Лили сжала ее в объятиях.
– Да, я знаю. Правда знаю. Я почувствовала это, когда встретила твоих братьев и была принята в вашу семью. Никогда не смогу выразить, как много это значит для меня.
Кали улыбнулась.
– Будет весело иметь сестру.
– Вот дерьмо, ты заставишь меня плакать, – ответила Лили и шмыгнула носом.
– Мы не можем этого допустить. Нам надо сохранить твою решительность сегодня вечером, чтобы завтра ты смогла пойти в дом своего бывшего мужа и надрать ему задницу.
– В мой дом, – сказала Лили тихо. – Или, по крайней мере, так было раньше.
Кали изумленно уставилась на нее.
– Ты имеешь в виду, что все то время, пока была бездомной, этот ублюдок жил в твоем доме?
– Я не могла туда вернуться. Завтра будет первый раз после похорон Рози, когда появлюсь там.
Боль по-прежнему глухо стучала в ее груди, когда она представляла возвращение. Даже сейчас. По истечении трех лет. Казалось, это одновременно было целую жизнь назад и как будто вчера.
– Я хотела бы пойти с тобой, чтобы врезать ему по яйцам, – свирепо нахмурившись, сказала Кали.
– Девочки, вот и наш заказ, – позвала Холли из соседней комнаты.
– Вот дерьмо, мы проболтали и до сих пор не переоделись, – сказала Кали, когда подскочила.
Они поспешили надеть пижамы и вышли в соседнюю комнату, где Холли расставляла тарелки на небольшом обеденном столике.
– Должна сказать, мам, ты не можешь приготовить ничего стоящего, но знаешь толк в хорошей еде, – заметила Кали, рассматривая блюда.
У Лили потекли слюнки, когда она увидела фаршированного лобстера, приготовленного на гриле, креветки на шпажках и гигантских жареных креветок на отдельных тарелках. Еще были отварные овощи, рис и булочки.
И гвоздь программы: чизкейк с карамельной посыпкой.
Лили плюхнулась в кресло.
– Господи, даже не знаю с чего начать. Все выглядит замечательно.
– Именно поэтому ты возьмешь всего понемножку, – сказала Холли.
– Весьма здравая мысль, – откликнулась Кали и протянула руку, чтобы взять креветку.
Женщины накладывали еду на тарелки и болтали, пока ели. Лили была рада, что попросила их поехать с ней. Не то чтобы Сет, Диллон и Майкл не приехали бы к ней в мгновение ока, но ей хотелось удивить их татуировкой. Что более важно, Лили хотела встретиться с Чарльзом самостоятельно, а она была уверена, что парни никогда не позволили бы ей пойти к нему. Они сами хотели встретиться с ним и помахать кулаками.
– Ты нервничаешь из-за завтрашнего дня? – осторожно спросила Холли.
Лили вернулась из своих размышлений и взглянула на свою недоеденную еду. Наверное, выглядело так, будто она отвлеклась, беспокоясь о предстоящей встречи с прошлом. Но странно: она была спокойна. Самое трудное Лили уже сделала.
– Я не нервничаю по поводу встречи с ним. Меня больше беспокоит, что я увижу место, где родилась и провела первые недели своей жизни моя дочь, – тихо сказала Лили. – Для меня важно не слететь с катушек. Не хочу, чтобы Чарльз думал, будто он имеет власть надо мной. Мне нужно быть спокойной и рассудительной, когда я расскажу ему, как он был не прав. И безнадежно сломал мое доверие.
– Все будет в порядке, – заверила ее Кали. – Я не сомневаюсь в тебе ни на миг. Когда думаю обо всем, что тебе пришлось пережить, и о том, что у тебя все еще осталась теплая, любящая и щедрая душа… это просто поражает. Большинство людей даже не нашли бы силы идти дальше. Но ты выжила и не потеряла себя в процессе. Ты так много дала мои братьям. Нашей семье. Мне, – добавила она.
– Девочки, вы должны остановиться, или мы все сейчас заплачем, – проговорила Холли.
Лили улыбнулась.
– Я так рада, что у меня теперь есть семья. Когда я оглядываюсь назад, то понимаю, какой удачей была та встреча с Сетом. Я искренне верю, что Бог послал его ко мне, – сказала она мягко. – Или, может быть, он послал меня в столовую в тот день. Я туда не часто приходила, но в тот день мне было одиноко, и я была голодна, вот мне и захотелось быть где-то, где удовлетворились обе потребности.
– А я считаю, что Бог послал тебя к нам, – сказала Холли и она сжала руку Лили. – Ты вернула Сета домой, и за это я всегда буду тебе благодарна. Ты соединила нас снова, Лили. Мои мальчики счастливы.
– Ма-а-ам, прекрати, – простонала Кали. – Ради бога, ты только жаловалась, что мы заставляем тебя плакать. Если мы так продолжим, то превратимся в кучку гормонально неуравновешенных и невменяемых женщин.
– По словам твоих пап, мы уже ими стали, – усмехнулась Холли.
– Так какой план на завтра, Лили? – спросила Кали. – Хочешь, мы отвезем тебя в твой старый дом?
Лили медленно покачала головой.
– Я бы предпочла, чтобы вы оставались здесь. Я возьму такси. Не знаю, как долго там пробуду. Мне нужно время подумать. Вы сделали больше, чем думаете, просто приехав сюда со мной и предложив свою поддержку.
– Тогда ладно. Будем ждать тебя здесь, в холле, и если тебе понадобимся, сразу же звони, мы приедем.
– Спасибо, Холли. Так и сделаю.
Холли встала, поцеловала Кали и Лили в лоб и погладила их рукой по волосам.
– Не засиживайтесь допоздна. Лили нужно отдохнуть. Завтрашний день будет трудным. Мы пойдем праздновать, когда Лили вернется, после того как скажет своему бывшему поцеловать ее в задницу.
В комнате звучал смех, а Лили почувствовала, как смелость принимает ее в свои объятия.
Лили стояла на тротуаре перед двухэтажным домом, который совсем недавно был ее. Она смотрела на него, оценивая свои эмоции. Помимо нервных бабочек в животе было чувство, что она онемела. Но ей нужно пройти через это.
Хоть и суббота, не было никакой гарантии, что Чарльз дома. Когда они были женаты, он часто работал в выходные. И даже по ночам. Семь дней в неделю. Он не выделял время для семьи.
И, конечно, не разделял ответственность за их совместного ребенка.
Слишком долго она тащила на себе вину за все. Но больше такого не будет.
Глубоко вдохнув, она пошла по каменной дорожке к входной двери. Постучала, пока не сбежала, и стала ждать. Каждая секунда длилась целую вечность.
Когда открылась дверь, Лили с удивлением увидела женщину с ребенком на руках, которому было где-то восемь или девять месяцев.
– Я могу вам помочь? – дружелюбно спросила она.
На мгновение Лили потеряла голос. Малышка счастливо агукала, схватив ручками пряди волос своей мамы. Женщина осторожно разжала детские пальчики и затем обратила внимание на Лили.
– Чарльз Уэстон все еще живет здесь?
– Да. Я его жена Кэтрин. Могу ли я вам чем-нибудь помочь?
