— Обеспокоен из-за тебя, похоже. Ты могла бы разбиться.
— Подумать только, ты переживал. Все эти месяцы. А я никогда не предполагала, что ты переживаешь.
— Никогда, Билли? Даже тогда, когда я поцеловал тебя? — недоверчиво спросил он.
— Особенно тогда, когда ты поцеловал меня. Поцелуи были удивительные, но через мгновение, когда они заканчивались, ты ясно показывал, что ведешь игру.
— Пытаясь что-то доказать? Да? Ты права, — согласился он. — Я пытался доказать и себе и тебе, что ты хочешь меня, не можешь жить без меня. Но ты смотрела на все это со своим ледяным самообладанием, а я язвил, подстрекал тебя, говорил все что угодно, кроме того, что действительно хотел сказать.
— Но ты все-таки знал. Ты продолжал повторять мне, как я хочу тебя.
— Ах да. Но кого я действительно пытался убедить, моя любовь? А так как ты была практически помолвлена…
— С Тони? — Она улыбнулась. — Веришь ты этому или нет, но мы были просто хорошими друзьями.
— Каким же я был дураком, когда сделал неправильные выводы, почти испортил все.
— Не больше того, что сделала я в отношении Хелен. Мне она понравилась, — призналась Билли. — И это при том, что я была сильно настроена против нее. Ты прав, я ревновала. Ревновала из-за того, что она заняла мое место на работе, из-за того, как мне казалось, что она так много для тебя значит. Я думала, ты нашел другую женщину и щеголяешь ею передо мной. Но как только мы познакомились, все мои дурные чувства мигом улетучились. Я рада, что она твоя сестра.
— Потому, что она записалась в качестве главной подружки невесты?
Билли рассмеялась.
— Но как она могла со всей вероятностью предвидеть это, когда мы сами не знали? — спросила она, краснея.
— Женская интуиция. За несколько недель она поняла, что у меня что-то не ладится, причем это никак не связано с Клео. Одного взгляда на нас вчера вечером для Хелен оказалось достаточно, чтобы оценить ситуацию, поженить нас, уложить в постель и назвать имена всех детей.
— Хм. Мне кажется, она перепутала порядок, — засмеялась Билли, лаская горячим взглядом тело Трэвиса.
— Точно. Но не во многом, правда, моя любовь? — мягко сказал он и добавил неуверенно: — Ты ведь не хочешь лишней суеты, да, Билли?
— Ты имеешь в виду сотни гостей, белоснежное платье и десятислойный свадебный торт? — спросила она, сохраняя бесстрастное выражение лица. — Не говоря уже о белом «роллс-ройсе» и кругосветном свадебном путешествии.
— Я думаю, ты шутишь. Но если ты этого действительно хочешь…
— Я хочу тебя, — просто сказала она. — Только тебя и всегда тебя. Анну, Хелен, несколько подруг, маму, если она поправится. Но главное, ты и я. Наш день, наша свадьба, наша жизнь.
— И наша любовь, — прошептал он. — Говоря о которой…
— Еще о любви?
— Еще о любви, — согласился Трэвис, расправляя ее волосы на подушке. Черные глаза снова загорелись огнем желания. — Навсегда, навеки, — торжественно произнес он, склоняясь к ее припухшим губам. — Навсегда, навеки. Поверь мне, Билли.
— Я верю, — прошептала Билли. — И буду верить. Навсегда, навеки.
Фешенебельные районы Лондона; известны дорогими магазинами, отелями и т. п. (прим. ред.).
