поверю в искренность его чувств ко мне.
— Почему? — так же неподдельно удивилась она. И меня это искренне поразило. Я замерла на несколько секунд в поисках плутовства в ее серых глазах. Неужели она считает, что Тимур способен любить? Именно любить, а не играть.
Но впрочем, пора это закончить. Если я стану слишком давить на нее, она поймет это и сорвётся. А мне Даниэль ещё пригодится.
— Знаешь, Алекс интересуется тобой. Я заметила это. И думаю, он будет.., мы оба будем рады, если ты будешь заходить к нам в гости. Мама собирает ароматные и полезные травы на даче для чая. Я угощу, приходи.
Мы станем подругами, думаю я, сблизимся, и ты будешь на моей стороне. Сторонники ой как важны.
— Я не смогу, — возвращает меня на землю Даниэль.
— Почему? — нарочито спокойно интересуюсь, убийственно смотря на мгновенно сконфузившуюся фигурку, которая продолжает смотреть на меня широко распахнутыми глазами. Между нами повисает молчание.
— У меня есть молодой человек и между нами все серьёзно. А из всех девушек, которыми Тимур был когда-либо увлечён, ты нравишься мне больше всего.
И это для меня уже предел.
— Ладно. Тогда прими мою искреннюю благодарность, за помощь Алексу. В тот вечер я была не в себе и наговорила много плохого..
— Да нет же, София. Ты была права. Это полностью моя вина. Тогда на балу, Тимуру не понравилось, что Алекс со мной танцевал...
Я округляю глаза. Эта информация затерявшимся пазлом никак не кладется в разлом всей картины.
— Нет, он конечно не мог знать, что ты его сестра..
— Что ты хочешь сказать? Алекса избил Лисицкий, это всем известно, — тяжёлым тоном оповещаю я, не сводя с нее глаз.
Даниэль жмёт плечом и отводит взгляд.
— Да. Я знаю, — тихо соглашается она, но так и не опровергает ни его, ни своей вины.
Все внутри разрывается самой настоящей хлопушкой на праздник, и я почти физически чувствую, как шрапнель залетает в уставшую голову, пронзает насквозь и вылетает через пробитый затылок, захватив с собой ту часть мозга, что отвечает за рассудок, здравый смысл и хоть что-то адекватное.
Науськать Лисицкого, а следом выбить из него дурь, -- не логично, но занимательно. Может Лис переборщил? Ляпнул в запале что не должен и за то поплатился. Я склонна верить брату. Если обвинение в его сторону прозвучало и в нем фигурировала эта девчонка, то дело дрянь. Никаких подсказок больше не нужно.
Зачем же ты так, Тимур?
Чтобы насолить мне? За непослушание, за несговорчивость? За то, что проныра такая увязла в фирме твоего старшего брата? Или это просто паранойя? Может, я слишком много о себе думаю, а ты просто решаешь свои насущные проблемки совсем не принимая во внимание меня? Разве в нашем общении в его коттедже было что-то такое, что выходило за рамки приятельских отношений? Сама подошла, сама придумала причину и считай что сама напросилась. Предложила свои услуги, приготовила омлет, пока он сдерживал смех. Вот же дурочка!
И тут приходит эта яркая мысль: да он издевается! Он просто играет, София, от скуки! Играет тобой, твоими чувствами, выслеживает, охотится, ставит препятствия и капканы. А ночью появляется под окнами, чтобы посмаковать сладость своих побед и дарит розы как главной "слепой" героине своей блистательной комедии.
— Забудь о том, что я сказала, — Лебедева вновь обращается ко мне с виноватым видом, когда понимает, как меня поразила эта деталь, — я не могу знать наверняка.
Спасибо тебе, конечно, за правду, но если бы ты знала, как мне сейчас больно.. как пусто внутри.
— Тебе это нравится? — неожиданно для себя самой вслух задаю я вопрос.
— Что?
"То, что тебя оберегают как драгоценность, не спускают глаз, как с любимого домашнего питомца, а за танец с тобой -- избивают?"
Но я молчу, несмотря на то, что желаю многое высказать ей в лицо.
Лебедеву отвлекла рыжеволосая студентка и я позволяю себе, наконец отойти. Тут же тянусь к карману, где смирно покоится телефончик, дабы позвонить одной темноволосой башке и завязать с ней бессмысленный разговор, наплевав на свое решение больше не общаться.
— Стоять. — Я невозмутимо сцапала ее, тормознув еще до того, как Ольга прибавила ходу. Попытка к бегству была заранее обречена на провал, так что студентка уныло вздохнула, цепляясь руками за лямки рюкзака и, нацепив самое скорбное выражение лица, медленно повернулась на пятках… и тут же схлопотала в лоб.
— Ауч…
— Алексеева, вот что мне с тобой делать?
— Понять и простить? — Потирая лоб, по которому пришелся шлепок ладонью, спросила подруга.
— Не заслужила, — злорадно протянула я.
— София, ну я ни при чем здесь, честно. — За вздох, полный вселенской скорби, муки и раскаянья, можно было с чистой совестью требовать Оскар, да только жаль не с кого. — Вчера мы болтали с Лютовой, вспомнили казус со спиртным и я просто упомянула тебя и Ветрова. Мол, кажется, он к тебе не ровно дышит.
— И ты считаешь, что этого мало для сплетен?
— Я предупредила, что отпинаю ее, если она кому проболтается.
— А себя ты отпинать не хочешь, Оля?
— Спасибо, конечно, но у меня не четыре ноги.
Алексеева смешно надула губы и скорчила умилительную моську. Жаль, что на меня эти приемчики не действуют.
— Меня этот детский сад уже заколебал! — На полном серьезе бросила я нахмурив брови. У меня, из-за нее, с Алексом чуть до драки не дошло. Я злая, и странно себя чувствую. Сколько бы я ни прислушивалась к себе, больше не ощущала трепета, способного согреть изнутри. Теперь на этом месте зияла леденящая пустота. Так, словно все кругом предали. Все.
— Да чего случилось, то?! — проникнувшись моим настроением, возразила подруга. — Чего так злишься? Можно подумать, ты сможешь это скрыть. Как долго?
— А давай начнем с того, что скрывать нечего.
— Ну конечно, — вздохнула брюнетка и я не выдержала этого заискивающего тона.
.. Сейчас я тебе подсыплю пряных специй..
— Знаешь, за что избили Алекса? — Я облокотилась плечом о стену и призывно посмотрела на подругу.
— Нет.
Она неподвижно стоит, но тут же начинает приходить в себя и с неким подозрением в голосе добавляет:
— По всей видимости, ты знаешь.
— Я скажу, но ты поклянешься прямо сейчас, что никому не
