не в свою родную квартирку, я не знаю. Наверное, привычка. Но я не стала думать об этом.
Внутри всё горело адским пламенем, но все чувства и эмоции сверху покрылись слоем прочного льда, который не давал выпустить боль наружу. Желая почувствовать хоть что-то, получить толчок, который выведет эмоции из анабиоза, я прямо в одежде залезла под ледяной душ. Это не было плановым действием, скорее безумством по наитию. Но самое жуткое в том, что я не почувствовала холода. Я вообще ничего не чувствовала.
Наконец тело всё же соизволило откликнуться на стресс и дискомфорт. Меня начала бить мелкая дрожь. Стало обжигающе холодно. Мокрая одежда начала сильно мешать, раздражать. Стараясь как можно быстрее избавиться от мокрых тряпок, облепивших тело и напитывающих его холодом, я принялась их нетерпеливо стаскивать, игнорируя жалобный треск ткани. Получалось плохо, мокрая ткань упорно липла к телу, вызывая всплеск раздражения, но, в конечном итоге, своего я добилась. Закутавшись в пушистый махровый халат, я отчаянно дрожала, а вслед за раздражением, наружу вырвались и остальные чувства. Как цунами, они заполнили душу и сознание, отравив отчаянием и горечью. И это было настолько невыносимо, боль была так велика, что я закричала. Просто заорала во весь голос, стремясь дать выход хотя бы части адовых ощущений. Мне было плевать, что могут подумать соседи. Было вообще на всё плевать.
Весь этот месяц, несмотря на счастье, которое испытывала в его присутствии, я была настороже. Мысленно, на всякий случай, готовилась к беде. Я была относительно готова, что он может сорваться. И придётся потом переживать его ломку, стараться заново вытащить его из ямы и придумывать что-то новое. Предполагала даже измену со случайной девицей, ведь Адриан мне честно рассказал, как он отрывался под кайфом. Но она, Оливия, его бывшая жена, — к ней я была не готова. Мысли о ней и так сидели занозой в сердце, несмотря на все заверения Адриана, что он к ней ничего не испытывает. Я знала, она не хотела развода, а потому жила в постоянном страхе, что бывшая Адриана появится вновь. Я ревновала к ней до зубного скрежета, до боли в сердце, и пусть причин вроде как не было, я сходила с ума при одном упоминании её имени. И вот это случилось. Он был с ней. Нет, не так, — он трахался с ней!
