Она повернулась к подруге, а затем взглянула на свой стакан, он был почти пуст.
– Вообще-то, – сказала Сара, – мне нужно еще.
Она наклонилась к средних размеров сумке-холодильнику и достала небольшой кувшинчик с вином.
– Не может быть! – Энжел зажал себе рот рукой, не веря своим глазам. – Да ты сумасшедшая! Ты пришла на вечеринку с сумкой-холодильником и кувшином вина?
Сара засмеялась еще громче. Ее подруга тоже захихикала. Сара ласково погладила кувшин.
– А как иначе я смогу держать мою прелесть холодной?
Она вела себя так забавно и непривычно, особенно, если учесть, какой зажатой она показалась Энжелу в школе. Может, дело было в вине? Как бы то ни было, ему это нравилось. Энжел следил за тем, как она наливает себе вино, заметив, что в стакане, в итоге, оказалось совсем чуть-чуть напитка. Сара поставила кувшин обратно в сумку-холодильник и указала на свою подругу.
– Между прочим, она тоже принесла с собой сумку-холодильник.
Ее подруга в притворном ужасе открыла рот, словно Сара только что донесла на нее. Энжел сделал вид, что поражен:
– Но ты же пьешь пиво, зачем тебе сумка-холодильник?
Подруга Сары улыбнулась и постучала по бутылке.
– Не могу пить пиво, если оно не ледяное.
– Кстати, Энжел, это моя кузина Валери, – сказала Сара.
Энжел кивнул
– Ага, я знаю Валери.
Он заметил, как глаза Валери расширились от удивления.
– Конечно, – ответил он на ее невысказанный вопрос. Хотя он рад был, что Сара назвала Валери по имени, он бы его в жизни не вспомнил.
– Итак, почему ты просто не поставила свое пиво в сумку Сары?
Валери закатила глаза.
– Сара ненавидит, когда беспокоят ее прелесть.
– Она очень хрупкая. – Сара чуть ли не прижимала стакан к груди.
Энжел кивнул и поднял руку.
– Ах, так это «она». Теперь все понятно.
Сара улыбнулась, и сделала еще один быстрый глоток вина. Валери отошла от них к какой-то другой девушке, окликнувшей ее.
Энжел допил свое пиво, и выкинул пустую бутылку в мусорное ведро.
– Ты закончил? – спросила Сара.
– Ага, это была моя последняя бутылка.
– Ну, тогда, – сказала Сара, наклоняясь к сумке-холодильнику Валери и заговорщически ему улыбаясь, – давай своруем одну у Валери.
Энжел обернулся, чтобы убедиться, что Валери не смотрит.
– Да нет, все нормально. Я не хочу больше пива.
Сара покачала головой.
– Она не выпьет все. Каждый раз мы, в итоге, вынуждены выбрасывать остатки после вечеринки.
– Выбрасывать пиво? Вы ненормальные?
– Ну, мы не можем принести его домой. Моя тетя убьет нас.
– Ну, в таком случае позволь мне помочь благому делу. – Энжел протянул руку.
Ее пальцы задели его, когда Сара передавала ему бутылку. И это все, что потребовалось, чтобы он завелся. Его рука дрожала, когда он сделал глоток пива. Все это время Энжел не отрывал взгляда от Сары. Ее глаза были такими большими, ресницы – темными и густыми. Казалось, все вокруг замирало, когда она моргала. В груди у Энжела заметно потеплело, несмотря на то, что он продолжал пить ледяное пиво.
– Так ты здесь один? – спросила Сара.
Энжел огляделся. Он опасался, что если продолжит смотреть на нее, то сойдет с ума.
– Нет, мои друзья где-то здесь, мы просто разделились. – Энжел снова повернулся к Саре. – Что насчет тебя? Вы с Валери здесь только вдвоем?
Она снова сделала глоток вина.
– Ага. В смысле, я приехала сюда с Валерии, но мы тут должны встретиться с ее друзьями.
Энжел глотнул еще пива и, сделав вид, что его это мало волнует, спросил:
– С парнями?
– Не-а. С девчонками. Они еще не приехали, и именно поэтому я здесь. Я вообще-то не люблю такие вечеринки, но все друзья Валерии придут позже, а она одна ехать не хотела, вот и уговорила меня.
Энжел улыбнулся, смотря ей прямо в глаза.
– Я должен поблагодарить ее за это позднее. Итак, куда бы ты хотела пойти?
Сара на секунду взглянула в его глаза, а затем улыбнулась, от чего ноги у Энжела стали ватными.
– Мне нравится пляж. – Сара вздохнула. – Я переехала сюда всего несколько месяцев назад из Аризоны, так что пляж для меня – нечто новое. Я готова каждый вечер проводить на нем, смотря на закат. В смысле, не пойми меня неправильно, закаты в Аризоне тоже очень красивые. Но мне нравится прохладный соленый воздух, шум волн, птицы... кряканье.
Энжел удивился.
– Кряканье?
Сара расхохоталась.
– Ну да, кря-кря. Понимаешь?
– Боже, ты неподражаема! – поддразнил ее Энжел, делая вид, что пристально смотрит на небо. – В смысле, я обычно слышу только, как волны разбиваются о берег. Больше ничего.
Сара снова засмеялась. Энжел подумал, не пьянеет ли она, но продолжил дразнить ее. Ему нравилось слышать ее смех.
– Я бы еще мог понять что-то типа «киа-киа» чаек, но кряканье? Серьезно?
Сара зажала свой рот рукой, пытаясь заглушить хихиканье.
– Ты теперь от меня не отстанешь из-за этого, да?
– Да я просто говорю... Вот, смотри, как сильно ветер раздувает мои волосы. Какие слышишь звуки? – Он сделал вид, что пытается пригладить свои волосы.
– Прекрати! – взвизгнула она.
Энжел не мог сдержать смех. Она смеялась так мило и заразительно. Сара была необычной. Она не только искренне реагировала на его шутки, но и легко смеялась над собой. Большинство девушек старались быть соблазнительными и сексуальными, она же не старалась. Кокетство – последнее, о чем она думала.
Сара вытерла слезы, выступившие на глазах: так задорно она смеялась.
– У меня тушь не размазалась? – спросила она, широко раскрывая глаза.
Энжел шагнул ближе, чтобы получше рассмотреть. Под правым глазом было маленькое черное пятнышко.
– Не двигайся, – сказал он, подходя еще ближе к ней.
Энжел очень медленно и осторожно вытер тушь своим мизинцем. Он был так близко к ее лицу, что чувствовал запах вина. Сара держала чашку перед собой, и Энжел ощутил, как все ее тело напряглось, когда он коснулся ее.
– У тебя потрясающие глаза, – сказал он, не отодвигаясь.
Сара посмотрела на него и тут же отвела взгляд.
– Спасибо.
Она отвернулась, и Энжел увидел, как она делает еще один глоток. Поразительно, какой неудобной Сара становилась от его комплиментов. С такими глазами, казалось, она должна уже привыкнуть к ним. Тем не менее, Сара неловко прервала молчание тем, что первым пришло ей в голову.
– Где моя прелесть? – сказала она голосом Голлума. Сара наклонилась, открывая сумку-холодильник. Энжел проследил за тем, как она наливает себе меньше четверти стакана.
