class="p1">– Лис, а сколько ты им в еду добавила?
– Эм, каждому по три таблетки.
У меня даже дар речи пропал. Да…От такого количества, действительно, только в больницу.
– Они спрашивали из-за чего вообще всё это?
Подруга хмыкнула.
– Спрашивали. Я сказала, что французы больно нежная нация и желудки у них слабые, да и вообще они какие-то болезненные… Но это к тебе не относится, – быстро добавила Казанова.
Я рассмеялась.
Алиса замялась в дверях.
– Там Арти приехал… И я… В общем, не хочу с ним сейчас видится.
Закатила глаза. С этого и надо было начинать.
–Казанова… Сейчас к нему пойду и, наверное, домой.
–Шелли, там это… Девица ждёт.
Повернулась к Ксавье и равнодушно передала, что его «ожидают». Мужчина хмыкнул.
– Пусть ждёт. Меня волнует иной вопрос… Когда я смогу познакомиться с дочкой?
Мне хотелось треснуть его. Блин, когда я скажу! Вообще, хотела предложить сегодня, но эта Жасмин и блондины испортили настроение. Хоть я и повеселилась немного.
– Завтра. С утра, чтобы был у меня дома. Поедем развлекаться. Будешь моим другом из Парижа и ради бога не говори непристойностей, Катя прекрасно понимает по-французски.
– А ты забавная, когда злишься, – он провёл рукой по моим волосам, – Я снова твёрдый, детка.
– Сам ты…Детка, – прошипела я и пошла к Алисе.
* * *
Арти стоял на улице у машины. Модные очки украшали его лицо и, несмотря на осеннюю погоду, смотрелись очень даже симпатично.
Как только он меня увидел, сжал кулаки и пошёл на встречу.
– Где эта пришибленная?
Я ахнула и слегка стукнула Арти по плечу.
– Ты о моей подруге говоришь, муженёк,– возмутилась я, – Имей совесть отзываться о женщине, с которой ты спал с уважением. Особенно, если она подруга твоей жены и будущая девушка. Если, конечно, не наломаешь дров.
Арти снял очки и посмотрел на меня. Покачал головой.
– Твоя, Казанова не отвечает на звонки, сообщения и игнорирует. Так что, мне прям и хочется…
Хихикнула.
– Розгами? Со всей силы?
Артур хмыкнул.
– Скорее она меня и по шарам. Я даже до розг не успею добраться.
Я сделала пару шагов назад и осмотрела Артура. Ржевский был хорош. Тёмно-коричневое модное пальто со стоячим воротником. Под ним виднелись узкие чёрные брюки и лакированные туфли. Образ дополнял клетчатый шарф, очки и «свежая» причёска. А он подготовился к встрече-то.
– Ну?
– Не ворчи, – улыбнулась я, – Арти, да ты красавчик!
– Рад, что ты оценила, – процедил он сквозь зубы, – Шелли, где эта оторва. У меня мозг уже кипит донельзя.
Вздохнула.
– В ресторане. Где именно, не знаю. Вероятно, готовит. Шерлок, она шеф-повар! Где ей ещё быть!
Я щелкнула пальцами перед носом мужчины.
– Очнись! Давай так, я уговорю её с тобой поговорить. Хотя ей богу, – я начинала заводиться, – Как дети малые. Завтра приедет к нам, всё равно… Арти… Я… Ксавье завтра…
Арти подошёл ко мне и рукой провёл по подбородку.
– Они должны познакомиться. Это правильно. Я не хочу этого, но по-другому будет несправедливо. Катенька должна знать, что у неё есть ещё один папа. Может, не сейчас… Не так быстро. Но знакомство – первый шаг к этому. В будущем, она тебе спасибо скажет.
– Легко тебе говорить, а мне знакомить придётся. Объяснять…
Я уткнулась носом в пальто друга.
– Я не знаю, как мне быть Арти. Вот, честное слово! Так надоело думать, додумывать. Просто хочется, чтобы жизнь не была такой чертовски сложной, извилистой.
Арти погладил меня по голове.
– Как я тебя понимаю, милая. Иди сюда.
Друг. Самый настоящий, самый верный и единственный. Я шагнула в его объятия, и мне стало чуть легче.
– Поедем домой, купим чего-нибудь и просто посидим, поговорим.
Предложение Арти было таким заманчивым, что я согласилась. Только вот совесть грызла, что сегодня не поработала. Ведь я сюда ехала с определённой целью, а получился экспромт. Я никогда не вела настолько подло… Подсыпала слабительное и так наслаждалась этим, что сердце пело.
Но думаю, можно расслабиться, когда в жизни идёт такой разлад. Ни Арти, ни я не знаем, чего хотим. Друга тоже предали, и он вбил в голову, что я его идеал. Когда его всё время тянуло к Алиске. Да и у последней тоже была та ещё жизнь…
Чем дальше в лес, тем злее волки.
Мы с Артуром сели в машину. Мне пришло сообщение, от которого лицо озарило улыбкой: «Если бы я не знал, что вы друзья, то твой муженёк не досчитался бы зубов».
«Откуда ты знаешь, что ничего не было а, умник? Может было, и не раз»?– отправила следом ответ.
«У меня есть достоверная информация, конфетка».
– Вот мерзавец, – выругалась я.
Арти недоуменно на меня покосился. Мы проехали совсем немного и встали в пробке.
– Ксавье тут изощряется в остроумии… Детектива он нанял, чтоб блюсти мою «честь»… Не идиот ли? Арти, меня сама мысль «слежки» заставляет кусать пальцы от злости.
Действительно, было неприятно сознавать, что за мной в течение пяти лет вели наблюдение. Это неправильно. Он порвал всё, что было между нами и, тем не менее, не отпустил с поводка. Сознательно.
– Так, а теперь рассказывай, что сегодня было в ресторане. Я твои вопли по телефону еле разобрал.
Смутилась.
– Я не вопила. Просто была крайне взбудоражена.
Арти хмыкнул.
– Оно и видно.
Пробка на дороге медленно рассасывалась, и пока сие действо происходило, я в красках пересказала события «момента» встречи давних знакомых.
– Ксавье сказал, что Моранси был тем, кто хотел меня скомпрометировать. Чтобы он меня бросил. Реми думал, что я к нему побегу после…
Я замолчала. Из правого глаза по щеке побежала одинокая слезинка.
– Но я встретила тебя и помешала его планам. Он хотел отомстить Ксавье за прошлые дела. А от меня у Делакруа крышу сносило. Вот и заплатила я за это…
Арти молчал. Лишь костяшки пальцев побелели. Так сильно он сжал руль.
– Пургена им было мало. Надо было ещё чего-нибудь подсыпать. Для зуда, например.
Ржевский произнёс это таким тоном, что я прыснула, а затем заливисто рассмеялась.
– Ты только представь, что с ними было бы… Ой, не могу. Это был бы фееричный цирк.
– Ага, с запахом ромашки.
– Фу, Артур! Какая гадость!
Мужчина тихо засмеялся. Потом нахмурился.
– Всё так в нашей жизни запутано, правда? Казалось, зачем я поехал в Париж? Назло отцу и матери? А нашёл тебя…Ты стала той, кто подарил мне смысл жизни. Ты стала самым близким человеком на свете. Сама знаешь, что с родителями отношения не ладились, да и с женщинами тоже.
