— Маленький глупый Лисенок, — улыбаюсь я, чувствуя, как волна предвкушения спускается вниз живота.
От одной мысли, сколько я не прикасался к ней, сводит яйца. Становится тесно в брюках.
— Арман, прекрати, — просит она.
Я снимаю пиджак и кидаю его на стул.
— Теперь не сбежишь, — довольно ухмыляюсь. — Ну, иди ко мне. Маленькая моя.
— Перестань! — опять упирается руками в грудь. — Выпусти меня!
— Ни за что. Ты моя. Слышишь. Не отдам никому. Не выпущу.
Прижимаюсь к ней всем телом. От этого соприкосновения пробирает дрожь.
— Лисенок, — провожу губами по шее. — Хватит мучить меня. Ты заигралась. Игры слишком далеко зашли. Ты нужна мне.
— Нет, Арман, не надо, — слабо просит она. — Твой отец…
— Плевать! — рычу я. — Я не отдам тебя ему! Никому не отдам! Ты не выйдешь за него замуж!
— Не выйду, — неожиданно быстро соглашается она.
Отрываюсь от шеи и смотрю в глаза. Вижу, как они становятся влажными. И через мгновение первая слеза скатывается по щеке. В груди становится тесно.
Почему меня так трогают ее слезы?
— Не надо, Лисенок, — глажу ее по волосам, прижимаю голову к своей груди. — Не бойся ничего. Мне ведь не послышалось? Ты не выйдешь за отца?
Мотает головой.
И этот немой жест действует на меня сильнее всяких энергетиков. У меня появляется надежда. И стимул.
— Я не должна обманывать его, — всхлипывает Лисенок. — Он так много сделал для меня…
— Все правильно, маленькая. Правильно. Не стоит идти на это только из чувства благодарности.
Она вдруг отталкивается от моей груди. Поднимает голову и, нахмурившись, смотрит на меня.
— Не думай, что это из-за тебя, — говорит серьезно.
Я улыбаюсь.
— Уверена? — пахом прижимаюсь к ее бедру.
— Я не буду с тобой…
Не даю ей договорить и накрываю ее рот своими губами. Сразу же проникаю туда языком и ищу ее язык. Заставляю повторять мои движения.
А руками стаскиваю с нее пиджак. Задираю юбку. И тяжело выдыхаю ей в рот, когда мои пальцы касаются нежной кожи между трусиками и кромкой чулок.
* Марат — главный герой романа "Я тебя не обижу".
71. Арман
— Нет, Арман, — упрямо повторяет она. — Это неправильно. Если ты сейчас это сделаешь, то ничего не изменилось, значит. Понимаешь? Ничего!
В отчаянии убираю руки с ее тела и утыкаюсь лбом ей в плечо. Она права. Черт бы ее побрал. Права.
— Лисенок, — немного отхожу от нее. Всего лишь на шаг. — Ты разве не видишь, что все уже изменилось? Уже. Ты сломала мои правила жизни. И жизнь мою сломала. Я никогда так себя раньше не вел. И не чувствовал ничего такого. Это так сложно.
— Я сломала? — ее голос дрожит. — Нет, Арман. Это моя жизнь сломана. Вами сломана. Тобой и Антоном. Вы… Вы…
Она не договаривает. Закрывает лицо руками и я слышу всхлипы.
Опять придвигаюсь к ней. Обнимаю и прижимаю к себе.
— Не надо, Лисенок, — шепчу ей в ухо. — Все позади.
Беру ее лицо в руки и подношу к себе. Поцелуями стираю слезы со щек.
— Маленькая, прости, — шепчу ей в губы. — Прости меня…
Эти слова я произношу впервые в жизни по отношению к женщине. Ни одной из них не удавалось заставить меня просить прощения. Я всегда считал, что поступаю правильно.
Лисенок смотрит на меня своими чистыми глазами.
— Правда? Ты не в бреду?
Какой на хрен бред? О чем она?
— Арман, — спрашивает она, — это ты оплатил мое лечение? Ты?
— Не имеет значения, — ухожу от ответа. Я не хотел это афишировать. Мне не нужна ее благодарность. Мне нужно от нее другое. Вот что? Пытаюсь сам понять.
— А кредит? Мне сказали в бухгалтерии, — не унимается она. — Мне первой дали кредит. Тоже ты? Да?
Сжимаю губы.
— Тогда почему? — берет меня за плечи и легонько трясет. — Почему ты так вел себя? Ты делал мне больно, Арман. Очень больно.
Зажмуривается на мгновение.
— Прости, — опускаю голову. — Я хотел, чтобы ты принадлежала только мне. А ты… Ты все делала наперекор. Не хотела подчиняться.
Чувствую, что опять злюсь, вспоминая ее поведение.
— Я же не вещь, Арман, — шепчет она.
Поднимаю на нее взгляд.
— Знаю, — произношу уверенно. — Знаю, Лисенок.
Беру ее за подбородок и долго просто смотрю ей в глаза.
— Ты же не выйдешь замуж за отца? — спрашиваю, наконец. — Лисенок, ответь.
— Не знаю, — пытается отвести взгляд, но я удерживаю ее голову. — Ничего не знаю.
— Я не позволю тебе! — не выдерживаю я.
— Хватит, Арман! — вдруг вспыхивает она. — Я хочу уйти! Пусти!
Но я отлично понимаю, что у нас с ней не так много возможностей для решения наших проблем. Ведь это только начало разговора. Нам так много надо обсудить. И решить.
А еще я до безумия хочу ее. У меня просто крышу снесло от ее близости. И от этих прикосновений. Никогда бы не подумал раньше, что меня будет так заводить простое касание.
Я хочу ее и я ее получу. Сейчас и здесь.
Поэтому, несмотря на ее слова, наоборот, плотнее прижимаюсь к ней, лишая ее возможности оттолкнуть меня.
— Пусти, Арман, — едва слышно шепчет она.
И я по голосу понимаю, что она уже сдалась. Эти ее слабые попытки — последняя возможность доказать самой себе что-то. Что она сильнее?
Но я же вижу ее реакцию на мои прикосновения и на мои слова. И сейчас для этого не нужны вспомогательные средства. Она тоже хочет. Не меньше меня.
Она, конечно, права, что секс не решит наши проблемы. Но сука. Я так хочу ее, что ни о чем другом думать не могу.
Я не трахал ее хуеву кучу
