— Боюсь-боюсь! — поднял он ладошки кверху, изображая саму невинность.
— Я тебя!..
— Ой, поздравление начинается! — прервала нас мама. Мы с Ильей, как по команде, повернулись, и будто упали на Землю. Стало даже немного грустно. Ну мне так точно.
— Шампанское-то есть? — уточнил Борис.
— А вы что без шампуня пришли, пап?
— Раньше было так: с одних торт, с других выпивка.
— Соотношение неравное.
— Что это неравное?
Илья с отцом начали спорить, а мы с мамой лишь молча поглядывали на них. Последний раз они разговаривали на такой вот дружеской ноте осенью, в машине. И мне вдруг подумалось, что было бы неплохо, всем помирится. Может и не жить нам вместе, но хотя бы поддерживать семейные отношения. Родителей ведь не выбирают. Они могут поступать подло, по крайне мере, в глазах детей иногда поступки очерняются красками. Однако какой отец или мать, будет желать своему ребенку плохого.
— Мальчики, так шампанское есть? Через минуту будут куранты бить! — прикрикнула мама, стараясь обратить на себя внимание.
Я выскочила из-за стола, вовремя вспомнила, что у нас гирлянды развешаны по всему дому. Включила яркие огоньки в розетку, щелкнула свет и вот она — Новогодняя магия. Комната превратилась в ночное полотно. Будто ты в космосе, а звезды так близко, рукой протяни и почувствуешь их огонь.
— Бокалы! Быстрей! — командовала мама, пока Борис кое-как раскрывал бутылку.
— Даш, иди ко мне, — позвал Илья.
— Бегу!
Эпилог
Год спустя. Август
Что может быть хуже, чем ожидание? Особенно когда остается пять минут до сеанса, а очередь в буфет, как в мавзолей. Верно, хуже может быть только любимый парень, который не считает, что опаздывает. Ведь еще пять минут. Целых пять минут.
Премьеру этого фильма я ждала еще с прошлой осени. Купила билеты за неделю до старта, пересмотрела все тизеры, собственно, вела себя, как настоящий фанат Вселенной Маравел. За что Илья меня постоянно подстегивал, вот ложку в рот не клади, дай только повод.
И можно было бы пойти вместе в кино, все же с некоторых пор, мы делим общую крышу. Наконец-то съехались. После первого года в университете, после безумной сессии, и постоянной беготни, пришло осознание — хотим просыпаться и засыпать в одной кровати. Хватит этих минутных свиданий, переглядываний на переменах, совместных зависаний в столовой. Хоть мы и учились в одном корпусе, но видеться удавалось не всегда. Специальности разные, пары разные и все в общем разное. Однако иногда попадались совместные лекции. Естественно, садились вместе, шутили друг над другом. Ребята в какой-то момент прозвали нас женатиками. Даже порывались записаться в крестные будущих детей.
Отношения с родителями на удивление наладились. Самым необычным для меня было знакомство с матерью Ильи. Сразу стало понятно, в кого он такой нескромный. Первое, что она спросила при встрече: «надеюсь, у вас в постели все гладко, а то долго не протянете. Секс — важная штука в любом возрасте». Я опешила от такой прямоты, зато Царев рассмеялся. Потом, правда, попросил маму не смущать меня, оставить свои европейские замашки за бортом. Женщина она оказалась веселая, бойкая, и очень красивая. Однако совсем не домашняя. Полная противоположность моей родительницы.
В тот вечер, мы все вместе ужинали дома у Бориса. К моему удивлению, знакомство прошло не просто гладко, даже отлично. А через две недели прекрасная нимфа укатила обратно в Европу. Там ее то ли жених ждал, то ли какие-то грандиозные планы, я так и не поняла.
Но самое забавное, что мать Ильи иногда пишет мне в телеграме. Фотки зачем-то скидывает, наставления дает на путь истинный. Однажды Царев наткнулся на нашу переписку и потом долго угорал. Над кем я так и не поняла, но у него вообще с чувством юмора отлично. Дай только повод.
Вот и сейчас, уверена, придет и будет приговаривать: еще пять минут, я же говорил, успею. Мы бы вместе пошли, но ему экстренно позвонили с работы. С некоторых пор Илья ушел в программирование. Заказов много, платят прилично. В целом, он рад, а я рада за него.
— Ой, простите, — раздалось за спиной. Какая-то девушка в ярком цветочном сарафане видимо ничейно меня задела. Людей море, шум и гам стоит. Вот так день премьеры.
— Ничего, — улыбнулась я в ответ. И тут к ней подошел парень, положил руку на плечо, но заприметив меня, поменялся в лице. Будто взгрустнул на минутку.
— Привет, Даша, — глухо произнес Саша.
— Привет, — кое-как выдала я. Мы не виделись с выпускного. Однако это сложно назвать «виделись», просто проходили мимо.
— Юль, ты иди в очередь. Я сейчас, — сообщил Беляев своей спутнице. Она мило улыбнулась ему, затем кивнула мне и пошла в самый конец хвоста, оставляя нас вдвоем.
— А ты чего одна?
— Илью жду, — с ходу ответила, поглядывая на дверь.
— Не женились еще?
— Что? Нет, нам и двадцати нет для женитьбы, — скрещиваю руки на груди, переступая с ноги на ногу. Между нами до сих пор, будто какая-то недосказанность. От этого сложно. Хотя я давно забыла про спор и про унизительное чувство, в тот осенний день.
— Ну да, — кивает он, прикусывая край губы.
— А… это твоя девушка? — больше для поддержания разговора спрашиваю я.
— Подруга, но может скоро и девушка. Жизнь непредсказуемая, никогда не знаешь, с кем проснешься утром.
— Понятно, — натягиваю улыбку, переводя взгляд на часы. Осталось две минуты, где же носит Илью. Мы так точно опоздаем. Убью его, вот пусть только явится.
— Дашка, я это… в общем, надо было еще тогда…
— Что?
— Прости за тот спор и за мое свинское поведение. С тех пор, я многое осознал. Но как-то… смелости что ли не хватило подойти. Но сейчас увидел тебя и понял — это знак.
У меня едва рот не открывается от таких неожиданных признаний. Был бы стул, точно бы села. И слова все растерялись. Что обычно в таких случаях говорят? А Сашка ничего, улыбается стоит.
— Прощу при одном условии.
— При каком? — склоняет голову набок, внимательно разглядывая меня.
— Пообещай, что больше никогда не будешь спорить на людей. Обещаешь на мизинцах? — протягиваю кулачок вперед, вытаскиваю мизинец и большой палец. Беляев растерянно оглядывает все это дело, потом выдает смешок.
— Обещаю.
И мы скрепляем наше обещание, касанием подушечек. Не знаю почему, но на сердце вдруг становится легко. Наверное, так бывает, когда тащишь большой груз в горку. А на самой вершине скидываешь все это добро, и понимаешь — теперь ничего не мешает.
— Ну я пойду. О, Царев вон кстати. Увидимся, Дашка.
— Пока, — машу на прощание.
Илья появляется за мой спиной буквально со скоростью света, и так загадочно переводит взгляд с Саши на меня, будто что-то подозревает.
— Ты опоздал! — категорично заявляю.
— Это был Беляев? Вы разговаривали?
— Ты время видел? Там сейчас уже рекламу крутят! — ною я, хватая его под руку.
— Это ты так технично с темы съезжаешь?
— А ты что ревнуешь? — игриво поглядываю на своего любимого мужчину.
— Так, мы за попкорном пойдем в очередь? А что ты, кстати, не взяла?
— Царев, я не поняла, ты так технично с темы съезжаешь?
— Так сырный или шоколадный? Какой возьмем? Или оба?
— Илья… — тяну его имя, прижимаясь грудью.
— Ну, разве чу-чуть! Эй, прекрати угорать. Даша! Ох, дома я тебе отомщу. Или может… прямо здесь отомстить?
— Люблю тебя, мой ревнивец.
— И я тебя, моя супер девушка.
Конец
