Каждый раз я обижалась. Создавалось ощущение что, он просто относится ко мне несерьезно. Потом я не выдержала и рассказала обо всем девчонкам с родного города. Они были в шоке, но поддержали Царева. Сказали, он рассуждает трезво. Может оно, итак, конечно, но у себя дома я задыхалась.
А двадцатого декабря мама потеряла сознание. Мы тогда перепугались жутко. Сразу забыла о своем байкоте и обидах. Просто хотелось, чтобы родительница поскорей поправилась.
В итоге мы снова начали разговаривать. Маме прописали постельный режим. Борис вдруг из злого ледяного дядьки превратился в заботливого мужа. Кушать начал сам готовить, в постель носить лекарства, даже какого-то массажиста нанял. Зачем, я так и не поняла. Дышать стало легче.
Мама была рада, я, если честно тоже. Да и Царев радовался. Сказал, не стоит брать с него пример. Общаться с родителями — штука важная.
За два дня до Нового года мы с мамой разговорились по душам. Тут-то я ей все и вывалила от «А» до «Я». И про спор, и про гадости в школе, и про то, как Илья за меня заступился. Глаза родительницы с каждым фактом расширялись все больше и больше. В какой-то момент она вообще выдала, что напишет на нашу школу в министерство образования. Где глаза учителей. Чем занимаются, куда смотрят. Злилась, возмущалась, но в итоге, кардинально поменяла мнение о Цареве.
— Какой он все-таки… — выдала она в конце.
— Да, — улыбнулась я. — Классный, скажи?
— Классный, — кивнула мама. — Я так виновата перед ним и перед тобой. Дашенька, прости меня, пожалуйста.
— Да ты чего, плачешь что ли?
— На учителей ругаюсь, а сама? Занята была собой, что не видела, как моей дочке плохо. И на Илью гадости думала. Я так виновата.
Мама расплакалась, пришлось утешать ее. И это был самый лучший момент за весь год, между нами. Мы обнимались, я вновь ощутила себя нужной.
Новый год решила справлять с Ильей. Сообщила об этом дома, и плевать, кто там против. Хотелось просто быть рядом с любимым мужчиной. Даже подарок ему купила. Вернее себе. Ну в общем, нам.
За все время, что мы были вместе, дело до интима так и не дошло. Хотя я ощущала, как Царев возбуждается. Сложно было не почувствовать. Но он всегда останавливался. Будто давал мне время. Смиренно ждал. Я тоже ждала. Хотелось волшебства. Ну и чем Новый год не волшебство?
Квартиру его украшали мы вместе. Поэтому романтическая атмосфера была обеспечена. Ужин я сварганю. Дело оставалось за малым — бельем. Стыдно, конечно, о таком думать. Но в то же время упоительно. Сама мысль, что мы будем лежать голыми вдвоем под одним одеялом, заставляла смеяться, краснеть и испытывать какую-то безумную эйфорию.
Тридцать первого Илья взял смену на работе. Потому что повышенная ставка, и точно хорошие чаевые. Поэтому времени у меня было предостаточно. Но со своими мыслями я даже сосредоточиться толком не могла. Волновалась, нервничала. Все представляла этот момент, и едва не падала на пол. Безумие какое-то.
В итоге наготовила столько, что на целый табор хватило бы. Успела и голову помыть, и белье свое новое ажурное надеть. Платье выбрала то самое, которое в прошлой раз Царев забраковал. Позже он сознался — в нем я выглядела слишком сексуально. Поэтому выбор и пал на него. Волосы завила в легкие кудри, глазки подкрасила, губки тоже. Духами побрызгалась.
В одиннадцать ночи в дверь позвонили. И я на крыльях любви полетела встречать Царева. Он, конечно, опешил. И букет роз, который держал в руках, чуть не упал на пол.
— Это мне? — радостно воскликнула, рассматривая белые шапки с розовыми окантовками на лепестках.
— А это… — обвел он взглядом. — Мне?
— Красивая? — улыбнулась, а затем и покружилась перед ним, играя бровями.
— Соблазнять меня собралась?
— Думаешь получиться?
— А что ты раньше не сказала? Я бы вообще послал работу к черту.
— Сочту за комплимент.
Царев всучил мне букет, чмокнул в щеку и скрылся в душе. Ну, а я в волнительном ожидании пыталась себя хоть чем-то занять. Цветы поставила в вазу, салат помешала, стаканчики протерла.
Минут через двадцать, Илья вышел. В домашних шортах. Ох, я едва оторвала взгляд от его рельефной груди и кубиков на животе. Так и хотелось подойти, провести пальчиками.
Потом он, правда, накинул майку и уселся за стол.
— Женушка моя любимая, — вдруг выдал Царев, рассматривая стол. Впервые, он называл меня так. Естественно, я смутилась. — Зачем столько еды? Мы кого-то в гости ждем?
— Когда я тебе успела сказать «да»?
— Это уже не имеет значения, — усмехнулся Илья, накладывая в тарелку салат.
— В смысле? Ты что против воли меня женишь на себе?
— Ты уже моя, остальное формальности.
— Царев, корона не мешает?
— Договоришься, Дашка.
— А то что? — я подсела рядом, заглядывая ему в глазах. Илья отложил вилку и откинулся на спинку дивана.
— Будешь расплачиваться.
— Чем?
— Собой, чем же еще, — схватил меня за руку и резко притянул к себе, накрывая губы поцелуем. Скользнул ладошкой по ноге: сперва нежно, осторожно, затем более уверенно, сжимая ягодицу. От одного осознания, что сейчас может что-то произойти, аж в жар кидало. Я втянула живот, и будто не дышала.
В какой-то момент Илья коснулся моей груди, слегка припуская часть платья. Ажурные лямки от нового лифчика видимо сразу бросились в глаза.
— У, — протянул он, улыбаясь. — Я что-то не понял, Даша. Ты что мою броню сломать решила?
— ДУ… — хотела крикнуть, и ущипнуть, как следует этого шутника. Но в дверь неожиданно позвонили. Мы переглянулись.
— Так все же у нас будут гости?
— Нет, я… я никого не звала.
Опять позвонили. Кто-то настойчиво хотел заглянуть к нам на огонек.
— Ну, пойду открою.
Царев встал и направился в коридор. А я только и успела глянуть на часы: до Нового года оставалось всего пятнадцать минут.
После того как щелкнул замок, голоса послышались не сразу. Мне даже страшно стало, мало ли кто пришел. Поэтому я подскочила с дивана, поправила платье и высунула нос в коридор.
— Дашенька! — улыбнулась мама. Сказать, что я была в шоке, ничего не сказать. Илья тоже удивился, у него так и читалось на лице «какого черта». В слух, правда, ничего не сказал.
— Привет, — глухо поздоровался Борис, протягивая нам торт. Судя по упаковке, купили его за приличную сумму, эта кондитерская славится своими ценами.
— Пустите? — скромно и даже немного растерянно поинтересовалась мама.
— В Новый год не выгоняют, — без особых эмоций отозвался Илья. Обошел меня, возвращаясь в комнату к еде.
— Ну, проходите что ли, — улыбнулась я, продолжая прибывать в легком шоке. Мама отдала торт, потом они с Борисом скинули верхнюю одежду и потопали к праздничному столу.
Оставалось десять минут до Нового года. Конечно, все эти дни я как-то иначе себе представляла этот волшебный момент, но и такой вариант очень даже неплохо звучит. Главное, чтобы никто не поругался.
Вкусность я нарезала, разложила по тарелочкам и принесла в комнату. Мама уже сидела на стуле, рядом с ней и Борис. Оба молчали, переглядывались, а Царев, не смущаясь, уплетал салат с мясом. Вот у кого поучиться нужно.
— А как вы нас нашли? — выдала первую попавшуюся мысль, ну, потому что атмосфера та еще. Прям для праздника курантов.
— Твоя мама подглядела у тебя в телефоне адрес, когда ты такси вызывала, — спокойно ответил отчим.
— Да Вам в разведку надо, — откинул шуточку Царев. Вид у него был усталый, но абсолютно спокойный. А я вот нервничала.
— Скажешь тоже, — отмахнулась мама, смущенно улыбаясь.
— Вы угощайтесь, — показал Илья на тарелки с едой. — Дашка старалась все-таки. Чувствовала видимо гостей.
— Эй, — пнула я его в бук, стреляя взглядом. Мы переглянулись, и кое-кто нагло дал щелбан в лоб.
— Вкусно, — игриво произнес Царев, продолжая поглядывать на меня.
— Совсем обалдел? — прикрикнула я, а этому хоть бы что. Ухмыляется, сидит.
