проводам. Грэй встал позади меня. Его не было видно в кадре, но я чувствовала себя, как под прицелом. Мне не было известно, знает ли мужчина фрогийский, но мне нечего было сказать маме помимо того, что мне велел говорить полковник.
— Анна?
На лице мамы отразилось столько эмоций, что было понятно — мой звонок невероятно потряс её.
— Мамочка... — только это я и смогла выдавить из себя, потому что зашлась слезами. На заднем фоне я отчётливо видела цветы из оранжереи мамы, значит, она в тихом, уединённом месте, и никто не услышит наш разговор.
— Я позову Андре? Господи, Анна! Девочка моя!
— Нет, мам! Не нужно! Прошу тебя!
— Я понимаю, что вы в ссоре, но Андре места себе не находит! Что у вас случилось? Ради всего святого, Анна, расскажи мне! Где ты сейчас? Как ты?
— Я в плену мама! У полковника Грэя! — вытерев слёзы, ответила я. — Со мной хорошо обращаются, не волнуйся!
Мама ахнула и зажала рот рукой. Невыносимо было смотреть на её страдания, но я должна была с ней попрощаться мужественно! Хотя бы для того, чтобы Грэй подавился!
— Я звоню, чтобы попрощаться. Папа хочет взорвать Боровинскую АЭС. Она совсем рядом с тем местом, где меня держат. Так Андре планирует сплотить альянс, чтобы втянуть в войну остальные страны. Я не уверена, что у него получится, потому что полковник Грэй уже в курсе его намерений. Я искренне надеюсь, что он помешает совершить эту чудовищную ошибку Андре. Если папин план не сработает, то Грэй казнит меня рано или поздно.
— Господи боже! — мама разрыдалась, вызывая во мне новую волну слёз. — А где Марсель? Он жив? Почему он не защитил тебя?
— Марсель предал меня, мама! Ты была права, мне не стоило доверять ему. Грэй разбил армию, в которой мы были подчистую. Так что Марсель, скорее всего, погиб.
— Я же говорила! Я знала, что так и будет! Почему вы меня не послушали?
— Я хочу, чтобы ты знала — я ни о чём не жалею. Это был мой выбор и мой путь. Я люблю тебя, мамочка!
— Погоди, Анна! Неужели ничего нельзя сделать? Может быть, Грэй продаст тебя нам? Мы найдём любые деньги! Я поговорю с Андре...
— Мам, не надо... Прощай!
Я закончила звонок, потому что больше не было сил. Бедная мамочка, она сейчас безутешна...
— Я не продам тебя за все деньги мира, Анна! — сказал мне в затылок Грэй. — Ты даже не представляешь, насколько ценна для меня!
О какой ценности он говорит? Моего отца ничто не остановит. Я лишь пешка в его политической игре. Любил ли он меня вообще? Мне было больно, потому что я любила Андре, каким бы он ни был плохим.
Полковник забрал телефон и снял балаклаву. Я думала, что на этом всё, но он не ушёл, а продолжил стоять рядом, давя на меня своим присутствием. Что ему ещё от меня надо?
Я поднялась со стула и на всякий случай отошла в угол. В маленьком помещении даже дистанцию соблюсти не удавалось. Я почувствовала себя крысой, которую загнали в угол.
— Хорошая девочка! — ухмыльнулся Грэй. — А хорошие девочки достойны поощрения! У меня для тебя подарок, Анна. — Это было похоже на ещё одну издёвку. Полковнику нравилось меня мучить, и он делал это с нескрываемым удовольствием. — Я привёз тело твоей подруги. Ты переживала, что её не похоронили? Завтра утром ты сможешь попрощаться с ней по-христиански.
— Ты врёшь! Зачем ты так со мной? Я ничего плохого вам не сделала!
Грэй не ответил. Сунул пальцы в нагрудный карман, вытащил оттуда пластиковый жетон, а затем протянул его мне. Это было удостоверение Берты! Увидев её фото, я улыбнулась, сквозь слёзы. Значит, это правда? Мне стало немного легче от мысли, что Берта будет покоиться с миром, как человек. Она этого достойна.
Полковник ждал от меня благодарности? Сука! Что это за благородный жест в мою сторону? Если я сейчас не скажу, что я рада этому известию, он может разозлиться и передумать?
— Спасибо... Серёжа. Это очень важно для меня, — бесцветным голосом, как робот, сказала я.
— До завтра, Анна! — бросил он и поспешно вышел из камеры.
К моему великому сожалению, коробка не попала в цель, Грэй ловко поймал её, а потом, к моему ужасу, зашвырнул куда-то в угол. Я его разозлила, и теперь он поднялся на ноги, и неторопливо, как зверь, начал двигаться на меня.
— Я ненавижу тебя, чёртов ублюдок! — закричала я снова, но уже не так смело.
Мужчина только хищно ухмыльнулся, продолжая приближаться. Мне показалось, что места в маленькой камере стало ещё меньше. Нестерпимо захотелось спрятаться, хотя бы отступить на шаг, но я заставила себя оставаться на месте, стиснув зубы и кулаки. Я должна быть смелой! Должна! Я и так уже показала достаточно своей слабости этому ужасному человеку, позволив себя обмануть!
Он подошёл вплотную ко мне, и у меня сердце остановилось. Мужчина был чуть выше меня, и теперь мой взгляд упирался в ворот его кителя. В лицо Грэю я не смела взглянуть, но мне было хорошо видно, как он поднимает руку. Сейчас он меня ударит?
Пусть!
Я набралась мужества и вдохнула глубже, закрывая глаза. Лёгкое, едва уловимое прикосновение к моим волосам напугало меня больше, чем удар, но я продолжала стоять неподвижно.
— От мыла волосы становятся жёсткими, — донёсся до меня голос мужчины.
Что?
Я открыла глаза, чтобы всё же посмотреть, что делает Грэй. Он держал в своих пальцах прядь моих волос. Щупает мои волосы? Долбанный извращенец! Потом он их понюхал, и я судорожно вздохнула.
— Я принесу тебе шампунь. Что-то ещё нужно? — спросил он и отступил от меня на шаг.
У меня была
