Он еще продолжал бурчать что-то себе под нос насчет Джессики, ее самой, о каком-то коварном плане их действий, который они замыслили, и о чем-то еще, чего она разобрать уже не могла.
Сжав до побеления губы, Эбби покинула рубку, и отправились за своими вещами в спальню, приготовленную непонятно для какой невесты. Глаза ее наполнились слезами негодования и обиды. Он просто невыносим. Даже не захотел ее выслушать! И опять заговорил о чем-то, смысла чего она никак не может взять в толк. Силы небесные, что за всем этим кроется?
Поднявшись на палубу, Эбби сразу же увидела сестру. Гул мотора стих, яхта, легко скользя, приблизилась к причалу, и Оливер, тоже появившийся на палубе, собирался отдать швартовы. Эбби подошла к борту и помахала сестре.
– Джесс! Джесс! – крикнула она, щурясь от слепящего солнца.
Джесс бежала от берега по длинному молу, босая, с развевающимися на ветру волосами, легкие складки алого саронга на нем увивались следом за ней. Ох, как здорово снова увидеть ее, это такое облегчение после всех пережитых злосчастий!
Сердце Эбби почти остановилось, когда Джесс приблизилась. Нет, она выглядела совсем не так жизнерадостно, как показалось Эбби издали. Она разгневана. А следом за ней на причал примчался человек, и выглядел он совсем как безумный.
Эбби сузила глаза и твердо взглянула на него. Лицо показалось ей знакомым, хотя она точно знала, что никогда прежде его не встречала. В белых шортах, серой футболке и тоже, как и Джесс, босиком. Хотя Эбби глядела на него с опаской, почти как на сумасшедшего, но не могла не отметить его поразительной привлекательности. Он настиг Джесс, когда она уже добежала до того места, где Оливер, сойдя на причал, пришвартовывал яхту.
Человек резко повернул Джесс к себе, мрачное выражение его лица не предвещало ни чего хорошего.
– Нет, стойте, нет! – Прорычал он. До прибытия адвокатов вы не получите возможности сговориться!
Джесс вырвалась от него, но человек схватил ее за талию, прежде чем она успела вскочить на борт яхты.
– Я уже вами по горло сыта, негодяй! – закричала на него Джесс. – Вы сумасшедший, самый настоящий сумасшедший! Двадцать четыре часа на этом чертовом острове лоб в лоб с вами, да еще готовя вам пищу, это кого угодно доведет до бешенства. Меня уже просто тошнит от вас с вашими криками и обвинениями. И если я узнаю, что этот безумец, этот идиот, ваш братец, хоть пальцем тронул мою Эбби, если хоть один волос упал с ее головы, вот тогда вам действительно понадобятся адвокаты, потому что я убью вас!
Эбби в ужасе закрыла лицо руками. Зачем Джесс говорит то, что способно разъярить кого угодно? Тем временем Джесс, вырвавшись из рук того человека, повернулась к Оливеру, который наблюдал всю сцену с крайним удивлением.
– А вы!.. Как смели вы похитить мою сестру? Как вы посмели удерживать ее против воли?
Эбби с ужасом увидела, как Джесс замахнулась и… О нет, она не могла глазам своим поверить… Джесс ударила Оливера кулаком в скулу! Удар был столь неожиданным и сильным, что тот, все еще ничего не понимая, отступил назад. Незнакомец, гнавшийся за Джесс, вновь настиг ее, но было уже поздно. Оливер, потеряв равновесие и какую-то долю секунды покачавшись на краю причала, плюхнулся в море.
Разъяренная Джесс, явно не удовлетворившись своим подвигом, подбежала к человеку, пытавшемуся схватить ее за руки.
– Вы тоже негодяй!
Она опять замахнулась и повторила то же самое, то есть заехала ему кулаком в челюсть. Он был настолько ошеломлен ее свирепостью, что, отшатнувшись, тоже свалился в воду.
Крайне потрясенная невероятностью происходящего, Эбби молча смотрела на сестру, которая подошла к краю причала и наблюдала, как эти двое, приняв водные процедуры, появились на поверхности и теперь выбирались из воды в крайнем смущении.
– Пусть это послужит вам уроком, братцы Уэбберы! – крикнула Джесс купающимся. – Нет ни людей, никаких других чертовых тварей, способных разлучить сестер Лемберт. Вы слишком много берете на себя, но теперь знайте, что мы не дадим себя запугать и запутать. Вы хотите кровавой войны, и вы ее получите!
Затем Джесс посмотрела на побледневшую Эбби, которая все еще стояла на палубе яхты, вцепившись в борт. Широкая улыбка победительницы появилась на лице Джесс, но вдруг она сморщилась от боли и поднесла ко рту костяшки пальцев.
– Черт, как больно! В кино это выглядит так легко и просто.
Эбби разразилась слезами, и это будто разбудило ее, выведя из столбняка. Она тотчас бросилась к сходням, но не успела с них спуститься, как сестра оказалась рядом, заключив ее в крепкие объятия.
– Ох, Джесс, – всхлипывая, бормотала Эбби, прижимаясь к сестре. – Что ты наделала! Кто этот человек? И о каких это братьях Уэбберах ты говорила? Ты не должна была бить Оливера, он здесь совсем ни при чем. Он шофер и так добр ко мне, что…
Джесс отстранилась от Эбби и уставилась на нее каким-то странным, ничего непонимающим взглядом.
– Шофер? Какой еще шофер? Этот тип, которого я только что отправила купаться вместе с Уильямом Уэббером, – его брат и деловой партнер Оливер Уэббер.
Если бы Джесс не поддержала сестру, та могла бы грохнуться на том же месте, где стояла. Голова у Эбби закружилась, колени подогнулись, а все внутренности, казалось, поднялись к самой глотке. Нет, это не может быть правдой. Этого вообще просто не может быть. Она смотрела и смотрела на Джесс и вдруг поняла: это правда, хотя бы потому, что при всех недостатках ее сестра не была лгуньей.
Сердце Эбби оледенело, а мысли пришли в такой беспорядок, что она с трудом сумела сосредоточиться. Оливер… Уэббер. Вдруг до нее дошло, как она одурачена, и удивлялась она теперь только одному – как это раньше она ничего не заподозрила? Ох, негодяй! Господи, как подло он обманул ее, и какой тупицей она оказалась, скушав все это. Однако теперь разъяснилось все, что было ей непонятно. Ведь в его словах, поступках, во всем его поведении постоянно концы с концами не сходились, а она ничего не замечала, идиотка, влюбленная дурочка!
С этой минуты ее сердце, где раньше царила любовь, наполнилось гневом и испепеляющей жаждой мщения. Она бросилась к сестре и, прижав ее к сердцу, решительно спросила:
– Джесс, что ты там говорила насчет объявления войны?
– Ну и втянула ты меня в дельце, нечего сказать, весьма изысканное. – Эбби в раздражении ходила туда-сюда по грязному полу. – Ох, какое унижение я пережила, когда этот чертов Оливер Уэббер перебросил меня через плечо и свалил сюда, как мешок с гнилой картошкой. Что это такое? Камера пыток?
– Это генераторная, – горестно сказала Джесс, все еще страдая от боли в суставах пальцев. Она сидела на старом потрепанном чемодане возле узкого окна, слишком узкого, чтобы думать о побеге. – То самое место, куда тебя бросают за то, что ты говоришь слишком решительно.
