— Ты знаешь, о чем я говорю. Он хорош до тех пор, пока ты не встретишь женщину, верно? Ты трахал его, пока не встретил Дженни, а потом бросил его. После Дженни, ты снова вернулся к тому, чтобы его использовать. Пока не появилась я. Пока ты не послал его очаровывать меня для тебя. Как думаешь, как он себя из-за этого чувствует? Как ты мог?
Губы Эша открываются, закрываются, а затем…
— Грир, я просил Эмбри заключить брак. Дважды.
Я была готова продолжать свою суровую критику от имени Эмбри, но слова Эша просочились в мое сознание и оглушили.
— Что? — шепчу я.
— Я просил его быть моим мужем. Дважды. И знаешь, сколько раз он сказал «нет»?
Я качаю головой.
— Дважды, — произносит Эш.
— Не могу поверить, что ты попросил его… он об этом ничего не говорил…
Эш издает смешок, который можно было бы назвать ироническим, если бы он не был так уязвлен.
— Нет. Полагаю, он этого не сделал.
— Когда ты делал ему предложение?
Эш ослабляет хватку в моих волосах, и я бессознательно тянусь к его руке, чтобы он снова их сжал. Это вызывает первую улыбку, которую я вижу на его лице с тех пор, как вошла комнату. Но он не уклоняется от темы и отвечает на мой вопрос.
— Первый раз в Карпатии. Мы встречались уже два года. Он настаивал держать все в секрете, и я согласился, потому что любил его. Но я подумал, что если он увидит, насколько серьезно я к нему отношусь, как сильно я хочу быть с ним, то он не будет настаивать на тайных отношениях. Я попросил своего приятеля купить кольцо в Риме, когда он отправился туда в отпуск, и он его привез. Я все спланировал. И когда мы оказались на нашей базе, в любимой долине Эмбри, на вершине хребта, где все видно на мили вокруг, я опустился на одно колено. Самое смешное, что на наших плечах висело оружие.
Эш улыбается от воспоминания, но затем его улыбка исчезает.
— Эмбри сказал «нет». Понимаешь, в то время это не было законным, и, думаю… я не знаю. Возможно, он беспокоился о нашей карьере или о том, чего хотела его семья. Он не объяснил мне причину отказа. Просто сказал «нет» и сказал, что мы должны перестать видеться.
Даже сейчас, через семь или восемь лет, я слышала горькую сердечную боль в голосе Эша.
— Вскоре Мерлин познакомил меня с Дженни, и мы постепенно влюбились друг в друга. Она совсем не была похожа на Эмбри, совсем не была похожа на тебя, и, возможно, мне это казалось безопасным. Она не была странной девушкой, которая задабривала мое самое темное «я», она не была тем мужчиной, с которым мы столкнулись со смертью. Она была… удобной. Несложной. Она любила, как любят нормальные люди, она испытывала желание, как его испытывают нормальные люди. С ней я был другим человеком, тем, у кого внутри не было этих извращенных чувств. После того, как я так долго был поглощен тобой, а мои первые реальные отношения закончились так… ну, думаю, я просто пытаюсь объяснить, почему я влюбился в Дженни, хотя все еще любил вас с Эмбри.
Я обдумываю все в течение минуты. Так много любовных хитросплетений и разочарований, так много глубоких складок и слоев для человеческого сердца. Но для меня имело какой-то странный смысл то, что он мог любить меня, Эмбри и Дженни одновременно. Не так много людей любят так, как любит Эш, так же яростно и всецело, и, возможно, лишь один человек никогда не смог бы вынести основную тяжесть его любви.
— А потом ты снова сделал ему предложение? — спрашиваю я, пытаясь выяснить, что произошло дальше.
Эш отпустил мою талию и протер лоб.
— После смерти Дженни. В ту ночь Морган отвела меня в клуб и заставила выпороть ее, я ушел оттуда и направился к Эмбри. В ту ночь он дал мне так много, больше, чем какой-либо человек мог дать другому, потому что я выплеснул все на него. Мое горе, мою боль, новость о том, что у меня есть сестра, которая также была его сестрой, которую я трахал… Я был словно торнадо. И он принял меня радушно.
Я отстраняю его руку ото лба, чтобы иметь возможность видеть глаза. Мое прикосновение его возбуждает; он сдвигается в кресле и снова встречает мой взгляд.
— Он снова пожелал держать нашу связь в секрете. И Мерлин хотел, чтобы это оставалось тайной. Но в сейчас на такое смотрят нормально, и мне было насрать на выборы… но я заботился об Эмбри. Пять месяцев назад я снова сделал предложение. На этот раз я точно был уверен, что… — Эш замолкает и жалко мне улыбается. — Что ж. Самые хорошо продуманные планы и все такое. А потом несколько недель спустя я увидел тебя в церкви, и это было похоже на судьбу. Я хотел увидеться с тобой, и как только сказал об этом Эмбри, он вызвался помочь. Я думал, что он хочет возместить причиненный ущерб, вызванный его вторым отказом принять мое кольцо… конечно, теперь я прекрасно все понимаю. Он хотел увидеться с тобой.
— О, боже, Эш, — произношу я, и у меня болит в груди из-за него. За этого невероятного мужчину, которого дважды отвергал человек, которого он любит.
— Грир, я… я говорю тебе об этом не для того, чтобы ты чувствовала себя так, словно была для меня запасным вариантом. Ты знаешь о том, что я тебя люблю, что я много лет был тобой одержим. Но я просто хочу, чтобы ты знала о том, что то, что было у меня с Эмбри, было для меня серьезным. Это было самое настоящее, что я когда-либо испытывал, пока наконец не получил тебя. Я поцеловал его не потому, что хотел причинить тебе боль, я поцеловал его, потому что, хотя он и разбил мне сердце дважды за эти десять лет, я все еще вспоминаю, каким он выглядит красивым в зимнем лунном свете. Потому что иногда мне кажется, я умираю от желания почувствовать на себе его губы.
Проходит несколько тяжелых минут. Слышно лишь как за окном падает снег.
— Хорошо, — шепчу я, когда больше не могу выносить этой тишины.
— Что хорошо?
— Думаю, теперь я понимаю. Тебя и его. Нас.
Рука Эша падает с моих волос и, оставляя за собой теплый след, проходится от моего уха к плечу.
— Я заслуживаю самого худшего, Грир, но не хочу этого. Я не хочу, чтобы ты ушла от меня.
Я пугаюсь.
— Кто говорил об уходе?
Эш хмурится.
— Ты была так зла… и не без оснований… я просто подумал…
— Что я от тебя уйду? Как Эмбри?
— Да, — признается он.
Я сжимаю его руку.
— Я зла. Иногда мне нужно сердиться. Мне нужно иметь возможность требовать ответы. Но это не значит, что я не люблю тебя. Это не значит, что я не хочу остаться. — Глубокий вдох, за которым следует признание: — Особенно учитывая тот факт, что я тоже люблю Эмбри. Мы с ним не… пожалуйста, поверь мне, Эш, мы не прикасались друг к другу с той ночи в Чикаго.
— О, я тебе верю, — произносит Эш таким голосом, что я чувствую что-то глубоко внутри. — Такое ни один из вас не смог бы скрыть от меня, не наедине.
— Так что теперь будет? — спрашиваю я. — В каком направлении мы будем двигаться теперь?
— Не знаю, — признается он.
— А как ты хочешь, чтобы все было?
Эш смотрит на меня, и внезапно встает со мной на руках, и мы направляемся в сторону кровати. Он осторожно кладет меня на спину и, откинув волосы с моего лица, устраивается между моих бедер. Я пытаюсь подавить стон от приятного ощущения, но у меня ничего не получается.
— Что еще ты почувствовала в ту ночь? — спрашивает он.
— Что?
— В канун Рождества. Ты сказала, что твое сердце разбилось, но что еще ты чувствовала, наблюдая за мной и Эмбри? Ты чувствовала… — Его пальцы спускаются с моего лица на грудь, где мой сосок мгновенно твердеет, упираясь в мягкий шифон, — …любопытство? Тебе было интересно узнать, каково это, быть между нами? Тебе хотелось посмотреть на то, как рот Эмбри будет обхватывать мой член?
Я не знаю, как ответить, не знаю, какой ответ будет лучшим для нашего будущего или что именно он хочет услышать, поэтому сказала правду.
— Да. Да, мне было любопытно. Я… — Теперь пальцы Эша двинулись вниз к моему бедру, прожигая теплые дорожки через ткань, из-за чего мне стало трудно концентрироваться, — …я была возбуждена.
