мне хотелось убить самого себя, потому что я являлся причиной этой грусти. Она не отвечала мне, и это пугало больше всего. Я бы предпочел услышать крик и ругань о моей низости, чем это угнетающее молчание.
– Пожалуйста, не молчи. Ты убиваешь меня тем, что я не могу понять, о чем ты думаешь.
– Я не знаю ответа. Мне сложно сейчас говорить. Мой мозг просто кипит от всей этой информации.
– Теперь я еще больше тебя ненавижу! Джош бы никогда так не сделал!
Она просто убила меня этими словами. Неужели она не может не думать о нем хотя бы сейчас?
– Да. Он бы вообще ничего не сделал! Ты знаешь, что Джош и встречаться начал с тобой только в отместку мне?! Он видел, как я на тебя смотрю, и решил сделать мне больно через тебя! – закричал я, вскакивая и изо всех сил дергая свои волосы в надежде, что боль поможет мне отвлечься и сдержать себя в руках.
– Да зачем ему это надо?
– Затем, что я перестал класть деньги на его счет, а он, в свою очередь, не мог их тратить на наркоту и шлюх!
– Что?! Он никогда не принимал их, ты пытаешься очернить его!
– Об этом просто никто не знал. У Дайны очень слабое сердце, и я не мог допустить, чтобы эта новость совсем подорвала ее здоровье. Ты же не настолько глупа, Синди, чтобы не видеть очевидного?
– Ты прав, я знала, что что-то не так… в его отношении ко мне… я…
Она резко замолчала, зажмурившись и прерывисто вздохнув, пытаясь сдержать рыдания.
Наклонившись, я подхватил ее на руки и отнес на диван, не обращая внимания на ее слабые попытки к сопротивлению. На ней все еще было ее платье, в котором она так напоминала ангела, волосы растрепались от ветра. Пригладив их, я заправил пряди ей за уши, удерживая ее голову и встречаясь с ней взглядом.
– Разве все так плохо? Хватит врать себе, Синди! Тебя тянет ко мне так же сильно, как и меня к тебе. Между нами что-то есть, и это намного сильнее детской влюбленности, которую ты вбила себе в голову.
Не дав ей ответить, я глубоко поцеловал ее, припав к ее устам не терпящим возражения поцелуем. Это был отчаянный поцелуй, приправленный страхом потерять ее. Я просто не мог позволить себе потерять ее. Если она решит уйти, моя жизнь уже никогда не будет прежней, она просто потеряет весь свой смысл.
– Останься на десять лет, на всю жизнь, настолько, насколько захочешь… только останься…
– Я останусь, – прошептали ее губы напротив моих, обещая новое начало нашей жизни.
Полгода спустя.
Октябрь.
– Все нормально? – поинтересовался я, зарываясь в ее волосы и вдыхая ее неповторимый запах.
– Идеально, не могу дождаться, чтобы всех увидеть, – прижимаясь ближе и обхватывая мой торс своими ручками, довольно отвечала Синди, не скрывая своего энтузиазма.
– Кажется, будто бы прошла вечность, с тех пор как я их всех видела. Я так соскучилась по Джеку.
Моя жена явно была папиной дочкой – я давно уже понял, правда, не при самых приятных обстоятельствах.
– Да, да, папенькина дочка. Мне кажется, задержись мы в Италии еще на недельку, Джек бы добрался до меня вплавь.
– Эй, не смейся над папой! – ущипнув меня за бок, возмутилась жена.
– Разве я смеюсь? Я серьезен как никогда – при последнем звонке он меня реально напугал.
Мои слова не были лишены правды – Джек и впрямь очень волновался о Синди. После того, как нам пришлось отложить поездку на три недели, он боялся, что мы вообще не приедем на годовщину моих родителей. А ведь она должна была состояться уже завтра, и по традиции мы отмечали ее всем семейством за праздничным ужином. Из-за моей работы мы опаздывали с приездом, и Синди расстраивалась, что все так складывается. Дайну это тоже огорчало, но сложившиеся обстоятельства я безропотно принял за отсрочку собственной казни. Я чертовски изводил себя, представляя встречу Синди с Джошем. Я не сомневался в моей жене, но я мог ожидать любой подлости от Джоша. А ведь за время, прожитое в Италии, у нас сложились именно те идеальные отношения, о которых я так мечтал.
– А ты разве не соскучился?
– М-м-м… только если чуточку.
– Неужели? А по-моему, очень даже сильно, учитывая приходящие счета за телефон. Если бы я не знала, что ты разговариваешь с Дайной, то начала бы подозревать неладное, – поддразнила меня жена, крепче прижимаясь к моей груди и закрывая глазки.
Погладив ее по голове, я потянулся за финансовым отчетом, который она уже успела у меня отнять. Она при этом еще заявила, что у меня не будет никакой работы на ближайшие две недели.
– Брайан?
– Что? – отвлеченно ответил я, уже погруженный в работу, не заметив, как она ловко выхватила у меня бумаги.
– Что я говорила насчет работы? – тряся бумагами перед моим носом, поинтересовалась Синди.
– Черт, ты все равно сейчас заснешь, а мне скучно.
Промолчав в ответ, она сложила мою папку пополам и засунула в свою сумочку, попутно доставая из нее довольно увесистую книгу.
– Если тебе скучно, то можешь почитать, но, повторяюсь, никакой работы, – передавая мне книгу, строго повторила она.
Признаюсь, в последнее время я и впрямь перегрузил себя работой. Работая практически без выходных, я проводил большую часть дня в офисе или на объекте. А если выдавался выходной, тратил его на сон. Синди уже и по-хорошему, и по-плохому уговаривала меня, чтобы я привел свой рабочий день в норму, ведь это могло очень плохо отразиться на моем здоровье. Я, в свою очередь, объяснял ей про временную необходимость такого распорядка. Скоро все должно было войти в привычное русло. В поиске способов занять свою жену я договорился с одной художественной студией, которая выставляет работы начинающих художников. Уроки, взятые Синди, не прошли даром – за четыре месяца она усовершенствовала свой художественный талант. По возвращении в Италию планировалась выставка ее картин, и она ужасно нервничала по поводу своего дебюта. Я ее успокаивал как мог, убеждая, что ей не о чем волноваться.
– «Унесенные ветром»? Ты серьезно предлагаешь прочесть мне книгу про тупую истеричку, которая всю книгу бегает за сраным Кешли?
– Его зовут Эшли!
– Это что-то меняет? А это ее «я подумаю об этом завтра»! И почему от этой фразы все без ума? Такие рассуждения скорее напоминают страуса, прячущего голову в песок.
– О боже мой,
