сохранят. Так что у тебя там тот еще конструктор. Советую обвести этот день в красный кружок и отмечать, как второй день рождения.
В шоке пялюсь на брата. Что он там несет?! Какой перелом ребер?! Какой конструктор?! Какой второй день рождения?!
– Как себя чувствуешь?
– Как будто меня пропустили через мясорубку, а потом склеили скотчем, как пришлось.
– Ну, примерно так оно и было.
В который раз пытаюсь сесть самостоятельно и ору от боли, откидываясь обратно на подушку.
– Я предупреждал! – рявкает братец, потирая переносицу. – Лежи спокойно! Иначе позову медсестричку, и снова ляжешь спать.
– Нет уж, спасибо. Выспался за эти сутки.
– Сутки? – Давид криво усмехается, а у меня начинает шевелиться в груди тревога. Что-то тут не так. И Хакимов выдает то, отчего у меня волосы на затылке шевелятся. – Ты неделю в коме пролежал.
Что? Какого хуя простите?! Как такое вообще возможно?!
– Ты мне лучше скажи, – брат подается вперед, упираясь локтями в колени, – почему никто не в курсе, что у тебя аллергия на наркоз? Даже твоя невеста?
Невеста? Бля, в голове такая каша, что я и про Эрику не сразу вспомнил.
– Аллергия? Что за херь ты несешь? Да и Эрика не могла о ней знать, потому что я и сам впервые от тебя о ней слышу! Ты, блять, можешь нормально рассказать, что случилось?!
– Эрики рядом с тобой не было. Злата утверждает, что она – твоя невеста.
Шок. Ярость. Непонимание. Тревога. Этот коктейль из чувств ураганом проносится внутри и пригвождает к кровати.
– Какого х..?!
– Вот и я так подумал, когда она мне позвонила спустя шесть часов после аварии. Когда тебя чуть не угробили. Поэтому извини, если что, но я запретил персоналу и близко ее к тебе подпускать.
Авария…
Прикрываю глаза, и память отрывками подкидывает мне воспоминания. Утром я проспал. Не успел позвонить Эрике. Вызвал такси и попросил притопить, чтобы не опоздать в аэропорт. Помню, какой-то внедорожник ехал прямо на нас, но мне казалось, что водитель успел увернуться…
Значит, показалось…
Давид отпивает воды прямо из бутылки, откидывается на стуле, немного съезжая.
– В твое такси врезался пьяный мудак. У тебя сложный перелом ноги и двух ребер. Сотрясение. Тебя привезли в больницу, и нужно было делать срочную операцию на ногу. Во время которой ты дал сильнейшую реакцию на наркоз. С того света еле вытащили. А потом впал в кому. Из которой никто не надеялся, что ты выкарабкаешься. Обо всем этом я узнал от врача, который нашел мои контакты в твоем телефоне и связался со мной. Хотя Злата утверждала, что у тебя никого нет.
Давид поигрывает бровями, криво ухмыляясь, а у меня наружу рвутся одни ругательства. В голове сплошная каша, мозг совершенно отказывается соображать.
– Причем тут Злата?! Как она вообще оказалась на месте аварии?! И где Эрика?
– Это лучше ты мне расскажи, как так вышло, что Злата оказалась с тобой рядом?
– В душе не чаю, веришь?! Она была на конференции, я видел издалека ее пару раз, но мы даже не общались! Как она оказалась на месте аварии?
– Я ее слегка…прижал, в общем, и она сказала, что просто ехала за тобой в аэропорт, потому что у нее тот же рейс. Случайность. Стечение обстоятельств.
– С ней не может быть никаких случайностей! Сука! – стучу кулаком по матрасу. Ярость раздирает изнутри, но она ничто по сравнению с тревогой за Эрику, которая нарастает с каждой минутой. – Я же сделал ей внушение еще в Казани, а эта зарвавшаяся стерва ни черта не поняла!
Давид усмехается, разводя руками.
– Я бы сказал, что сам виноват, но…нет. Там такой экземпляр…Без комментариев. Где ты только откопал эту чокнутую?
Прикрываю глаза, выдыхая сквозь сцепленные зубы. Похоже, эта стерва понимает только силовые методы. Что ж, Злата, подожди, дай только мне встать…
– Где Эрика? Она отдыхать ушла, наверно? Ночь же. Сейчас не звони, пусть спит. Утром сообщишь, что я пришел в себя.
Выражение лица Давида неуловимо меняется, и мне оно совершенно не нравится. Как и его следующие слова.
– Эрика не приходила, брат. Я звонил, но ее телефон недоступен всю неделю.
Влад
Напрягаюсь, переваривая слова брата. В очередной раз, забыв про сломанные ребра, пытаюсь сесть. Матерюсь и злюсь на самого себя от бессилия. Стучу кулаком по матрасу, выпуская пар, и уже более спокойно уточняю:
– В каком смысле недоступен? Может, она с незнакомых не берет? Где мой мобильный?
– Вот, – Давид достает из кармана мой чудом уцелевший телефон и вкладывает в руку. – Только бесполезно, брат, говорю же – неделю недоступна.
Не слушая брата, игнорируя все многочисленные уведомления, набираю Эрику. Раз, другой, третий…
«Абонент недоступен…» и далее по стандартному тексту.
Какого хрена?!
– В офисе был? – тяжело дышу, следя за братом. Брат встает со своего места, проходится по палате, разминая шею.
– Интересно, когда бы? Пока прилетел, пока нашел врача, который более-менее разбирается в твоем случае, пока добился перевода… Пока разбирался с твоей чокнутой фиктивной невестой…И сверху на все это накладывается то, что я неделю не видел жену и ребенка! Все, что мог – звонить Эрике и подключить к этому Эмму.
Зажимаю переносицу, стараясь уложить все, что крутится в голове, в относительном порядке.
– Что там чудила Злата?
– Да она вообще больная. Утверждала, что ты – сирота казанская, что сама будет сидеть у твоей постели. Но помогла банальная случайность – она на подоконнике забыла твой мобильный, который в то время еще разрывался от звонков. Уборщица нашла его и отнесла заведующему, когда он закончил тебя оперировать. Тогда-то мы и поговорили, и я все узнал о твоей дерьмовой ситуации. Первое, что сделал, когда прилетел, – запретил какие-либо посещения этой суке. Мало ли, что она выкинет еще.
– Спасибо, брат, по гроб жизни должен буду.
– Так долго не надо, – широко ухмыляется, – с племянниками посидишь, когда они подрастут. Чтобы мы с Теей могли побыть наедине, отдохнуть от подгузников, ора и выспаться.
– Заметано, – соглашаюсь, тяжело сглатывая. Если хотя бы у кого-то будет характер брата…Дай Бог мне сил в таком случае…
Давид смотрит на наручные часы, хлопает себя по карманам, достает мобильный.
– Значит, так. Ты пока лежи, оздоравливайся и веди себя хорошо. А я на пару дней слетаю домой – нужно срочно в офис, да и жену с дочерью повидать. Соскучился.
– Конечно, Дава. Давай. На связи.
– На связи.
Брат подходит к двери, хватается за дверную ручку…
– Постой.
Оборачивается, молчаливо ожидая того,
