Я снова начинаю гладить кончиками пальцев хрупкое плечико Яны. Но она не дрожит от возбуждения. Она… всхлипывает.
- Ничего. Я просто… Мне было так одиноко все эти годы! Конечно, у меня был Матвей, но… Мне было так холодно одной ночами! Ты мне снился. Я тосковала по тому, что у нас было. А утром злилась на себя за это и снова пыталась тебя ненавидеть.
Я глажу ее по волосам, по спине. Прижимаю к себе. К самому сердцу.
- Я приехал. Я рядом, солнышко. Я теперь всегда буду рядом. Все хорошо. А будет еще лучше. Успокойся.
Но Яна не успокаивается. Она рыдает, как маленький ребенок, обильно смачивая слезами мою футболку.
Яна никогда не плачет! Я ни разу в жизни не видел ее слез. Тем более, таких. Как будто что-то прорвало у нее внутри…
Я вспоминаю, что ревущего Матвея легко успокоить шоколадкой. А Яна любит какао. Всегда пьет его, когда устала или у нее плохое настроение. Может, и сейчас чудодейственные свойства этого напитка сработают?
Я пытаюсь осторожно освободиться и подняться с кровати. Но Яна вцепляется в меня мертвой хваткой.
Блин. Нехилая задачка для аналитика...
53
Яна
За окном снова чирикают птицы, а меня уютно обвивают сильные руки Кира. Вот только солнце не пробивается сквозь шторы. Потому что кабинет Кира на западной стороне, в отличие от моей спальни…
- Время, - шепчу я, лежа спиной к Киру.
- Еще только полседьмого, можешь пока не вставать, мое рыжее солнце.
- Вы опять спали вместе? - раздается голосок Матвея.
Боже…
Мне хочется спрятаться под одеялом. Потому что я живо вспоминаю, как приперлась вчера к Киру в развратной ночнушке.
И как, вместо того, чтобы соблазнять его этой самой ночнушкой, рыдала у него на груди… А потом отправила его варить мне какао, а сама не отпускала.
Что было дальше - не помню. Видимо, я наревелась и уснула. И сейчас я вижу на письменном столе кружку остывшего какао...
- Да, мы опять спали вместе, - отвечает Кир.
- А почему? Опять мама испугалась?
- На этот раз я испугался и позвал ее к себе.
- А я не боюсь спать один! - с гордостью выпятив грудь, произносит мой сын.
Кир смеется.
- Ты очень смелый парень!
В последнее время он стал смеяться и улыбаться гораздо чаще, чем раньше.
Мне так нравится его улыбка!
- Даша тоже не боится спать одна, - внезапно сообщает Матвей.
- Даша? - удивляюсь я.
- Я вчера разговаривал с ней по телефону.
- А парень не теряется, - шепчет мне на ухо Кир.
- У тебя же нет телефона, - замечаю я.
- Зато у бабушки есть. Мам, а когда мы поедем домой?
- Разве тебе здесь не нравится?
- Неа, - тянет Матвей.
- Теперь это наш новый дом.
- Я не хочу новый дом! Я хочу старый!
- Матвей, я теперь работаю в Москве…
- И я, - вставляет Кир. - Поэтому мы живем здесь.
- Я хочу домой! - начинает капризничать Матвей. И заводится все больше. - Когда мы полетим на самолете домой?
- Эй, малыш, - Кир поднимается с кровати. - Что за дела? Ты чего разошелся?
Кир подходит к Матвею, присаживается перед ним на корточки.
- У меня дома кровать-машинка! - заявляет сынок. - Я хочу домой.
- Давай купим тебе кровать-машинку. Хочешь? У тебя дома какая модель? БМВ? Мерседес? Давай купим Ламборгини. Это самая скоростная тачка. Разгоняется до сотни за секунду…
Кажется, у Кира получается заговорить зубы Матвею. Он прекращает хныкать. Смотрит на него внимательно.
А потом вдруг отталкивает что есть силы, и ревет пуще прежнего:
- Я хочу домой! Мне тут не нравится! И ты мне не нравишься.
Кир растерянно смотрит на меня, а Матвей выбегает из комнаты.
- Что это с ним?
- Капризничает. Такое бывает.
- Я ему не нравлюсь, - расстраивается Кир.
- Не бери в голову. Он просто не в настроении.
- Может, ему правда тут плохо?
- Он скучает по дому. Ему сложно сразу привыкнуть к новой обстановке. Он еще маленький...
- Сегодня куплю ему кровать-машинку.
- Не надо.
- Почему?
- Пусть сначала успокоится. Не нужно бросаться выполнять любой его каприз. Да и тут явно не в кровати дело…
За завтраком мы понимаем, в чем дело.
Матвей сидит довольный и за обе щеки уплетает кашу, приготовленную бабушкой.
- Успокоился? - спрашиваю я.
- Ага, - кивает мама. - Как только сказала ему, что Даша скоро приедет…
- Ах, вот из-за чего страдает
