Несмотря на это, Кириан не отвел взгляд. Все так же смотрел на мой живот, который был прекрасно виден, из-за того, что полотенце плотно прилегало к телу.
— Я хотела тебе об этом рассказать, — сказала, все так же чувствуя жуткую растерянность. Нервозность ударила по сознанию и я даже начала немного паниковать. Наверное, это было заметно, но я ничего не могла с собой поделать. Не зная, как Кириан отреагирует на мою беременность, начинала волноваться. — Я хотела, чтобы ты узнал иначе. Думала сначала подготовить тебя к этому.
Кириан наконец-то оторвал взгляд от моего живота и посмотрел в глаза.
Я не могла описать того, что видела в его черных зрачках, но почувствовала себя так, словно меня бросили в бездну, в которой душа сжималась и сердце срывалось на безумное биение.
— Кириан…
Агеластос вышел из ванной. Буквально несколько секунд и послышался оглушающий грохот, смешанный со звуком посыпавшихся стеклянных осколков. Сердце остановилось и дыхание застряло в горле, но я мгновенно выбежала в коридор и сразу увидела Кириана. Он был в гостиной. Неподалеку лежал в дребезги разбитый журнальный столик и кресло. С руки Агеластоса стекала кровь, пачкая белоснежную ткань рукава его рубашки и крупными каплями стекая на пол.
— Что ты делаешь? — спросила, широко раскрыв глаза. — Зачем? Черт, тебе нужно обработать руку.
Я думала лишь об одном. Молилась, чтобы рана на его руке не оказалась слишком глубокой, но уже была готова вызывать скорую.
— Дай я посмотрю на твою руку, — я сделала несколько шагов в сторону Кириана, но после следующих его слов замерла:
— Кто тебя имел?
— О чем ты?
— От кого ты залетела?
Агеластос сделал глубокий вдох и посмотрел мне в глаза. В это мгновение от него исходило нечто такое, от чего у меня кожу обжигало адом и невольно хотелось отойти назад. Но я все так же оставалась стоять на месте.
— О, боже… — прошептала, увидев, что те раны, которые, как Кириан сказал, «затянулись», сейчас опять кровоточили. А он, проклятье, этого даже не замечал.
Я быстро побежала в спальню за телефоном. За считанные мгновения нашла его и вызвала скорую. Побежала обратно в гостиную, но будучи уже на пороге, не увидела обломок стола и, спотыкнувшись, полетела вниз.
Сознание оборвалось разрядом тока и в это мгновения я будто бы перестала существовать. Последние месяцы, я, несмотря на то, что видела плохо, старалась ходить максимально аккуратно. Чтобы ни разу не упасть. Будучи беременной, это опасной.
А сейчас, дура, забыла про осторожность.
И летела на осколки.
Сердце остановилось и я закрыла глаза. Зажмурилась и, выставляя руки вперед, пыталась хоть как-то защитить живот.
Но, внезапно, меня подхватили сильные ладони. Не дали упасть, а я, из-за паники, не сразу поняла, что это Кириан меня удержал.
Ничего не говоря, он поднял меня на руки, но я, будучи в растерянном и паническом состоянии, интуитивно вцепилась в Агеластоса руками, словно боялась упасть. Вот только, Кириан держал в своих руках так, что становилось ясно, что он меня ни за что не упустит и в этот момент мне захотелось, чтобы он держал меня так целую вечность, но все же Агеластос прошел через комнату и усадил меня на диван.
Я шумно и рвано дышала, пальцами до побелевших костяшек сжимая полотенце, в которое была укутана. Все никак не могла успокоиться и уже сейчас ощущала, как глаза начало покалывать. Еще немного и начну реветь. Беременность и правда странно эмоционально на меня влияла.
Кириан сел рядом. На меня сейчас не смотрел. Облокотился локтями о колени и опустил голову. Все так же казался до предела напряженным и по-прежнему от него исходило то, что будто бы резало острием ледяных глыб.
Я разомкнула губы, но ничего сказать не смогла. В этот момент по щеке скользнула первая слеза, которую я вытерла тыльной стороной ладони.
— Почему ты плачешь? — Кириан не смотрел на меня и я сразу немного растерялась, не понимая, как он узнал, что я плакала. Мне бы хотелось это скрыть, но уже не получалось.
— Я испугалась, — сказала еле слышно. — Спасибо, что не дал мне упасть.
На это Агеластос ничего не ответил. Опять подхватил меня на руки и усадил к себе на колени, так, что теперь я была к нему лицом. Положив одну руку мне на талию, а вторую сзади на шею, он притянул меня ближе. Я не сопротивлялась. Наоборот, уткнулась лицом в его предплечье и обняла Кириана. Вдыхала его запах и впитывала тепло тела.
— Ты моя, — сказано жестко. Агеластос ладонью с силой сжал мое полотенце, из-за чего оно раскрылось и съехало, частично оголяя тело. Моя рука дрогнула и я уже собиралась попытаться прикрыться, но разве именно это сейчас важнее всего? Нет. Я ни на миллиметр не отстранилась от Кириана. Все так же обнимала его, продолжая тихо плакать.
Чувствовала, что постепенно становилось легче, но сердце все так же билось словно обезумевшее. Мысли путались и рвались. Я почти не соображала, но, стоило мне опять подумать о том, что было бы, если бы я упала, как меня тут же вновь передергивало и я сильнее прижималась к Кириану. Рядом с ним легче. Сознание успокаивалось и по телу тонкими нитями расплывалось тепло, убирая, всполохи терзающей меня паники.
Глубокий вдох и я сильно зажмурилась, кажется, переставая плакать, но, почувствовав на своих ладонях какую-то влагу, сильно дернулась. Это была кровь. Раны Кириана раскрылись сильнее.
— Покажи мне раны, — я попыталась отстраниться, но Агеластос не дал этого сделать. Все так же прижимал к себе, до побелевших костяшек сжимая полотенце. — Кириан, — позвала парня, но он и на это не отреагировал. — Я вызвала скорую, но мне кажется, что тебе лучше лечь и полежать, пока она не приедет.
Агеластос будто бы не слышал меня. Сейчас напоминал каменное изваяние, от которого исходило нечто буйствующее. Будто бы безумное.
— Кириан, — опять позвала его. — Я переживаю. У тебя кровь не останавливается.
— Ты собираешься оставить этого ребенка?
Услышав этот вопрос, я замерла, но ответила сразу, не раздумывая ни мгновения:
— Конечно.
