ослушайся под прицелом тяжёлого взгляда.
Скрепя сердце отдаю ключи охраннику и следую за Петровичем в автомобиль нашей компании, облегчая ребятам работу.
— Бери курс по направлению второго адреса, — командует майор пока я проверяю свежую почту.
На дорогу до квартиры Яны уходит ещё час. Понятия не имею, что может ей пригодится в ближайшее время, поэтому набираю снова её номер.
— Подождите в машине, мы проверим местность, — охранники покидают салон, внимательно изучая территорию. Двор под вечер в этом районе пуст. На детской площадке играет несколько ребят, прохаживается с коляской семейная парочка.
— Алло! — чуть взволнованный голос Яны заставляет напрячься.
* * *
— Идёмте, Евгений Дмитриевич. Здесь чисто.
— Подожди секунду, Ян… — отвечаю ей, цепляясь взглядом за согнувшуюся над коляской фигуру мужика. Он выравнивается, взбалтывая в руке молоко в бутылочке, прикладывает пластик к щеке и снова наклоняется, чтобы покормить укутанного одеялом ребёнка.
Тревога отпускает. Выхожу из машины и ныряю в подъезд, натыкаясь на любознательную консьержку.
— А вы к кому, молодые люди?
— В квартиру Соколовой, — отвечает Терентьев, пресекая взглядом лишние движения седовласой женщины. — Да, Стас. Вы на месте? Отлично, мы уже здесь. С кем? — ставит ногу на первую ступень и резко тормозит. — Какого черта ты её сюда притащил?! Ты охренел, Стас?
Я спотыкаюсь на ровной поверхности, врезаясь взглядом в суровое лицо начальника охраны.
— Какой «всё под контролем»? — цедит сквозь зубы Петрович. — Ты уволен к чертовой матери!
Несколько секунд замешательства не сразу позволяют поднести трубку к уху.
— Ты где? — выходит резко. Напрягшись всем телом, сжимаю плотно челюсти и жду от неё ответа.
— Жень, я тут… В общем, я решила собрать свои вещи сама, — наконец в её голосе слышится твёрдая уверенность. — Я не могу сидеть взаперти. Со мной охранник.
— Ты!!! Бля… — глотаю подступившие к горлу матерные слова, направляясь к лифтам. — Ты в своём уме, Яна?! Я запретил тебе покидать безопасную территорию! Соваться сюда — несусветная глупость!
На этаж Яны поднимаемся молча. Едва сдерживаю порыв отключить телефон ударом об стену. От ярости, что сжирает меня изнутри, начинает закипать в венах кровь. Сжимаю до хруста кулаки, чтобы хоть немного её унять. Но хрен там! Кипит! Ещё как кипит!
— Ты уволен! — рявкаю Стасу в лицо, переступая порог её квартиры. — Мне нужны в охране понятливые люди.
— Это я приказала, — паршивка выходит из-за угла, таща за собой ярко-желтый чемодан на колёсах. — Стас вам звонил. Вы были вне зоны доступа. Жень, хватит! — повышает тон, вступаясь за телохранителя. — Со мной всё в порядке, как видишь. Я собрала всё необходимое. Ты бы не нашёл нужных мне вещей. В спальне ещё один чемодан с ноутом и жесткими дисками.
Останавливается напротив меня, сдувая упавшую прядку с лица. Командирша, млять!
— В подземке связь оборвалась, — напоминает Терентьев, чей голос доносится до моих ушей словно сквозь вату.
Не слушаю его, подхожу к ней впритык. Опускаю руку на хрупкую кисть, резко отрывая пальцы Яны от ручки. Чемодан с грохотом падает на ламинат, вынуждает девушку вздрогнуть.
То ли аромат её тела с лёгкой цветочной примесью духов, то ли тёплое дыхание, то ли взволнованные глаза вызывают во мне бурю эмоций замешанных на страхе за её жизнь, и меня тут же наполняет такой мощной смесью, что поднеси спичку, и рванет!
— Иди-ка сюда! — хватаю Яну за плечи, разворачиваю и утаскиваю в ближайшую комнату, захлопывая за нами дверь.
— Больно! — взвизгивает, ударяясь спиной о стену.
— Да ну? Серьёзно? — рычу ей в лицо, выискивая в глазах хоть каплю раскаяния.
Нет его!
Эта мелкая зараза потеряла страх.
— А если бы, не дай бог, ты нарвалась на уродов? Что тогда, Яна? Была бы такой же храброй? — впиваюсь пальцами в хрупкие плечи, задвигая дурные мысли в самый дальний угол души.
— Ты же приставил ко мне Стаса, — судорожно сглатывает, не в силах выровнять дыхание.
— А Стас у нас Господь Бог? — ехидно рычу ей в губы, обхватывая ладонями лицо. Глаза девчонки начинают покрываться влагой и блестеть.
Не реагирую. Мне бы сейчас взять и выпороть её задницу до красна, чтобы месяц к ней не могла прикасаться, не то, что садиться.
— Я тебе запретил соваться к матери, ты заявилась на квартиру ради пары трусов и нескольких платьев, рискуя своей жизнью. О Тиме ты подумала, или решила оставить на попечение Руслана? Будешь творить глупости, и я сам его усыновлю. Поняла? Пошли!
— Нет! — её резкий вскрик останавливает меня.
Застываю с согнутыми в локтях руками.
Как отпустил её лицо, так и замер.
Яна смотрит на меня с ужасом, будто демона во мне видит. Взгляд по лицу моему лихорадочно бегает. Во внутренних уголках потемневших глаз скапливаются слёзы.
— Ладно, Янка, прости. Проехали, малыш, — осознаю, что перегнул палку. Хочу обнять, но девчонка с яростью отбрасывает от себя мои руки. Врезается кулачками мне в грудь, отталкивая и крича:
— Пошёл ты в задницу, Захаров! Идите вы все к черту! Ты! Рус! Костя! Все! Ненавижу!
Закрывает на секунду веки. Крупные капельки скатываются, прочерчивая влажные дорожки к дрожащим губам. Зависаю на них взглядом. Желанные, манящие, сладкие. Если бы не знал, какие они податливые, не сходил бы сейчас с ума. Чувствую, как жжёт под лопатками, так хочется их поцеловать…
— Вам бы только новая дырка для члена, больше ничего не нужно! — вздрагиваю от её слов, приходя в себя. — Просто потрахаться! Удовлетворить свои хотелки. И ты такой же! Что я тебе должна за спасение? Что?! Себя? Всю? На сколько месяцев? Пока не надоем или не помиришься с женой? Затем найдёшь себе новую девочку для развлечений? Я не могу сидеть взаперти. Я схожу с ума, понимаешь ты это или нет? Ты мне ничего не рассказываешь. Не смей меня шантажировать Тимкой! — лупит в грудь, словно грушу.
Меня одолевает внезапный порыв. Хватаю девчонку за плечи и дёргаю на себя, прижимая к сердцу. Пальцы сами тянутся к её затылку, зарываясь в волосах. Внутри поднимается мощный ураган. В последний раз
