вообще мозг ветром выдуло? Кто вообще так делает?
Дай мне шанс, говорит мой взгляд.
— И это говоришь мне ты? Девушка с розовыми фантазиями вместо мозгов? Куда ты смотришь, София, если ничего не видишь? Этот мудила подведёт тебя к краю пропасти и столкнет вниз даже не раздумывая!
— Хорошо, я тебя услышала. А ты меня? Я через пол часа ухожу на пары, Алекс, и мне нужен твой ответ.
— Да, бли-ин! — брат запускает в пальцы в волосы и нервно ерошит их. — Я не могу, не могу..
Он срывается с постели и отходит на шаг. Отворачивается к окну и я понимаю, что сейчас его просто ломает.
— Я трахаюсь с Ветровым, — упавшим голосом оповещает он и запрокидывает голову к потолку. — Да, можешь поржать, давай. Лис отмудохал меня именно за это. За то, что я трахаюсь с Ветровым!
В последнем крике Алекс поворачивается и смотрит на меня с высоты своего роста. Я таращусь в ответ, как на приведение, ничего не понимая, но банально не решаясь переспросить.
— Вот, что такое твой хваленый Ветров, София. Топай к нему, целуй, благодари за розы, — губы изломаны в призрении и глаза блестят, будто в них образуются слезы.
Вот, черт! Я пытаюсь подняться с постели, но не могу, меня как будто прибивает тяжёлым мешком.
— Но это же..,— «глупость», хочу оправдаться я, но тут же понимаю, что для Алекса это уже никакая не шутка и готова завыть от досады.
— София, — внезапно произнесённое имя заставляет вернуть взгляд.
— Ты ведь не станешь во всем этом копаться, верно? Пообещай мне. Ни спрашивай ни о чем, держись от него подальше.
— Я ничего не понимаю. Он же вчера избил Лисицкого...
— Ты дура, что ли? Скажи ещё, что он реально ко мне не равнодушен и розы для меня!
Я смотрю растерянно и подавлено. Это как-то настолько бред, насколько не может быть правдой.
— Бл**ь, — едва уловимо шепчет Алекс, прочтя в моем взгляде недоверие и опять нервно взъерошивает волосы.
...
До начала пары остаются считанные минуты, поэтому я быстрым шагом направляюсь к кабинету, оставляя шумную толпу позади себя. Времени, чтобы дойти к шкафчику и взять нужную мне тетрадь, совсем нет, поэтому мне приходится идти на пару с блокнотом, который я обычно использую в том случае, если тетрадь закончилась, а новой у меня с собой нет.
Второй парой история, а значит конспект будет впечатляющим. Я занимаю место и достаю из рюкзака блокнот с ручкой. По привычке уже тянусь за телефоном, но сразу себя одергиваю.
— Совет дня. Чтобы избежать разбитого сердца, не подпускай девушек к Тимуру Ветрову ближе чем на милю, — вместо слов приветствия слышится чей-то до боли знакомый голос, который, как оказывается, принадлежит мило улыбающейся Яне Лютовой. Она упирается локтем о парту и, подперев щеку рукой, смотрит на меня с бездонным интересом. — Ты с ним уже переспала? — интересуется она обыденным тоном, а я в ответ смотрю на неё так, будто она секунду назад сказала, что Луна сделана из сыра, а Земля на самом деле не планета, а большая, пребольшая звезда. У меня с губ почти срывается: «Захлопнись, дура», но я себя вовремя сдерживаю.
— Нет, — только и отвечаю на её вопрос, а затем вижу, как, после прозвучавшего звонка, в кабинет заходит препод.
Мужчина средних лет, но уже с пробивающейся сединой и лысеющей макушкой, без приветствия приступает к чтению лекции о становлении какого-то государства. Я смотрю в затылок Лютовой, едва сдерживаясь, что бы не лишить ее последних жидких волос. Но мысленно делаю пометку для себя, что первой кое -чего лишится Алексеева. Своего длинного языка, например.
Преподаватель монотонно и нудно читает абзацы из небольшой синей книжки, которую за всю пару так и не выпустил из своей руки, и я наконец не выдерживаю и отбрасываю ручку на край парты, ибо у меня нет больше никаких моральных сил, вслушиваться в текст сквозь гуляющие мысли в голове. К счастью, через каких то пару минут раздаётся спасительный звонок.
Мужчина замолкает, и все студенты в одночасье тяжело, но с облегчением, выдыхают. Я быстро складываю свои вещи в рюкзак и выхожу в коридор, взглядом выискивая Ольгу, которая куда-то успела запропаститься. Отыскать её в толпе практически невозможно, поэтому я иду к своему шкафчику, про себя думая, что встречусь с ней на физкультуре и уже там выпотрошу как старую, больную курицу.
Проходя по шумным коридорам университета, мне удаётся заметить среди толпы темную голову Даниэль.
— Дани! — я зову её, но она ускоряет свой шаг и почти теряется в серой толпе.
Но я слишком воодушевленно настроена, чтобы позволить ей скрыться, и нагоняю буквально через одну минуту.
— А? София? Ты что-то хотела? — она разворачивается ко мне и испуганно обводит взглядом.
— Да. У тебя есть конспект к первой паре? Я ее проспала, — начала я из далека, чтобы усыпить ее бдительность..
И это на самом деле подействовало.
— Да. Сейчас тебе дам, — она заметно успокоилась и потянулась к своей сумке.
— Ветров больше не запрещает тебе со мной общаться? — кидаю я в ее макушку и жду реакции.
Судя по её физиономии, она собирается что-то придумать в ответ, но я не позволяю ей этого сделать.
— Тимур прислал мне розы. Много, красивые, но я отказалась.
— Отказалась?! — услышав изумлённое восклицание, я устало смотрю на Лебедеву, которая начинает задыхаться, не веря в сказанное. — С чего вдруг?
— Я не хочу с ним общаться, поэтому подобные знаки внимания мне ни к чему.
— Ну.. ты вправе.. не отвечать ему взаимностью.
Больше ожидала услышать нытьё о том, что зря я такая неприступная, нежели понимающий тон и сочувствующий взгляд. Я лишь вздыхаю и устало потираю переносицу.
— Да. Взаимности никакой. Но он очень настойчив, и меня это пугает. Как думаешь, чем мне это грозит?
Я откровенна перед ней в своих переживаниях и жду в ответ того же.
— Ничем, — пожала она плечами, — но готовься к тому, что он будет более настойчив.
— Более настойчив? Он что, из тех кто не понимает прямых намеков? — осторожно интересуюсь я.
— Ну-у, это смотря насколько ты ему.. небезразлична.
— Ты серьезно, Даниэль? — пытаюсь выдавить слабую улыбку и продолжаю с горечью в голосе, которую даже не имитирую сейчас. — Зачем я ему? Для галочки? Никогда не
