Ознакомительная версия.
В вечер перед отъездом в Москву я отправилась в "Три пескаря". Конечно, не просто так, с Генкой встречи искала, которому в последнее время было не до меня. Хоть он и пообещал мне, что поговорит со мной на следующий день, но обещания своего не сдержал, я выждала ещё один день, и вот теперь сама с ним встретиться хочу. Уехать, не повидавшись с ним, выше моих сил. Да и ехать мне не хочется, и его оставлять страшно, но никому до этого дела нет. Папка твердит: "поезжай", Ника его поддерживает, да и Генка с ними солидарен. Все почему-то уверены, что в Москве мне, на данный момент, будет лучше.
— Хочешь поехать со мной? — предложила я Нике.
— В ресторан?
— Да.
— Нет. У Кирилла встреча за городом, он сказал, что сразу домой поедет. Так что, я подожду. А ты съезди, развейся. Только никуда не встревай, Вась, я тебя прошу.
— Мне теперь это будут до конца жизни припоминать, что ли? Не буду я никуда встревать. Если в "Три пескаря" знаменитая проверка не явится.
— Типун тебе на язык.
Я рассмеялась.
Генку я на самом деле нашла в ресторане. Он прохаживался по залу, спокойный и важный, так сразу и не скажешь, что у него какие-то проблемы. Глазами по залу стрелял, а когда меня увидел, чуть заметно усмехнулся. Вместе со мной к бару прошёл.
— Тебе опять скучно? — поинтересовался он, а я Егору коктейль заказала, а потом развернулась к Завьялову и тихо проговорила:
— Я завтра уеду.
— Знаю.
— Знаешь, и гуляешь тут, как ни в чём не бывало. Замечательно.
— Вась, ты с огнём играешь.
Я ухватилась за пуговицу на его пиджаке и потянула.
— Отец где-то за городом.
— И это я знаю.
— А чего с ним не поехал?
— Я ему там не нужен. Он у Санько, они строительство мотелей обсуждают.
— Понятно, пьют. Надо Нику предупредить, что папка вернётся никакой. Если вообще вернётся.
Я говорила, а Генка всё это время мне в глаза смотрел, усмехаясь.
— Подождёшь? — тихо спросил он меня.
Я кивнула.
— Конечно. Для чего я, по-твоему, приехала?
— Для чего ты приехала? — повторил он за мной. Тогда я не ответила, отвернулась от него, бокал с коктейлем к себе придвинула, чувствуя на себе Генкин взгляд, а саму уже в жар кинуло. А позже, когда мы к Генке на квартиру приехали, он повторил: — Для чего ты приехала?
Мы целовались в прихожей, только дверь захлопнули, и Завьялов сразу набросился на меня, мы даже свет не включили. Он меня к себе притянул, я немного выгнулась в его руках, на высоких каблуках оступилась и рассмеялась, за Генку ухватившись.
— Почему-то мне кажется, что я завтра уеду, и ты вздохнёшь свободнее.
— Конечно, вздохну.
Я на Генкином плече повисла, когда он меня приподнял, ногами поболтала, туфли скидывая, а потом чуть приподняла их, пока он меня до спальни нёс.
— Нет бы сказал: не уезжай, я без тебя затоскую и умру, а ты?
Он хмыкнул мне на ухо, но тон бы вполне серьёзным.
— Побудь в Москве, так будет лучше.
— Почему? Что, вообще, происходит?
— Да в том-то и дело, что ничего не происходит. — Завьялов меня на кровать уложил, а сам выпрямился и пиджак снял. Хотел его на кресло кинуть, но я сказала:
— Ген, — и он со вздохом полез в шкаф за плечиками. — Объясни, — попросила я.
Генка плечами пожал.
— Кто-то слухи распускает, уже и менты в курсе. Стучит, как дятел. Про важных гостей, когда они в клубе появляются, про игру, если она намечается. Это не есть хорошо. Это отпугивает клиентов, котёнок. Они перестают нам верить.
Я руки за голову закинула, потягиваясь.
— От клуба? Ну и чёрт бы с ним.
— Да? Ты знаешь, какую он прибыль приносит?
— И знать не хочу. Я тебе предлагаю семейным бизнесом заняться, а ты мне опять про свой стриптиз и карты.
— Каким семейным? — Генка одним коленом на кровать встал и ко мне наклонился. — Что ты выдумываешь?
— Ничего я не выдумываю. Я предлагаю тебе уехать в Москву. Вполне серьёзно. Хватит уже в казаки-разбойники играться, тебе лет-то сколько?
— Много, котёнок.
— Вот и я о том же. — Я ладонью по его груди провела, начала пуговицы на рубашке расстёгивать. — Здесь покоя не будет, понимаешь? — негромко и вкрадчиво проговорила я. — Твои и мои родственники нас с ума сведут. Я, конечно, папку очень люблю, но иногда он перебарщивает. Со мной в особенности. Вот скажи, почему он никак не поймёт, что я взрослая?
— Я, по-твоему, на семейного психолога похож? — Генка рубашку снял и на пол кинул. — Одно я знаю точно, ни до какого семейного бизнеса я физически не дотяну. Филин пристрелит меня гораздо раньше.
Я улыбнулась.
— Ты просто трус.
— Я не трус. Но я вполне обоснованно опасаюсь.
Его рука нырнула мне под подол, Генка рядом прилёг и поцеловал меня. Я ответила со всей страстью, по привычке принялась его затылок гладить, а потом короткие волосы в кулак захватила и потянула, заставляя Завьялова поцелуй прервать.
— Ну что ещё? — недовольно поинтересовался он.
— Повторю вопрос Стасика: Света отставку получила?
— Вот ты нашла время ревновать.
— Ген, я уезжаю завтра. Мне как-то не хочется, вернуться через две недели и обнаружить, что ты на ней уже женат. От этой дамочки можно чего угодно ожидать. — Он рассмеялся, а я его по плечу стукнула. — Она если и цветочек, то из джунглей. С виду милая, а сожрёт, и не подавится.
— Тебя, что ли?
— А ты привык думать, что я стерва, да? Любого за пояс заткну. А я, вообще, ругаться и скандалить не люблю. У меня внутри всё трясётся каждый раз, и я переживаю. А ты чурбан бесчувственный.
Завьялов губами к моей шее прижался, нежно так, осторожно, и у меня поневоле дыхание сбилось. Голову откинула, чтобы ему поудобнее было, и глаза закрыла. За плечи его обняла, но уже через минуту сказала:
— Не смей с ней спать.
Генка на кровати сел и в сердцах сплюнул.
— Невозможно просто.
Я на его спину уставилась.
— А чего ты вскочил?
— А ты чего? Теперь понятно, зачем именно ты приехала! Мозги мне промыть перед отъездом!
— Потому что у меня выбора другого нет!
Он как-то нехорошо усмехнулся.
— Выбор есть всегда. Помнится, это ты мне говорила.
— Замолчи. — Я подушку к себе подтянула и под голову себе положила. Сложила руки на груди. — Она с тобой обо мне разговаривала, я правильно понимаю? Не ты же, в самом деле, первым заговорил, от тебя ведь не дождёшься. И что она тебе сказала?
Генка ко мне повернулся.
— Что ты раз за разом заводишь с ней неприятные разговоры.
— Какие это — неприятные? Правду и только правду говорю.
— Это какую же?
Я руку протянула и за пряжку его ремня ухватилась.
Ознакомительная версия.
