Ульяна Соболева - Черные Вороны. Паутина

“Специально для любителей халявы от Макса Воронова”

Давно остались в прошлом времена, когда прилавки магазинов были совсем пустыми. Сегодня на рынках или в гастрономах можно приобрести любые продукты и приготовить из них самую изысканную пищу. Многие продукты, которые раньше считались экзотическими, стали неотъемлемой частью нашего повседневного стола. Однако некоторые деликатесы, несмотря на свою популярность в других странах, до сих пор считаются экзотическими у нас. Например, блюда из бычьих яиц, такие популярные на Востоке и Кавказе, по-прежнему не знакомы многим хозяйкам. Некоторые даже испытывают некоторую неприязнь при упоминании этих ингредиентов, но совершенно напрасно. В Арабских странах бычьи яйца, рецепт приготовления которых известен каждой хозяйке, предлагают самым почетным гостям.

Ахмед запрокинул голову, закатывая глаза и сжимая пальцы на светлых волосах девушки, стоящей перед ним на коленях и усердно работающей ртом над его членом, удерживая в одной руке телефон и снимая все происходящее он смотрел не на девушку, а на экран смартфона то приближая, то отдаляя изображение. Разрядка так и не приходила, и он чувствовал вялые движения ее языка и слабые ласки пальцами по налитым яйцам.

— Глубже бери, сука., - толкнулся сильнее, не обращая внимание, что та давится и по ее щекам текут слезы, — а теперь соси. Даааа! Вот так! Не дергайся, тварь!

Прокручивал в голове, как они имеют ее в грязном подвале всей толпой и наконец-то начал возбуждаться. Безвкусные, никакие. Ни с одной и никогда не получается пока не изведет и их, и себя.

Он несколько раз вздрогнул, удерживая ее за затылок, потом отбросил от себя, как тряпичную куклу и встал с кресла, застегивая ширинку, недовольно и брезгливо повел плечами. Сунул руку в карман, бросил на голую спину девушки, которая судорожно вздрагивала, хватаясь за горло, несколько купюр:

— На дозу хватит. Хотя ты и на нее не насосала шлюха тупая.

Он вышел из комнаты, затягивая ремень и поправляя курчавые блестящие волосы за уши. Следом за ним тут же последовал парень с подносом. Ахмед, не глядя на парня, взял бокал, осушил до дна, поставил обратно. Он был не в духе, ему казалось, что что-то идет не так и не по его плану, а он не любил, когда что-то или кто-то выходили из-под его контроля. Больше всего бесила дикая задержка с поставкой героина. Кто-то мог пронюхать о контейнере с керосином, готовым к отправке еще несколько недель назад и простаивающем на границе. Знал бы, что все в Бешеного упрется давно бы порешил его, но недооценил сученыша. Думал всем Царь вертит и как не станет старого ублюдка все проблемы сами собой. Леший тоже корчил из себя стратега гребаного и хвалился, что держит Царева-младшего за яйца. Ахмед ему поверил, а не стоило. Надо было самому разрулить не доверять никому. Камран всегда говорил, что вокруг либо тупые бараны, либо враги — полагаться надо только на своих. Прав был, да только сам не на тех положился.

Ахмед спустился по витой белоснежной лестнице. Вышел во двор и поежился от холода. Нескончаемая слякоть и мерзлота. Проклятье, а не климат. Ему на плечи набросили пальто, а он кивком головы подозвал к себе бородатого мужчину в элегантном костюме, тот склонился в коротком поклоне.

— Есть новости, Ахмед?

— Ты уже вернулся? Молодец. Есть, Рустам. Какая-то херня происходит. Нюхом чую. Леший звонил — сказал Бешеный согласился подписать бумаги, но, блядь, завтра. Завтра, мать его! Что у нас там с товаром?

Хотя ответ знал и сам, только недавно отзвонился своим и проверил готовность к отправке.

— Погружен в контейнеры и ждет. Бакир глаз с него не спускает. Там партия свежатины прибывает с Украины, Ахмед, куда их?

— Как всегда. Теми же путями. Их уже ждут, за все уплачено. Парочку мне привезешь лично попробую. Что у нас на складе? Ты оттуда?

Посмотрел на Рустама, доставая с кармана сигарету и покручивая длинными пальцами, унизанными кольцами.

— Все тихо. Усиленная охрана. Спят оба, чтоб не пищали. Кормим внутривенно — так хлопот меньше. Стремно это все, Ахмед. Не люблю я возню такую. Спалят — дерьмо со всех дыр полезет. Раньше мы с этим не связывались и сейчас не стоило.

— Стоило. Миллионы стоило, Рустам. Те самые, на которые мы с тобой оттягиваемся да по заграницам ездим и шлюх отборных имеем. Сам не люблю. Дольше одного дня никого не держали. Ждем до завтра потом в расход пустишь. У меня не ясли сопли подтирать и с ложечки кормить. Достало все за последние дни. Серого нашел?

— Нет. Исчез сука. Как в воду канул. Хата сгорела дотла. Бабки видно прихватил и свалил.

Ахмед прищурился, глядя куда-то перед собой и напряженно думая, затягиваясь сигаретой и выпуская дым через тонкие ноздри.

— Нет. Он наглухо тут повязан. Если и свалил…то только туда, откуда не возвращаются. Бешеный его порешил и похоронил где-то по-тихому. Хер с ним. Бесполезное сыкло. Правда герыч через него хорошо было сбывать и инфу сливал всегда исправно. Теперь нового искать надо.

— Так, а что Леший? Думаешь врет собака?

— Мутит он. Тянет резину. Там что-то не так. Этот мудак со мной по громкой связи говорил. — Ахмед все еще прищурившись смотрел на Рустама, — надо Бешеного подсуетить. Ты знаешь, что делать — займись этим. Только все чисто делай и пока телку его не трогай. Смотри, бля, никакого удовольствия. А я ей на дозы бабки трачу. Никакой благодарности.

Включил видео на сотовом и отдал в руки Рустаму. Тот смотрел, усмехаясь уголком губ и похотливо улыбаясь.

— Так и не научилась. Но красивая сучка.

— Красивая. Надоела мне она. Банальщина. Скука зеленая. Шлюхи тупые. Ни одной нормальной. Уберите ее. На улицу нахрен. Пусть к Костяну своему возвращается и ему так бездарно сосет.

— Себе пока заберу. Я ее натяну пару раз если не возражаешь.

— Да трахай на здоровье. Ты любишь бревна драть.

— Вкусы у нас разные, дорогой. Я тихих люблю и спокойных и чтоб орали не от боли, а от кайфа.

— А кто они на хер такие, чтоб я им кайф давал. Мне б самому кайфануть. Когда орут от боли хоть какое-то разнообразие. Боль симулировать невозможно она настоящая, Рустам, а оргазмы у них почти всегда фальшивые. Я ложь не люблю. Убивать хочу, когда лгут.

Ахмед отобрал у Рустама сотовый и стер запись.

— Ворон притих подозрительно вместе с сынком своим. Макаронников порешили и в тень ушли. Ничего не слышал никто там не раскололся?

— Пока тихо. Говорят, шлюшку итальянскую замочили только тела никто не нашел.

Ахмед посмотрел на Рустама.

— Не думаю, что она много болтала.

— Все бабы много болтают. Запомни — все и всегда. У них природа такая языком мести в генах заложено.