Она крепче вцепилась в него. Почему мысль о том, что она уйдет от него, не радовала?
Ей нужно было срочно разобраться с тем, что оставить, а от чего избавиться в своей жизни. Возвращение к прежнему, означало бы, что не будет больше преследователя и нескончаемого потока вопросов. Но вместо этого, она лишь сильнее ухватилась за руку Джека, не желая отпускать ее.
— Что ты хочешь знать? — спросила Морган у Дика.
— Кто в твоем окружении серьезно увлекается фотографиями?
— Реджи, ассистент продюсера. Он конечно не профессионал, но у него хорошо получается. Раньше, он даже участвовал в нескольких выставках.
Морган нахмурилась.
— Ты же не думаешь, что Реджи мог…?
Он колебался.
— После того, как мои друзья из ФБР проанализировали эти фотографии, они обнаружили, что их сделал человек, который хорошо владеет фотокамерой. Такие снимки нельзя отпечатать на домашнем фотопринтере или за час в фото-салоне. Это ретро-печать, и сейчас так не делают, потому как, в процессе обработки применяются редкие химикаты, плюс ко всему, специалисты выяснили, что такую фотобумагу можно достать только в Европе. При детальном изучении, пара профессиональных психологов дали заключение, в котором говорилось, что, хоть в снимках и чувствуется угроза, но тот, кто делал их, пытался приблизить эти фотографии к… искусству. Он не просто фотографировал. Он подбирал симметрию, освещение и ракурсы. А это, как ты понимаешь, кропотливая работа.
Реджи? Ее друг, Реджи? Нет …
Но она больше не знала никого, кто бы с такой страстью относился к фотографии, и полностью пренебрегал фотопринтерами, популярными для печати с цифровых фотокамер. Он всегда считал их полным дерьмом. По его мнению, они даже не стоили бумаги, на которой потом печатались эти псевдо-шедевры. Да и кроме всего прочего, у нее больше не было знакомых, имеющих в квартире собственную фотолабораторию.
Морган онемела. Дыхание покинуло ее тело. Реджи, который был ей как отец? Нет!
Немногие знали ее адрес в Лос Анджелесе. А Реджи знал ее расписание. Он мог запросто пробраться к ней, и мастурбировать на ее кровать в ее отсутствие. Реджи так же был одним из немногих, кто знал, когда она уехала в Хьюстон и где остановилась.
Внезапно боль сдавила ей виски. Реджи?
Мог ли он быть в Техасе пару дней назад, и сфотографировать ее на заднем дворе у Брэндона? Ведь она всегда разговаривала с Реджи только по сотовому телефону… поэтому не могла знать его точное местонахождение. Такое было вполне возможно. К тому же, Реджи был единственным человеком, осведомленным о ее поездке в Лафайетт и о встрече с Джеком. Поэтому, он вполне мог подойти под кандидатуру ее преследователя. И при его возможностях, найти ее, не составило бы большого труда.
Мог ли Реджи, заменяющий ей отца, которого у нее никогда не было, тайно сделать ее эротические фотографии? Или следить за ней, мастурбировать на ее кровать и пытаться застрелить? Нет! Но… кто еще был на такое способен? Никто. Только Реджи.
— О, Боже.
Ее охватил шок, голова гудела. У Морган подкосились колени. Она прикрыла рот дрожащей рукой, сдерживая рвущийся наружу крик.
— Что… Я не… Почему? Я ведь доверяла Реджи. Полностью.
Она пошатнулась, и Джек обнял ее за талию.
— Спокойно, — пробормотал он.
Охваченная ужасом, она посмотрела на Джека. Если она не могла доверять Реджи, неуклюжему человеку с золотым сердцем, которого знала в течение трех лет, и который оберегал ее, могла ли она доверять Джеку, которого знала всего лишь несколько дней?
— Морган? — раздался озабоченный голос Дика в трубке.
Она повернулась, и уставилась на Джека широко распахнутыми глазами, в которых отражались неуверенность и паника. Что она знала о нем? Только то, что Реджи рассказал ей… ну, и что он пытался развить ее сексуальность во что-то, что она не хотела принимать.
Она попыталась вырваться из захвата Джека и спастись бегством. Уворачиваясь и извиваясь, ей во что бы то ни стало, захотелось выбраться на свободу. Сейчас. Убежать куда-нибудь, где ее никто не найдет.
— Спокойно.
Снисходительно сказал Джек с повелительными нотками в голосе, который так хорошо знала Морган. Что-то глубоко внутри нее отреагировало мгновенно, желая подчиниться этому голосу. Другая же ее часть боялась… И она не знала точно, чего именно.
Любой мог причинить ей вред, особенно тот, кому она доверяла. И именно Реджи, только что доказал ей, что она абсолютно не разбиралась в окружающих ее людях.
Что если она ошибочно доверила незнакомцу не только свою безопасность, но свои тело и душу? Ведь он был для нее незнакомцем, которого она знала лишь со слов Реджи. Леденящий ужас охватил Морган.
Она пнула ногой по голени Джека, и ударила его локтем в живот. Он, в ответ, лишь еще крепче обнял ее, уклоняясь от резких ударов.
— Я перезвоню тебе позже, — зарычал Джек в трубку.
И нажав на кнопку, закончил разговор с Диком. После чего обхватил Морган за талию.
Она яростно боролась, ею овладела паника. Он хмыкнул, когда она снова ударила его, но в этот раз пяткой по голени.
Внутри появилась надежда, что он отпустит ее, но он лишь сильнее сжал свою хватку, и направился в спальню, таща ее за собой.
Морган попыталась схватиться за ручку двери и использовать ее как опору, но он был слишком быстр и слишком силен.
— Черт возьми, отпусти меня!
Морган закричала.
— Да отпусти же меня, мать твою!
— Я знаю, о чем ты думаешь, — прорычал он, игнорируя ее требование.
— Прекрати сейчас же.
— Не тебе указывать мне, о чем думать, придурок.
— Включи логику, cher.
Спустя несколько мгновений, она обнаружила, что лежит на спине, на смятой постели. Быстрее молнии, он накрыл ее расслабленное, горячее тело и прижал к матрацу. После чего закинул ей руки за голову, нежно, но крепко, сжимая ее запястья горячими пальцами. При этом придавив ее ноги своими, к мягкой простыне.
Нет. Это слово обжигало мозг Морган, заставляя ее бороться, бежать, забиться в нору и спрятаться ото всех. Джек прижал ее еще сильнее, полностью обездвижив. Нет!
— Расслабься.
Он впился в нее своим мрачным взглядом, успокаивая ее страх спокойным, властным тоном.
— Отпусти меня!
Moрган напряглась под ним, изо всех сил стараясь освободиться.
— Я знаю, какие мысли вертятся в твоей прелестной головке, cher. Остановись. Я не собираюсь причинять тебе боль.
— Если Реджи виноват, тогда… тогда любой, даже ты, мог желать моей крови, смерти…
Ее голос звучал неровно и хрипло. Проклятье, Морган ненавидела свой дрожащий голос.
