И все же самым лучшим местом на свете стал для меня маленький домик с отдельным входом, затерянный в глубине российских просторов, – дом Алексея Рубина под Рязанью. Конечно, этот дом нельзя было считать деревенской избой с покосившейся крышей, пьяным хозяином и мычащей коровой. Хотя в нашей деревне всяких домов было предостаточно. И вообще, не такая уж у нас была маленькая деревня. Во всяком случае, в школу Темке не приходилось ходить пешком. Каждое утро к нам приезжает маршрутка, чтобы отвезти детей в школу, которая и правда расположена в трех километрах от нас. Но даже если бы ее не было, мы бы нашли, как его туда отвезти. В нашей семье все (включая свекровь) умеют управлять маленькой вездеходной «Нивой», которая прекрасно выручает, когда маршрутка ломается. В общем, не жизнь – а рай и чудеса цивилизации. Впрочем, я, конечно, утрирую. Деревня есть деревня, хотя кирпичный дом Алексея может дать фору многим городским домам. Он стоит на прочном фундаменте, имеет какую-никакую канализацию, газовое отопление и давно обещанный мне самодельный камин. Впрочем, мне кажется, что с Алексеем я бы согласилась жить под совершенно любой крышей. Даже покосившейся.
Я поменяла первую букву своей фамилии с Ш на Р, став Юлией Рубиной на зависть всем моим бывшим коллегам по банковской работе. Свадьбу мы сыграли в деревне, поэтому на ней были только самые близкие мои друзья (то есть Ольга). Мама, конечно, много плакала, не определившись до конца, от радости она плачет или от горя. Галина тоже присутствовала и бесконечно сетовала, что по моей милости ей пришлось переться на поездах в такую даль.
– Безо всякого сомнения, у меня будет воспаление легких! Такие сквозняки! Если я заболею и умру, ты будешь виновата!
– Сестричка, ты обещаешь мне это с самого детства, – ради справедливости уточнила я. – Но так ни разу и не сдержала своего обещания.
– Не дождешься! – фыркнула Галка и подарила мне набор кастрюль.
Подарок с намеком. Мол, знай свое место. А я его и так знала. Рядом с мужем! Ольга передала девчонкам из банка наши свадебные фотографии. На них Алеша был так ослепительно красив в смокинге с бабочкой, что все кусали губы от зависти. Я же старалась позировать фотографу так, чтобы мой кусочек золота триста восемьдесят пятой пробы на пальце был отчетливо виден на каждом снимке. Маленький запоздалый выстрел в сторону утративших актуальность коллег по работе. И все же пусть ни одна из них не сможет сказать, что я просчиталась, уехав вслед за Алексеем в деревню. Потому что на самом деле в нашем с ним доме я получила наконец свой главный приз – мою любовь.
В нашем доме я родила Алексею дочь. Это случилось в ужасно холодную зимнюю ночь. Дорогу к нам замело, а роды пошли слишком стремительно, так что мудрая мать Алексея категорически запретила трепать меня по черт знает каким колдобинам. Хотя Алеша и кричал, что готов стать отцом только в роддоме, такой мужественный и сильный, в этот момент он полностью спасовал и даже рыдал у камина, умоляя меня потерпеть и поехать к врачам.
– Уйди отсюда ради бога, сынок! – махала на него свекровь, пытаясь выдернуть мои руки из его похолодевших пальцев.
– Она не умрет? – распахнутыми от ужаса глазами смотрел он на нас.
– Типун тебе на язык! – ахнула свекровь и приняла роды сама.
Алексей бегал вокруг дома, не зная, куда себя деть, и проклинал последними словами мою любовь к природе, помешавшую ему заблаговременно запереть меня в роддоме «до особого распоряжения».
Мой сын Артем… Его жизнь, конечно, очень сильно поменялась после переезда. Он любит жить с нами в нашей деревне. Тут в его распоряжении бессчетное количество котов, собак, кур и прочей живности. Как нашей, так и соседской. Он гоняется за петухами, пытается поймать цыпленка, любит гладить теплую корову… да мало ли дел у маленького мальчика, живущего в деревне! Однако он также любит пожить у Михаила. Можно сказать, что с некоторых пор Тема живет на два дома. После свадьбы Алексей устроил меня помощником гида в своей фирме, а потом, через некоторое время, я стала шляться по миру уже в качестве самого настоящего гида экстремального туризма. Так что, когда я уезжаю на пару недель в Чили или на Тибет, Артемка едет к папе, который всегда готов его принять. В ситуации, подобной нашей, самый лучший выход из положения расположен там же, где и вход. Раз уж так получилось, что мама – экстрим-гид из деревни, а папа – московский преподаватель и доктор наук, то надо пытаться совместить несовместимое. То есть жить с обоими. Кажется, у нас это неплохо получается.
Жизнь в деревне при определенных обстоятельствах тоже может быть самой прекрасной и несбыточной мечтой, как это ни странно покажется тем, кто широким потоком наполняет улицы больших городов в поисках лучшей жизни. Для меня, во всяком случае, она стала самым желанным местом, в которое я возвращаюсь из моих странствий. Хотя, конечно, после рождения дочери я стала ездить по миру поменьше. Возможно, со временем мы с Алексеем и вовсе поумнеем. Осядем где-нибудь, устроимся на постоянную работу, не связанную с вечными перелетами, риском для жизни и разнообразными острыми впечатлениями. Возможно, хотя мне лично в это верится с трудом. Когда-нибудь вообще возможно все, что угодно. Но не сейчас. Я не вижу смысла загадывать надолго вперед. Ведь и сегодня, и завтра я могу просыпаться и видеть лицо самого прекрасного, самого желанного и любимого мужчины на свете. Лицо Алексея Рубина – самого настоящего мужчины моей мечты. Так зачем же мне хотеть чего-то еще?
P.S. Поразительным результатом всей этой истории стала еще одна свадьба. Свадьба, в возможность которой я до сих пор не могу поверить всерьез. Началось все с того, что однажды я неожиданно приехала в Москву. Я тогда была уже беременна, и мне понадобились какие-то бумаги с места моей прописки. Я открыла дверь своим ключом, зашла в дом и даже прошла на кухню, чтобы включить чайник, как вдруг мое внимание привлекли странные звуки.
– Да! О да! Еще! – кричал кто-то голосом моей старшей сестры Галины.
Я прислушалась повнимательнее.
– Тебе хорошо? – спросил мужской голос, тоже до странности мне знакомый.
– Да, конечно! А тебе?! – ответила женщина Галининым голосом.
В немом изумлении я распахнула дверь ее комнаты и увидела совершенно невероятную картину: Галина в бежевом шелковом пеньюаре томно извивалась в объятиях какого-то плотного, если не сказать толстого, мужчины с кучерявой головой.
– Михаил! – воскликнула я, не удержавшись.
Сладкая парочка дернулась, пытаясь натянуть на оголенные участки тел одеяло.
– Юля? Какими судьбами? – стыдливо улыбнулась Галька.
