– О, – выражение ее лица стало странно задумчивым. – Она жила далеко и вышла замуж, когда я была совсем маленькой, – быстро сказала она, – и я редко ее видела, но Эмили всегда на нее жаловалась. Эмили всегда на всех жаловалась, – прошептала она, как будто Эмили была в соседней комнате и могла услышать. Затем хлопнула в ладоши и улыбнулась. – Сначала я покажу Джефферсону краски и кисти, а потом мы поднимемся на чердак, и вы сможете подобрать себе одежду, хорошо? Правда, это мило?
– Тетя Шарлотта, – сказала я и огляделась. Кругом была посуда с присохшей к ней остатками еды и, казалось, она стоит так более недели, если не месяца. Окна были в пятнах, грязи и пыли изнутри и снаружи. – Я помогу вам прибраться в доме.
– Славненько, славненько, славненько, – проговорила она и засмеялась. – Мы замечательно проведем время, так же, как это было в детстве, и у нас была рыжая охотничья собака, которую звали Кейси Леди, она тыкалась носом в мое лицо каждое утро, когда будила меня.
Гейвин посмотрел на меня и улыбнулся. Тетя Шарлотта так и осталась в душе маленькой девочкой, но это не смущало ее. Я чувствовала себя в безопасности и защищенной, будто была в волшебном круге. Словно мне в самом деле удалось уйти от проклятия Катлеров.
После завтрака Гейвин отправился помочь Лютеру, а Шарлотта отвела Джефферсона в свою импровизированную студию, чтобы дать ему кисти и краски. Я же занялась уборкой кухни. Закончив уборку, я пошла погулять по дому. Пройдя полкоридора, я остановилась, так как мне показалось, что кто-то стоит у меня за спиной. Но когда я оглянулась, никого не было. Только… занавес раскачивался.
– Кто здесь? – позвала я.
Но никто не ответил и ничто не шевельнулось. У меня мурашки побежали по спине, и я поспешила к Шарлотте и Джефферсону. По пути я обнаружила, что Шарлотта раскрашивала увядшие цветы, делая их даже ярче – розовыми и белыми, красными и желтыми, а летом расставляла их повсюду в вазах. Казалось, она старается перенести радугу в этот когда-то мрачный и скучный мир.
Я нашла Шарлотту и Джефферсона в маленькой комнатке возле библиотеки. Когда я заглянула, Шарлотта отвлеклась от вышивки и улыбнулась. Джефферсон был занят покраской стен и мебели. Его щеки уже были измазаны, а руки до локтей – в краске.
– Мы тут веселимся, – сказала Шарлотта, и ее лицо озарилось радостью, а потом она быстро добавила. – Маленькие мальчики всегда приводят себя в такой вид.
– Вы правы, тетя Шарлотта. А вы не могли бы показать мне ту комнату, где жила моя мама и где я родилась?
– О, да, да, да. Это нехорошая комната. Я тоже там один раз побывала.
– Нехорошая комната?
– Ты поймешь.
Она повела меня наверх.
Когда я увидела комнату, то сразу поняла, почему она так называлась. Она походила на тюремную камеру. Это была маленькая комната с узкой кроватью напротив стены слева. У кровати не было спинки, на железной сетке лежал только матрас. Рядом стояла пустая тумбочка с керосиновой лампой. Было видно, что ею уже давно не пользовались, так как там поселились пауки. Стены были темно-серыми, и в комнате не было ни окон, ни зеркал. Справа – маленькая дверь в ванную, в которой все заржавело и сгнило. Оглядывая эту ужасную комнату, я ощутила тот страх и печаль, какие, наверное, испытывала моя мама, когда ее заперли и вынудили родить в этой лачуге. Какой одинокой, должно быть, она себя чувствовала, и как иногда ей было здесь страшно. Без солнечного света, свежего воздуха, глядя на эти тоскливые цвета, она наверняка чувствовала себя узницей.
– Вы правильно ее называете нехорошей комнатой, тетя Шарлотта, – сказала я. А потом вспомнила о том, что она рассказала раньше. – За что вас здесь держали?
– Я тоже плохо вела себя. И в моем животе рос ребенок.
– Ребенок? Что с ним случилось? Это была девочка или мальчик? – спросила я.
– Мальчик. Эмили сказала, что дьявол забрал его к себе. У ребенка была дьявольская отметина сзади на шее, вот здесь, – сказала она, показав на себя.
– Дьявольская отметина?
– Ага, – она многозначительно кивнула. – Она походила на копыто. А Эмили сказала, что у него также скоро вырастет хвост.
– Но это же глупости, тетя Шарлотта. Но на самом деле не было никакого ребенка, правда.
– Нет, был. Я покажу тебе, где он жил, пока он оставался здесь, – печально добавила она.
Я проследовала за ней назад по коридору. Когда мы шли, я не могла отделаться от ощущения, что кто-то преследует нас, но каждый раз, когда я оглядывалась, то никого не обнаруживала. Не из-за того ли это, что дом такой большой и наполнен тенями?
Шарлотта остановилась и открыла дверь в ту комнату, которая, по-видимому, когда-то была детской. В центре стояла колыбель, в которой лежала кукла, укрытая выцветшим голубым одеялом до подбородка. Меня бросило в дрожь. Был ли на самом деле у тети Шарлотты ребенок, или это работа ее наивного воображения?
– Сколько лет было вашему ребенку до того… прежде, чем дьявол забрал его, тетя Шарлотта? – спросила я.
Она покачала головой.
– Я не помню. Он все время был здесь, и вдруг его не стало. Эмили никогда не рассказывала мне, когда его забрали. Однажды я заглянула в колыбель и обнаружила, что его нет, – говорила она, глядя на куклу.
– И Эмили сказала, что его забрал дьявол?
– Ага. Как-то ночью она видела, как дьявол вошел в детскую, а затем она услышала, как ребенок засмеялся. Когда она подошла к двери, дьявол уже взял моего малыша и вылетел в окно, обернувшись черной птицей.
– Как вы могли поверить в такую глупую историю, тетя Шарлотта?
Она уставилась на меня.
– Но моего малыша нет, – ее глаза наполнились слезами.
Я посмотрела на колыбель.
– А кто положил эту куклу? – спросила я.
– Эмили, потому что я так сильно была расстроена и плакала. Эмили сказала, чтобы я представила, что это он, и больше не плакала, а то дьявол может вернуться и забрать меня.
– А как же отец ребенка, тетя Шарлотта? Он не расстроился?
– Эмили сказала, что его отцом был дьявол. Она сказала, что как-то ночью, когда я спала, ко мне в комнату вошел дьявол и сделал так, что внутри меня начал расти ребенок.
Как это ужасно, думала я, так напугать милую Шарлотту и заставить ее поверить в эти страшные вещи.
– Эмили, должно быть, сама дьяволом была и сделала все это с тобой и моей мамой. Я рада, что никогда с ней не встречалась.
– Веди себя хорошо, и ты никогда с ней не встретишься, – сказала Шарлотта. – Если ты плохая, то попадешь в ад, а Эмили – та, которая встречает людей у ворот ада. Так говорит Лютер.
Я еще раз посмотрела на куклу в колыбели. Что за странная и жуткая история скрыта в стенах этого старого дома. Может, будет лучше не копать так глубоко и не задавать так много вопросов, подумала я и вышла следом за тетей Шарлоттой.
