— Тебе не нужно идти ни на какие жертвы, — негромко произнесла Эйприл. — Я ничего от тебя не требую, и ты мне ничего не должен. Мы оба тогда в сентябре совершили глупость.
— Нет, с твоей стороны это была куда меньшая глупость, чем с моей. Ты была уверена, что предохраняешься от беременности, а я вообще тогда ни о чем не думал.
— Я все равно пропустила пару таблеток, так что антибиотики здесь ни при чем.
— В таком случае это была глупость со стороны нас обоих, — Майк улыбнулся. — И даже если ты меня ни к чему не принуждаешь, я все равно хочу быть ближе к вам — и к тебе, и к ребенку.
Майк говорил торопливо; видно было, что он нервничает. Эйприл же не могла решить для себя, как реагировать на его слова. Она уже давно вычеркнула его из своей жизни. Майк мог бы и сам об этом догадаться.
— Ты дашь мне такую возможность? И пусть я недостоин этого, я все равно хочу попытаться. И если я вновь испугаюсь, если почувствую, что не смогу взвалить на себя эту ношу, я честно тебе об этом скажу. Но я никогда не сбегу от тебя, не сказав ни слова, как это случилось в прошлый раз. Я два месяца посещал сеансы психотерапевта и думаю, это мне помогло.
На Эйприл это его заявление произвело впечатление. Она никак не ожидала, что он начнет посещать сеансы психотерапии. Значит, он не забыл о ней, не вычеркнул из своей жизни! Может, и впрямь им стоит попробовать? Впрочем, сейчас у нее не было уверенности, что из этого что-то получится. Ее по-прежнему терзали сомнения на тот счет, способен ли он поддерживать серьезные отношения.
— Значит, ты пришел ко мне, потому что так посоветовал тебе твой психотерапевт? Или потому что так ты решил сам? — Она подняла на него огромные карие глаза, в которых застыл вопрос. Этот взгляд пронзил его насквозь.
— Он не в курсе, что я здесь. Это решение я принял сам. Вчера вечером.
Эйприл кивнула и вновь внимательно посмотрела на Майка. Все-таки она была рада его видеть, хотя и не торопилась это показывать. Ведь надо признать, что, не будь она беременна, она бы и не пыталась продолжить знакомство с ним. Но она была беременна, и, несмотря на все свои сомнения… она не была к нему равнодушна. А ребенок был связующим звеном между ними.
— Может, нам просто надо подождать и посмотреть, как будут развиваться события дальше? — предложила она. Эйприл не хотела во второй раз стать жертвой собственной доверчивости. Наверное, это было самое большее, что она могла ему предложить. Ее по-прежнему терзали сомнения, и она не могла их отбросить. С другой стороны, и терять его во второй раз она не хотела. Ни ради себя, ни ради ребенка. Она всей душой желала, чтобы их с Майком отношения наладились. Потому что она носила под сердцем их залог — самое ценное, что у нее было.
— Я могу пригласить тебя на обед? И можно мне приходить к тебе в ресторан, чтобы проведать тебя?
Эйприл согласно кивнула и поднялась. Майк был удовлетворен ответом. Потому что шанс, который она ему дала, был самое большее, на что он мог рассчитывать. Не отдавая себе отчета в том, что делает, он протянул руку и потрогал ее живот. Он никак не ожидал, что на это прикосновение ребенок ответит ему, с силой толкнувшись в ее животе.
— Как это понимать? Я ему понравился или он на меня зол? — спросил Майк с улыбкой. Своей реакцией ребенок, казалось, растопил в его душе последние льдинки сомнений.
— Наверное, и то, и другое, — с улыбкой ответила Эйприл. Она была счастлива, что Майк сейчас снова с ней, что бы ни случилось потом. — Кстати, с чего ты взял, что это мальчик?
— Меня и девочка вполне устроит. Тебе самой хотелось бы девочку?
— Девочку одной растить проще, — искренне ответила Эйприл.
Майк понимающе кивнул. Ведь он пока не давал никаких обещаний, лишь попробовал слегка приоткрыть дверь. Дверь, за ручку которой раньше ему было даже страшно взяться. И вот теперь он решился приоткрыть ее, пусть всего на пару дюймов. И это при том, что петли на этой двери проржавели еще много лет назад.
Они вернулись к ресторану. У дверей Майк остановился и повернулся к ней лицом.
— Позвоню тебе. Обещаю, что позвоню тебе. Что скажешь, если завтра посидим вместе, хочешь, у тебя, хочешь, куда-нибудь сходим?
— Хорошо… Спасибо, что пришел, Майк. Это мужественный поступок. — Эйприл понимала, чего это ему стоило. Майк все-таки попытался разобраться в себе и решился предстать перед ней. Что бы ни произошло между ними раньше, сейчас он поступил как порядочный человек. Она должна дать ему шанс, а там будь, что будет!
— Тогда до завтра, — с нежностью проговорил Майк, неуклюже наклонился и поцеловал Эйприл в щеку. Потом быстро зашагал прочь. Эйприл вернулась в ресторан. И хотя она украдкой вытирала слезы, лицо ее будто светилось.
Как и обещал, Майк позвонил на другой день. Он поинтересовался у нее, какую кухню она теперь предпочитает. Ведь не секрет, что вкус у беременных женщин меняется, причем совершенно непредсказуемо. Эйприл ответила, что предпочла бы что-нибудь нейтральное, так как ее постоянно мучила изжога. Майк предложил итальянский ресторан, который оба знали. Эйприл согласилась. Майк пообещал, что заедет за ней в восемь. На следующий день в назначенное время Эйприл уже ждала его и, как только заметила, что он подъехал, вышла на улицу.
Ресторан, в который они собрались, находился поблизости, и они быстро добрались до него. По дороге Майк расспросил Эйприл про дела в ее собственном ресторане. Она тоже задала ему несколько вопросов о его работе. Увы, вопросы прозвучали слегка натянуто — из их отношений ушла прежняя легкость. Впрочем, ближе к концу обеда, после того, как Майк заказал себе бокал кьянти, оба немного расслабились. Майк рассказал Эйприл несколько забавных историй про рестораны, о которых он писал отзывы. Он утверждал, что в одном из них его отравили. Майк поинтересовался и ее семьей. Эйприл не удержалась и рассказала ему про Джека и свою мать. Вышли они из ресторана уже поздно и направились к ней домой. Надо сказать, оба были удивлены тем, как долго они проговорили, сидя в ресторане. Впрочем, это была лишь попытка создать добрые отношения. Майк решил, что в следующие выходные непременно должен сводить ее в театр. Его знакомый театральный критик снабдил его билетами на модную постановку. Это была музыкальная комедия и, самое главное, хит сезона. Эйприл призналась, что не была в театре вот уже несколько лет.
А через неделю он сводил ее в кино, а в другой раз они встретились в Сентрал-парке и провели там не один час. Эйприл не осталась в долгу и пригласила Майка в одну из суббот на обед в свой ресторан. Майк и на этот раз заказал блинчики, и они оба посмеялись над его стойким пристрастием. Они вновь с удовольствием проводили время в обществе друг друга, прежняя скованность исчезла. Майк уже безо всякого смущения клал руку ей на живот, чтобы почувствовать, как ребенок толкается крепкими ножками. По словам Эйприл, если он заговорит с малышом, тот его наверняка услышит и будет узнавать его голос, когда появится на свет. И хотя Майку в это верилось с трудом, он все равно наклонился к самому ее животу и заговорил. Он посоветовал их будущему ребенку во всем слушаться и не обижать маму, потому что ему досталась чудесная мама, которая к тому же еще и потрясающе готовит. Майк по-прежнему пребывал в убеждении, что родится мальчик. Как-то раз они завели разговор об имени для будущего ребенка. Майк, сам не зная почему, хотел бы дать малышу имя Оуэн. Эйприл настаивала на имени Зоя. Но потом оба пришли к выводу, что если это все-таки будет мальчик, они назовут его Сэмом.
