вместе, то жутко заревновала.
И это мягко сказано. Я готова была взреветь от внезапно захлестнувших меня негативных эмоций.
Мне надоело быть в стороне, надоело то, что он не обращал на меня внимания, не смотрел так же, как на других девушек. Я хотела его внимания. Хотела быть с ним.
Мне было плевать на все, я думала только о себе и о своих чувствах.
— Что ты сделала? — хрипит Котов, смотря на меня с ужасом.
— Я… Блин, мне так стыдно! — прикрываю руками глаза, чувствую, как заходится сердце. — Я позвонила ее родителям, и они за ней приехали, а она ещё пьяная была, ее отец начал кричать на всю улицу и после этого запер ее дома на полгода.
Я подставила ее, и она это прекрасно поняла и перестала со мной общаться. Впрочем, я это заслужила.
— Что ты сделала дальше? — спрашивает с нажимом.
— Мы были одеты примерно одинаково. В доме было темно. Ты не заметил разницы и повёл меня к себе в комнату, — отвечаю я, тяжело сглатывая слюну.
Мои руки опустились, я заглянула в его потерянные глаза, но мне стало так стыдно, что я отвернулась от него.
Нужно было сохранить это в секрете. Я не хочу, чтобы он на меня так смотрел, не хочу, чтобы разочаровывался.
— Я сделал тебе больно? — тихо спрашивает он, убирая волосы с моего плеча.
Его голос дрогнул.
Горько усмехнулась. Я была в него одержимо влюблена и мне было все равно. Я готова была на все что угодно, лишь бы он был моим.
— Нас накрыла страсть, я даже не успела испугаться, — говорю я то, что было на самом деле. — Ты был груб, но не настолько, чтобы жаловаться.
Я слышу как Максим вздыхает у меня за спиной, а после ощущаю его руки на талии и то, как он тянет меня на себя, а сам укладывается на спину.
— Мне жаль, Марин, что твой первый раз был с таким уродом, как я, и в такой ситуации, правда, — говорит он, уткнувшись лицом мне в волосы. — Ты этого не заслуживала.
Руки Котова обвивают мой живот и держат очень крепко, он не дает мне возможности сбежать. На нем так удобно лежать и он такой тёплый, что веки начинают тяжелеть, но я ещё не закончила.
— Ты заснул, а я заказала такси, никто не заметил моей пропажи, матери не было дома, а Фил тогда простудился и отсыпался в своей комнате. Я приняла ванну и легла спать. А потом ты к нам пришел и…
— И отшил тебя, — отвечает за меня.
— Да. Я понимала, что ты не помнишь. Прекрасно это понимала, но мне было так больно, что когда ты вернулся на учебу, то я стала пропадать в разных компаниях, часто гуляла. В один из вечеров я выпила, как и все мои новые друзья, и мы сели к парню в машину, — рассказываю с замиранием сердца, со слезами вспоминая ту злополучную ночь. — Плохая видимость на дороге, сигнал встречной машины и столб.
Меня начинает трясти, так происходит почти всегда, когда я думаю об этом. Это было страшно. Даже не сама авария, а то, что я могла больше не встать на ноги, но благо мне повезло.
— Марин, не плачь, — Максим убирает волосы с моего лица и обнимает крепче, давая ту самую защиту и поддержку, которую я так хотела получить.
— Четверо пострадавших, я со сломанным позвоночником. О танцевальной карьере пришлось сразу забыть, — всхлипываю и смахиваю слёзы. — Я так жалею…
Я сама разрушила свою карьеру. Все тренировки, все соревнования, все золото и серебро, потраченное время, силы, — все это было впустую. Я хотела выступать на большой сцене, но была слишком эмоциональна, чтобы откинуть в сторону свою боль, я пошла по другой тропинке, за это и поплатилась. Я не должна была лезть к Максиму.
— Ты никогда не показывала, что тебе так тяжело, всегда улыбалась и говорила, что это ерунда.
Смеюсь. Я не могла показать слабость, мама и Филипп и так сильно переживали, поэтому я и говорила, что мне все равно и я не особо хотела дальше танцевать.
— Теперь мне легче. Правда. Вообще я не хотела сюда поступать, даже после аварии. Я хотела в Питер, на факультет искусств, хотела сменить обстановку и окружение, но мама и Филипп не пустили, они боялись, что со мной опять может что-то случиться.
Боялись, что я снова попаду в плохую компанию, впрочем они на это имели полное право, я предала их доверие.
— Да, он мне это говорил. Он любит тебя и поэтому переживает, — успокаивает Максим. — И каюсь, я поддержал его в решении не отпускать тебя в другой город.
Неудивительно, ведь он не чужой человек в нашей семье, его мнение тоже важно.
— Тогда мы не были бы здесь, и я бы не была бы беременна, — изрекаю я, разворачиваюсь и кладу голову ему на грудь.
Тогда у нас точно ничего бы не получилось. Теперь я даже думаю о том, что все к лучшему. Я потеряла одно, но приобрела совсем другое.
— Матери ещё не сказала?
— Нет, — морщусь я.
Должна была, но я догадываюсь какой начнётся хаос. Я пытаюсь отложить это на потом, но чем дальше, тем хуже.
— Почему? — искренне удивляется парень, при этом опуская руки на ягодицы. — Трусиха моя, ты ее любимица, она будет на седьмом небе от счастья, я слышал как настойчиво она требует внука от Фила и Риты.
Сравнил конечно. От меня внука она не требует, она даже о парнях меня никогда не спрашивала. А тут такой подарочек…
— Думаешь будет? — смотрю с надеждой на него. — А брат?
— Я с ним поговорю, — уверенно заявляет Максим, а после добро улыбается, очаровывая своим мужским магнетизмом. — А теперь молодой мамочке пора спать…
Пока засыпаю в надежных объятиях, я обещаю себе, что в ближайшие дни расскажу о беременности маме. Хватит бояться, уже ничего не исправить, мы с Максимом будем вместе,
