Однако реакция Роуна была неожиданной. Он откинулся на спинку стула, словно желая проложить черту между собой и этой женщиной, но лицо его при этом оставалось неподвижным.
Поскольку Роун не ответил на ее последнее игривое замечание, Натали посмотрела на Джолетгу, потом снова перевела взгляд на молодого Человека и весело спросила:
— Вы только что познакомились или у вас роман уже давно?
— Это не имеет значения, — сухо ответила Джолетта. — Или ты боишься, что он помешает твоим планам? Натали широко открыла глаза.
— Не надо злиться. Что бы там ни было, я не знаю, о чем ты говоришь.
— Я думаю, знаешь. Это я не понимаю, как ты можешь показываться мне на глаза после того, как вчера едва не убила нас.
— Убила? Я? Не разыгрывай мелодраму!
Джолетта выдержала взгляд кузины.
— Может быть, ты и не собиралась нас убивать, но автомобиль, в котором мы находились, загорелся, представь себе, после того как грузовик столкнул нас с дороги.
— Минуточку… — начала Натали, нахмурившись.
— Это был подлый и бесчестный трюк, почти убийство.
— Ты считаешь, что я имею отношение к этому?
«С каким искренним недоумением она на меня смотрит», — подумала Джолетта. Но Натали всегда умела притворяться.
— Я видела тебя в Париже и знаю, что ты за мной следишь.
Натали бросила на Роуна удивленный взгляд, но тот смотрел на нее с полным безразличием. Она резко повернулась к Джолетте.
— Ты что, считаешь, что мы… Но это просто смешно! Мы же одна семья! А насчет моей слежки должна тебе сказать, что твоя выдумка с путешествием показалась мне просто дикой! Полагаю, ты нашла дневник — в этом нет ничего удивительного, ты хорошо знала Мими и ее дом, — но если бы в нем была формула, мы бы давно об этом узнали. Наверное, ты вычитала в нем нечто такое, что привело тебя сюда, но я сомневаюсь, что есть хоть один шанс из миллиона найти здесь что-то после стольких лет, и я буду искренне удивлена, если тебе это удастся.
— Что же тогда ты делаешь в Европе?
Натали коротко рассмеялась.
— Видишь ли, у меня есть и собственная жизнь. Я здесь проездом и решила узнать, как у тебя дела.
Джолетта, конечно, не поверила ей, но спорить было бесполезно.
— А тетя Эстелла и Тимоти?
— Где мой любезный братец, не имею ни малейшего представления. Он отправился куда-то сам по себе, на Корфу, кажется. А это дело он назвал, я цитирую: «пустой тратой пляжного времени». — В голосе Натали звучала неподдельная скука. Она продолжила:
— А мама… Последнее, что я о ней слышала, так это то, что она отправилась в Нью-Йорк на встречу с Лорой Каморе. В «Каморе Косметике» отличные лаборатории, они умеют не только изготавливать собственные духи, но и определять состав других духов. Она взяла с собой «Ле жардин де кор», чтобы там сделали их анализ и попробовали создать им подобные.
— Ничего из этого не получится, — с трудом выговорила Джолетта.
Натали махнула рукой.
— Мама думает, что получится, а она обычно добивается того, чего хочет, так или иначе.
Это было правдой, и возразить было нечего.
— Ты так и не сказала, куда направляешься, — заметила Джолетта.
Натали ответила не сразу, сделав вид, что ее отвлек подошедший к столику официант. Когда он принял заказ и отошел, она сказала:
— Я собиралась провести немного времени с приятельницей в Сатурнии, оправиться после зимнего сезона и лечения на водах. Но что-то случилось, и она задержится на несколько дней.
— Вот не повезло-то, — Джолетта не пыталась скрыть иронии.
— Я так не думаю. — Натали улыбнулась своей самой обворожительной улыбкой. — Надеюсь, ты не будешь возражать, если я составлю компанию вам с Роуном, пока она не появится?
— Сомневаюсь, что тебе это понравится, — сказала Джолетта. — Мы здесь с туристической группой.
Натали, с трудом сдерживая смех, взглянула на Роуна.
— В самом деле? Гиды, жареные куры на обед и пожилые дамы в костюмах из полиэстра?
— Большинство дам одеты в жатый шелк и парашютный нейлон, — ответила Джолетта, — но в основном все так и есть.
— Ну ладно, — пожала плечами Натали, — если вы это выдерживаете, то и я смогу.
— Нет.
Роун сказал это так категорично, что Джолетта с удивлением повернулась к нему. Он хмуро смотрел на ее кузину. Мысль о том, что он так недвусмысленно дал понять, что предпочитает остаться с ней наедине, вогнала Джолетту в краску.
— Я говорила со своей кузиной, — обиженно сказала Натали.
Роун сдержанно улыбнулся.
— Я не хочу обижать родственников Джолетты, но сейчас мы бы предпочли побыть вдвоем. Надеюсь, вы нас понимаете.
— Ах, вот как? — Натали оценивающе посмотрела на Джолетту. — Какой интересный поворот событий!
— Здесь нет ничего особенного, — вызывающе заметила Джолетта. «Натали не могла знать, что мы с Роуном познакомились недавно, — подумала она, — или могла?»
— Для кого-то, может быть, и нет. Но я и не подозревала, что тебе может понравиться такого рода времяпрепровождение, Джолетта.
— И какого же оно рода? — жестко спросил Роун. Натали приподняла брови и взглянула на него саркастически:
— Как вы заботливы, я в восторге! Но мы с Джолеттой так давно не болтали с глазу на глаз… Надеюсь, вы позволите мне пообщаться с ней хотя бы пару часов после обеда?
— Не наедине.
— О, конечно, мы хотим, чтобы вы были с нами, — как ни в чем не бывало согласилась Натали.
Роун вопросительно взглянул на Джолетту. Та ответила:
— Мы хотели немного побродить после обеда, а потом съездить на острова Терчелло и Бурано, посмотреть старую церковь и выбрать кружева. Ты наверняка была там тысячу раз.
— В таком приятном обществе — ни разу, — твердо сказала Натали и поднесла ко рту чашечку кофе, поставленную перед ней официантом.
Было совершенно ясно, что Натали, по ей одной известным причинам, намерена провести время с ними. Но что это были за причины, Джолетта никак не могла понять. Если тетя отдала духи на анализ, тогда им с Натали должно быть совершенно безразлично, найдет ли Джолетта формулу каким-либо другим путем. Если, конечно, они не хотели иметь духи в своем полном распоряжении.
Возможно, ее кузину больше всего интересовал Роун. Может, она хотела узнать о нем побольше, чтобы понять, какое влияние он оказывает на происходящее. Но поскольку Джолетте было даже выгодно убедить Натали и всех остальных, что теперь она не одинокая мишень, она перестала возражать.
Натали же твердо решила быть очаровательной. Она без умолку болтала, отпускала забавные замечания по поводу прохожих, рассказывала о своих прежних посещениях Венеции и всей остальной Европы, причем сыпала титулами и кличками людей, коих она редко удосуживалась называть их настоящими именами. Большая часть ее рассказов предназначалась Роуну. Он реагировал весьма сдержанно, только подергивание губ иногда выдавало, что он хорошо знаком с большинством из тех людей, которых она упоминала.
