утёнка в красотку. Он, конечно, виртуоз и крутой профессионал, несмотря на вредный характер.
Я восхищаюсь моей свекровью, её жизнелюбием, стойкостью, умением не сдаваться и идти дальше, даже если судьба бьёт наотмашь.
Анна Дмитриевна не сломалась четырнадцать лет назад, пережив страшную трагедию. Я понимаю, что её боль никуда не делась, она всегда с ней, но узнать об этом могут только самые близкие люди. Я теперь в их числе. Анна Дмитриевна называет меня дочкой и пытается заменить маму, которой мне до сих пор так не хватает.
– Динуль, ты наш с Ромой счастливый лотерейный билет на миллиард долларов! – говорит свекровь. – Ох, и повезло же нам!
Она упоённо нянчится с внуком, готова не спускать его с рук, и её помощь неоценима. Леонид Романович сейчас на грудном вскармливании, и каждые четыре часа я обязана открывать ресторан и выдавать еду. Вынь да положь! Не дай бог немножко опоздаю – сразу включается аварийная сирена, лучше до этого не доводить.
Настойчивость, требовательность, упрямство – все эти качества уже свойственны нашему сыну. Даже не знаю, чьи это гены, мои или Ромины, ведь мы с мужем оба упёртые: готовы напролом идти к своей цели. Подтверждение этому сейчас лежит в кроватке и дрыгает ножками в ползунках.
Вообще-то, сынок неплохо умотал нас за пять месяцев. Здоровье у него отличное, но ни одна малышковая напасть не обошла нас стороной. В данный момент мучаемся зубами: нижние резцы уже белеют в воспалённой десне, но всё никак не прорежутся, лишая сна и покоя. Даже температура два раза поднималась у нашей крошки.
– А когда эти вылезут, потом другие начнут? – с затаённым ужасом спрашивает муж. – Да?
– Да, Роман, да. У тебя нормальный ребёнок, а это значит, что у него будет полный комплект зубов.
– Нам крышка, – измученно вздыхает папаша. – Мы не выживем.
– Всё будет хорошо, милый, – успокаиваю я. Глажу любимого по щеке, запускаю пальцы в его короткую шевелюру, ласково лохмачу волосы.
Какой же он чудесный! Кто бы мог подумать, что прожжённый бабник, любитель удовольствий и ловелас превратится в самого заботливого отца в мире?
И в самого преданного мужа.
Каждый раз, когда я смотрю, как Рома укачивает нашего сына или играет с ним, я испытываю бесконечное удивление и благодарность. Именно этот мужчина заставил меня преобразиться, открыть в себе женственность. Если бы не Роман, я бы всю жизнь так и оставалась серой мышкой и даже не узнала бы, какой яркой и сексуальной могу быть.
А ещё он подарил мне ребёнка – и это самое настоящее чудо!
Конечно, за своё счастье я вынуждена расплачиваться постоянными страхами. Это неизбежно, когда твой муж – красавчик с зашкаливающим тестостероном. Но постепенно я убедила себя, что не позволю ревности портить мне жизнь.
Не собираюсь следить, контролировать, подозревать в неверности. Если Роман изменит, это станет для меня страшным ударом, потому что я безумно люблю мужа, и с каждым днём всё больше. Но зачем прогнозировать плохое? Сейчас мы с Ромкой – влюблённая парочка и ненормальные родители, которые дрожат над своим ребёнком. Возможно, мы проживём вместе долгую и счастливую жизнь.
…Сегодня на даче Агаджанянов снова столпотворение. Кроме нас, приехала Люда с моими племянниками, а ещё дочь Давида Арсеновича с сыном и один из новых партнёров «Энигмы». Он многодетный отец, поэтому прихватил в лес ватагу из четверых сорванцов, мал мала меньше.
Мы сидим на террасе, у меня на руках сынок, Роман уткнулся в планшет – работает.
– А тебе не кажется, что Давид Арсенович нам на что-то намекает, – тихо спрашиваю я у мужа, наблюдая за тем, как толпа малышей носится по лужайке перед домом.
– Угу, – кивает Роман. – Хочет сказать, что большая семья – это круто. Но блин… Нам бы сначала с одним экстремистом справиться! Вот с этим, – муж бросает на сына взгляд, полный любви.
Агаджаняны сами вызвались стать крёстными родителями Лёни. Очень логично, если вспомнить, что именно Давид Арсенович заставил Романа примерить на себя роль жениха. А Ромка вошёл во вкус…
Я только что покормила сына и с надеждой жду, что он уснёт. В лесу воздух фантастический, такой свежий. На детей это действует: здесь, на даче, где мы зачали наше солнышко, укачать малыша гораздо проще, чем в городе. Но пока Лёня таращит глазки и спать вовсе не собирается.
– Дина, дай-ка мне крестника подержать. – Давид Арсенович появляется на террасе и решительно забирает у меня ребёнка.
Роман тут же отрывается от планшета.
– А что если мы с Диной пойдём погуляем?
– Конечно. Идите покатайтесь на лошадях или просто по лесу побродите, – кивает Агаджанян.
– Правильно-правильно! Уделите друг другу внимание, молодым родителям это очень нужно, – говорит Валерия Николаевна, выходя на террасу вслед за мужем. – А мы Лёнечку укачаем и спать уложим.
Долго уговаривать не приходится, у нас уже загорелись глаза – готовы бежать на прогулку, в лес, в поле, хоть куда, лишь бы побыть вдвоём. Но в последний момент Роман вдруг останавливается.
– Давид Арсенович, постойте, как-то вы неправильно держите! – ревниво замечает он. – Локоть поднимите. И не веселите пацана, не веселите, он же так никогда не уснёт!
– Рома, иди отдыхай. Не забывай, я опытный папаша – трёх девчонок вырастил.
– Так это девчонки. А у меня парень! – гордо парирует Роман.
– У меня ещё и внук есть, так что с мальчишками я тоже хорошо управляюсь. Давай, топай, я сам тут с крестником разберусь, не обижу его.
– Идите-идите, – провожает Валерия Николаевна. – И ни о чём не беспокойтесь. Три часа у вас точно есть.
Три часа свободы! Вау!
Роман берёт меня за руку, мы спускаемся с веранды, но пока пересекаем двор, успеваем ещё несколько раз обернуться на наше сокровище. Агаджаняны воркуют над малюткой, они действительно очень опытные няньки и точно справятся с ребёнком. В крайнем случае, Люда им поможет.
Выходим за ворота, углубляемся в лес, слушаем пение птиц и стук падающих шишек. Надо же, я и представить не могла, что сегодня нам с Ромой удастся уединиться. Ничто не предвещало
