лопнуло, я схватила его за руку и заставила пообещать, что он не будет мстить.
Я предполагала, что Скарлетт все еще там, и не хотела усугублять ситуацию. И не хотела, чтобы мое прошлое смешивалось с моим настоящим. Пресли с длинными волосами и покорной улыбкой была мертва. Пресли, которая жила самостоятельно — процветала.
Я не хотела, чтобы мои родители портили красоту, которую я создала для себя.
Шоу был так же зол, как и Дрейвен. Ярость исходила от него волнами, но, как и Дрейвен, он сдерживал ее. Он выслушал, и когда я сломалась, он обнял меня, как будто я была драгоценна.
Если бы я уже не влюбилась в Шоу, сегодняшний день стал бы переломным моментом.
Он сказал мне, что любит меня. И он был так уверен, что я тоже люблю его.
Любила ли я его? Находиться рядом с Шоу было утешительно. Волнующе. Но было что-то еще — чувство, которому я не могла дать названия.
Эти волнения отложим на другой раз, потому что ко мне должен был прийти гость. Я встала и прибралась в гостиной. Зажгла свечу на кофейном столике, потому что не хотела, чтобы Люк вошел и почувствовал запах одеколона Шоу.
Затем я стала ждать. Мой желудок скрутило узлом, и я, казалось, не могла сделать глубокий вдох. Мои ладони вспотели к тому времени, когда Люк приехал, верный своему слову, ровно через час после нашего телефонного разговора.
— Привет. — Он улыбнулся и поцеловал меня в щеку, когда я поприветствовала его у двери.
— Привет. — Я взяла его куртку и повесила в маленький шкаф для одежды. — Заходи.
Люк последовал за мной в гостиную и огляделся.
— Милое местечко.
— Спасибо. — Спасибо богу за то, что та пожилая женщина въехала в спортзал.
Переспать с Люком было бы неправильно. Независимо от того, сколько раз я мысленно ставила нас в пару, между нами был разрыв.
Этот разрыв звали Шоу Вэланс.
— Не хочешь ли чего-нибудь выпить? — спросила я.
— Нет, я в порядке. — Он прошел в гостиную и сел на диванчик прямо посередине, не оставив мне места, чтобы сесть рядом с ним, а затем оперся локтями о колени. — Как поживает твоя сестра?
— Хорошо. — Я села на стул напротив диванчика. — В данный момент она спит.
— Я могу что-нибудь сделать?
— Нет. — Я слегка улыбнулась ему, затем собралась с духом, чтобы сказать это. — Итак, эм…
Он поднял руку.
— Пресли, все в порядке. Я знаю, почему я здесь.
— Знаешь?
— Шоу Вэланс вернулся.
— Как ты узнал? Он тебе звонил? — Потому что тогда я выйду из себя. Шоу не имел права вмешиваться.
Люк покачал головой.
— В городе не так уж много происходит такого, о чем не знал бы начальник полиции. Особенно когда знаменитый актер переезжает по соседству с домом моей девушки.
Девушки. Он думал обо мне как о своей девушке.
О, черт. Легче не становилось, но я глубоко вздохнула и дала Люку единственное, что у меня осталось, — честность.
— Мы были вместе, когда он жил здесь раньше. Все закончилось, когда он уехал.
— Но теперь он вернулся, — сказал Люк. — Я понимаю. Если бы мне пришлось выбирать между собой и Шоу, я бы тоже не выбрал себя. Его на удивление трудно не любить.
Фу. Он был так мил. Разве он не мог разозлиться, обозвать меня ужасными словами и выбежать за дверь?
— Мне так жаль, Люк.
Он на мгновение опустил голову, затем поднял ее, чтобы грустно улыбнуться мне.
— Мне тоже.
В комнате воцарилась тишина, если не считать потрескивания фитиля свечи на столе между нами.
Люк встал.
— Береги себя, Пресли.
— Ты тоже. — Я последовала за ним к входной двери и достала его пальто.
Он натянул его, затем наклонился, чтобы запечатлеть еще один поцелуй на моей щеке. Не было никаких покалываний. Не было ни искр, ни бабочек.
Мы с Люком искали что-то такое, чего там никогда не было.
— Дай мне несколько недель, а потом скажи Шоу, что он должен мне пиво за то, что украл мою девушку.
Я кивнула.
— Хорошо.
Люк открыл дверь и вышел наружу, подняв руку, чтобы помахать, прежде чем сбежать по ступенькам. Я стояла на холоде, наблюдая, как он садится в свой грузовик и задним ходом выезжает на улицу. Затем я закрыла дверь, обернулась и ахнула.
В гостиной стояла Скарлетт.
— Он милый.
Моя рука взлетела к бешено колотящемуся сердцу.
— Ты напугала меня.
— Прости. — Она пожала плечами и прошла в гостиную, свернувшись калачиком на диване. Ее глаза опустились, и она зевнула, убирая прядь своих жестких волос с лица. — Какой сегодня день недели?
— Вторник, — сказала я, садясь рядом с ней.
— Хм. Наверное, я устала.
Мы молча смотрели друг на друга.
Смотреть на нее раньше было все равно что смотреться в зеркало. У нас были одинаковые волосы, одинаковая одежда. Казался ли я ей такой же чужой, как она мне? Может быть, после душа она не будет так похожа на привидение.
— Ты не хочешь принять душ?
Скарлетт опустила взгляд на свои руки.
— Хочу. Можно мне одолжить какую-нибудь одежду?
— Я положу тебе ее на кровать. В твоей ванной есть полотенца и запасная зубная щетка.
— Спасибо. — Ее пальцы играли на коленях, выковыривая из под ногтей что-то черное, вероятно, тушь для ресниц. Затем ее руки замерли, и она подняла взгляд. — Ты любила его?
— Люка? Нет. Мы встречались всего месяц.
— Нет, не Люка. — Она бросила на меня равнодушный взгляд. — Джеремаю. Ты любила его?
— О. — Мои щеки вспыхнули.
Почему мы не могли сначала поговорить о чем-нибудь другом? Например, почему она была здесь. Или как она уехала из Чикаго. Или чем занималась все это время. Почему мы должны были сразу перейти к теме Джеремаи?
— Да, — призналась я. — По крайней мере, тогда я думала, что люблю его.
— А сейчас?
— Может быть, я не знаю, что такое любовь.
— А я знаю. — Скарлетт перевела взгляд на горящую свечу. — Потому что Джеремая научил меня любить.
И там, в ее мягком голосе, было ее разбитое сердце.
Я предала свою сестру-близнеца.
— Прости меня.
За Джеремаю.
За то, что бросила ее.
За прошедшие годы.
— Неважно. — Скарлетт, не мигая, смотрела на свечу. Молча. Она молчала так долго, что я сдалась и тоже повернулась к свече.
Когда-то мы были так близки. Если в моем прошлом и была любовь, то она была вплетена в воспоминания о Скарлетт.
Разрушила ли я нас в ту ночь, когда ушла? Была ли хоть какая-то надежда, что я
