Я уступила – ребенок и так был расстроен, а тут еще этот «спектакль», к тому же левосторонний гипс мешал полноценно двигаться. А очень хотелось вцепиться им в физиономии…
– Отдай мне Ваню. Не терзай ты ребенка! Посмотри, неужели твои амбиции стоят вот этих слезок? Не может годовалый малыш месяц быть без матери – это чудовищная травма для него! – собрав волю в кулак, спокойно уговаривала я мужа.
– Возвращайся домой – будешь с сыном. Это ты над нами издеваешься своим упорством! Откажись от своих показаний, и все будет по-прежнему, – пообещал муж, наполняя салон машины густым сигаретным дымом.
Няня крепко держала сына, готовая к неожиданным выпадам.
– Пока, сынуля, – наклонилась я к Ваньке. – Помнишь секрет про поросят? – и прошептала ему на ушко нашу тайну.
Он засмеялся и ритмично задрыгал ногами.
Роберт галантно помог мне выйти из машины и даже поцеловал в щечку.
– Плохой мир лучше доброй ссоры, Мышаня, – пояснил свой порыв муж. – Я тебя люблю!
Дома я дала волю слезам. От бессилия и отчаяния схватила ножницы и срезала гипс.
Непрерывный междугородний звонок оторвал меня от изучения своего «обновленного» тела.
– Яш! Ну где же ты был?! – с горьким упреком спросила я друга.
– Привет… У меня были проблемы с законом. Не мог позвонить, – устало и без обычных шуток произнес Яков. – Звоню из Америки, в ближайшие полгода в Москве не буду. Что у тебя – в двух словах!
Выслушав мой рассказ, Яков сказал:
– Первое. То, что ты дура, – ты знаешь. Я тебя предупреждал… Дальше. Ты говоришь, что он просит тебя вернуться – поймай его на слюнтявку…
– Как это? – не поняла я.
– Термин есть такой у блатных… Короче, вернись к нему, усыпи его бдительность, потребуй уволить няню и сбеги с ребенком. В Питере у меня есть хата. Там, правда, у меня девочка живет… Ну, ладно, решим как-нибудь! – заверил Яша. – Еще можешь позвонить другану моему – Жабе. Он поможет.
– Но он же бандит?! – испугалась я.
– Зря ты, – обиделся Яша, – он очень порядочный вор.
Жить на осадном положении?.. Возможно только, когда других вариантов уже не осталось. Скрываться, бояться всех и каждого, быть затворниками – ведь он станет повсюду нас искать… А дочь и мать? Как их оставить? Это невозможно. А концерты? Вся жизнь прахом из-за одного козла…
А может, этого козла просто-напросто… Как говорил Сталин: «Нет человека – нет проблем!»
Я прогнала от себя крамольную мысль. Ведь в конце концов не так уж все плохо, чтобы думать о худшем…
Суд через месяц вернет мне сына.
Кости болят меньше, значит, скоро возобновятся концерты.
Машину отвоевала. Правда, адвокат назвал сделку не стопроцентной, но все же…
Уголовное дело находится у следователя, и каков бы ни был исход, Роберт навсегда запомнит этот урок.
Но Роберт оказался подлее, чем я предполагала. Он вышел на тропу войны, вооруженный до зубов хитростью, коварством и злобой.
Звонком из районного УВД меня вызвали на опрос.
– Скажите, вы встречались возле метро «Аэропорт» восьмого числа с вашим мужем, гражданином Крыловым, сыном Иваном и няней ребенка Еленой Гнатюк? – задал вопрос участковый, заглядывая в исписанные знакомым почерком листы.
– Да. А в чем дело? – спросила я с недоумением.
– На вас поступило заявление от гражданина Крылова Р.Д. о том, что вы под предлогом свидания с сыном избили няню и, угрожая пистолетом, пытались отнять ребенка.
– ?
Сперва округлились глаза, потом отпала челюсть, как у покойника, но когда шок прошел, я начала жутко ржать.
Так вот почему он так неожиданно легко согласился на мою встречу с сыном! Ему нужны порочащие меня факты. Не наркоманка, не алкоголичка, с ума тоже пока не сошла… Безобразие, и только!
Оклеветать – вот выход! Одно уголовное дело – против другого. Как раз к следующему заседанию суда поспеет… Интересно, это он сам додумался или адвокатша-крыска гонорар отрабатывает?
– Я в тот день была в гипсе и кому-либо угрожать или тем более избивать просто физически не смогла бы, – объяснила я участковому.
Милиционер перебрал исписанные листки и выбрал из них нужные:
– А вот у меня есть показания свидетелей: Крылова Клавдия Петровна проходила мимо площади Тельмана у станции метро «Аэропорт» и видела, как вы выбежали из машины, размахивая пистолетом. Далее… Крылов Дмитрий Алексеевич стоял рядом с машиной и видел, что в ней происходила потасовка… Далее…
– Погодите, остановитесь! – давясь от смеха, попросила я. – У него еще есть двоюродная сестра в Абакане… тоже Крылова. Ее показаний нет?
– Нет. На этом Крыловы заканчиваются. Зато есть некий Злотников Юрий Петрович – он…
– …водитель Роберта Дмитриевича. Соскучился по работе и в воскресенье приехал из Мытищ погулять вокруг памятника Тельману вместе с любимым шефом. Правильно? – догадалась я. – Вам не кажется странным, что пожилые родители Роберта по удивительному совпадению, живя в Царицыне, оказались в один и тот же момент возле моего дома? – продолжила я линию защиты. – И потом… Среди бела дня в самом людном месте все видят, но никто не может обезвредить одну несчастную женщину в гипсе?! Вам не смешно?
Сотрудник, сидевший за столом возле окна, тихонько подхихикивал, но уже на последних словах не выдержал, хлопнул себя по коленям и расхохотался.
– У нас таких заявлений – знаете сколько? От стола до потолка!
– Читаем, как анекдоты, – пояснил реакцию приятеля мой участковый. – А что делать? Надо как-то реагировать, начальство же спросит.
– А вы начальству покажите копии вот этих бумаг, – я открыла папку, – из которых значится, что на гражданина Крылова Р.Д. в Одинцовском районе заведено уголовное дело. К тому же в заявлении, которое вы мне прочли, есть маленький нюанс. Маленький, но очень важный! Пистолет, как пишет «напуганный» свидетель, находился у меня в левой руке. Но, какая жалость, на этой руке в тот момент у меня был гипс. Вот ведь незадача…
– Черт знает что делается… – буркнул под нос молодой участковый. – Мы думали, хоть у вас в шоу-бизнесе такой мерзости нет. А у вас, оказывается, не лучше…
Участковый снял копию с медицинской карты, а потом мы пили чай и обсуждали детективно-любовные истории жителей нашего замечательного района.
К очередному заседанию суда у нас с адвокатом были готовы все справки. Не было только документа, подтверждающего, что я не негритянка. В остальном мы подготовились на славу.
Ребенка я прописала; следствие по избиению продолжалось; машина сменила собственника, а в возбуждении уголовного дела по «растерзанной» няне им отказали.
