не делают тест ДНК, но когда ребёнок родится…
— Я спала с другими, — почувствовала себя должной предупредить Островского.
— Плохо, но предсказуемо. Остаётся надеяться на удачу, потому что в Ад я возвращаться не хочу, — он остановил машину. — Пересядь на заднее сидение, тебе там будет удобнее. Я включу обогрев посильнее.
Болтать со мной Дима точно не намерен. Ну и пусть! Главное — он забрал меня из монастыря, всё остальное не имеет значения. Кроме одного.
— У Кости всё хорошо?
— Кто такой Костя?
Вот! Этот тоже будто бы впервые слышит имя моего… Не любовника, не мужа. Друга? Забавно. Костя незаметно стал главным мужчиной моей жизни, а я даже не знаю, кем он мне приходится. Иногда кажется, что мне он привиделся во сне.
— Не важно, — коротко закончила никому не нужную беседу.
Сестра-близняшка, её не совсем нормальный отец и я. Обычная девчонка из простой семьи, которой «повезло» выйти замуж за обладателя Платинового браслета. Тестовый экземпляр, ещё до совершеннолетия приговорённый пройти все возможные ужасы жены статусного мужа: от обязанности удовлетворять его партнёров по бизнесу до райской праститутошной и монастыря. Ха! У меня получилось. Я прошла весь путь. Куда теперь я еду сейчас?
Как оказалось, в красивый, со вкусом обставленный дом. Меньше, чем у Соколовского, но зато более уютный.
— Что ты желаешь на ужин? — моментально вспомнила обязанности жены и начала натирать столовые приборы.
— Закажем что-нибудь. Дорога была долгой, отдохни.
— То есть ты не хочешь, чтобы я обслуживала тебя?
— Нет. Пиццу будешь?
— Да. Постой ты! — он собрался уходить. — Почему они разрешили тебе забрать меня?
— Почему? Ты не беременела от мужа, не беременела в Раю, забеременела после секса со мной, и я согласился стать отцом. Не так. Я очень обрадовался возможности оказаться отцом твоего ребёнка и получить свободу. Им нужны дети… Много. А мы, с их точки зрения, можем оказаться идеально совместимой парой. К тому же у тебя будет двойня. Пеперони пойдёт?
— Ага…
Двойня! Эта новость обрадовала меня и огорчила сильно. С одной стороны, будь плод в утробе один, мне вряд ли бы позволили покинуть монастырь до родов. С другой… Одного из детей у нас точно заберут. Не знаю, что случилось с Димой. Почему мужчина из Платинового списка так сильно захотел признать отцовство ребёнка, зачатого в Раю? И куда делась его жена? Дима совершенно не похож на мудака, способного сослать надоевшую супругу в Рай или того хуже — в монастырь. Должно быть, у него есть причины согласиться стать моим мужем.
Дима окружил меня заботой и лаской. Никогда ничего не просил и исполнял любое моё желание, но… Всё это было не по-настоящему. Наш брак отказывались регистрировать до подтверждения отцовства, при этом дозволяли вместе жить. Любая другая на моём месте наслаждалась бы каждой секундой, я же везде искала Костю. Много гуляла, разглядывая прохожих, часто ездила к дому Соколовского, надеясь, что увижу его там, посещала все вечеринки, несмотря на беременность и даже пыталась спрашивать у официантов о нём. Бесполезно. Никто его не знал, никто его не видел. Всё больше мне казалось, что Костя мне привиделся во сне.
— Дим, — предполагаемый отец моих детей был как обычно молчалив. — Сколько мне осталось?
— Недели две, максимум месяц, — его тоже не радовали предстоящие роды. — Они сделают кесарево.
— Почему?
— Не хотят рисковать. Я ничего не знаю. Почти не слушал речь доктора о твоей беременности. Мне неприятна эта тема.
Близнецы внутри меня синхронно толкнулись, выставив пяточки в разных частях живота. Они ещё и лежат, наверно, неправильно. Пусть будет кесарево, а потом… О том, что будет потом и думать не хотелось.
Я ни о чём не спрашивала своего нового друга. Ни о его прошлом, ни о его настоящем. Мне не интересно, да и он явно не расположен к светским беседам за ужином. Вывез меня из монастыря — и на том спасибо.
— Ты общаешься с кем-нибудь из… — я не смогла придумать, как лучше назвать Костю и его друзей.
— Мало с кем общаюсь, — Дима подумал, что я спрашиваю о его старых знакомых.
— Нет. Я сейчас про тех людей, которые… велели тебе, выбрать меня.
— Что? Мне никто ничего не велел. Я выбрал тебя… потому что захотел.
Ага! Импотент захотел девушку, которая сама вешается ему на шею. Так я ему и поверила!
— То есть, ты считаешь, что наше единственное свидание — просто совпадение?
— Ну, конечно, — абсолютно искренне ответил предполагаемый отец моих детей.
Так не привычно осознавать, что их там двое…
А вдруг, он не врёт? Осталось всего две недели. Со дня моего отчисления из монастыря я большую часть времени сидела в доме, прогуливаясь только по небольшому участку рядом с ним и надеясь, что Костя сам меня найдёт. Но если он не знаком с Димой, то как ему попасть в мой дом?
Я всё ещё корила себя за то, что не настаивала на более частых остановках по пути следования в монастырь и вот же ж! Повторила старую ошибку. Вместо того, чтобы с утра до позднего вечера прогуливаться по центральным улицам города, сидеть у панорамных окон кофеен, посещать торговые центры и все доступные мероприятия, я сама приговорила себя к затворничеству.
— Дим, своди меня куда-нибудь? В оперу, на балет, не важно.
— Даш, ты шутишь? Мы не можем нигде появляться вместе — распутные связи не для глаз добропорядочных женщин. Я могу взять тебя только… — он замялся.
— Да не важно. Хоть на шабаш к чёрту. Не могу больше сидеть в четырёх стенах.
— Как скажешь. Собирайся.
— Прямо сейчас?
— Да, — он флегматично пожал плечами. — Я тоже засиделся в четырёх стенах, если так можно выразиться.
О-па! Дима, оказывается, без меня тоже не выходил в свет? Интересно, почему? Подумаешь, брак аннулировали. Мужчин никак за это не осуждают, Соколовский уже дважды так от своих жён избавлялся.
— Тебя тоже не пускают на балет и в оперу? — не удержалась от сарказма и тут же была вознаграждена наполненным болью взглядом.
Да какого… с ним произошло? Первоклассный мужчина во всех смыслах этого слова, молодой, красивый, с Платиновым браслетом на запястье. Для него должны быть открыты все двери и жизнь его должна быть похожа на настоящий рай. Почему он так странно себя ведёт?
Женская сущность требовала задать моему новоявленному другу сотню вопросов, пережитый опыт заставил прикусить губу. Если за всё то время, что мы живём под одной крышей, он не посчитал нужным поделиться
