- Это потому, что все они знают, что в один прекрасный день мы поженимся?
Я прищуриваюсь, тогда, как мое сердце начинает биться на порядок быстрее.
- Нет. И не говори ничего такого при Оуэне, ладно?
Он выглядит удивленным.
- Почему нет? Это правда.
Пожав губы, я судорожно пытаюсь отыскать помаду в своей сумочке.
- Это правда, Стеф, - повторяет Линден. Пока я выкручиваю свою пурпурную помаду, он хмурится, глядя на меня. - Только не говори, что ты всерьез думаешь провести следующие несколько лет вместе с этим тупицей.
Я бросаю на него сердитый взгляд.
- Знаешь, я в курсе, что он не кажется таким уж... хорошим вариантом для меня, но я влюблена в него, так что да, я рассчитываю провести с ним следующие несколько лет. И не называй его тупицей.
Линден несколько раз быстро моргает, и его челюсть начинает нервно подергиваться.
- Ты влюблена в него?
- Вот только не надо делать вид, что это просто ужасно, - говорю я, несмотря на то, что выражение его лица внушает в меня чувство страха. - Это должно было произойти. И это хорошо. Правда, хорошо. Я счастлива.
- Счастлива?
Наклонив голову, я внимательно изучаю его лицо. На моих глазах морщинки на его лбу разглаживаются, и челюсть перестает дергаться. Он расслабляется и снова становится моим лучшим другом Линденом. Я не уверенна, кем был тот другой парень, но думаю, что хотела бы пообщаться с ним чуточку дольше.
- Не обращай внимания, - отвечает он быстро. - Ты счастлива. Ну, тогда, черт возьми, я рад за тебя, Мальвинка, реально рад. А он - гребаный счастливчик.
Я все еще внимательно наблюдаю за Линденом.
- Ты, правда, хотел на мне жениться? - спрашиваю я. - Или ты просто хотел жениться?
На его губах появляется улыбка.
- Теперь ты этого не узнаешь.
Оуэн возвращается из уборной, и я сажусь назад на свое место, посылая ему широкую улыбку. Я чувствую себя так, словно сделала что-то неправильное, хотя, по сути ничего такого я не делала.
Стукнув ладонью о стол, Линден извиняется и встает. Я смотрю на его высокое, мускулистое тело, когда он идет, по всей видимости, за Джеймсом. Большинство женщин в зале провожают его своим взглядом, наблюдая за тем, как он пересекает комнату.
От женского внимания, направленного на Линдена, мое сердце словно жалят медузы, но я сглатываю и смотрю на Оуэна.
Оуэн - милый парень. Он надежный. Он моя опора. Он никуда не денется.
Я влюблена в Оуэна Гири. Двадцать седьмой год станет лучшим годом в моей жизни.
28
ЛИНДЕН
- Привет, придурок, - раздается голос моего брата из телефонной трубки.
- От придурка слышу, привет, - отвечаю я, прочистив горло. Похоже, я заболеваю, в горле дерет так, словно туда засунули колючую проволоку. Только этого мне сейчас не хватало.
- Чего тебе?
- Ну, я собирался пожелать тебе счастливого дня рождения, тупой ты осел.
- Точно, - говорю я, кивая, хоть он меня и не видит. Я выуживаю из кармана джинсов ключи от машины и открываю свой Jeep. На заднем плане поднимается в воздух один из вертолетов, и я быстро забираюсь в машину, чтобы лучше слышать Брэма.
- Ты в аэропорту? Только не говори мне, что работаешь в свой день рождения.
- Большинству людей приходиться работать в свой день рождения, - замечаю я. Конечно, Брэм вообще ни черта не работает, он просто тусит в окрестностях Манхеттена, словно какой-то особо привилегированный плейбой. Кто-то может сказать, что я не сильно от него отличаюсь, но, по крайней мере, у меня есть работа и карьера. Брэм же всю свою жизнь живет на деньги наших родителей. Еще смешнее то, что он старше, и по идее должен подавать мне пример.
В какой-то степени это действительно так. Когда я окончил школу, то поклялся себе никогда не быть таким, как Брэм.
- Тебе следует взять выходной, - говорит он. Его слова прерывает зевок, и я практически вижу его со сложенными за головой руками. - Ты уже говорил с мамой и папой?
Я вздыхаю, откинувшись на спинку сидения. Сейчас апрель, но на улице чертовски холодно. Даже несмотря на то, что я переехал в Сан-Франциско когда мне было двадцать с небольшим, я все еще не могу привыкнуть к здешнему климату. В Нью-Йорке времена года сменяют друг друга в правильном порядке, есть зима, весна, лето и осень. В Аберлине, в Шотландии, где я вырос, климат так же довольно мягкий и приятный. Но здесь же осенью всегда стоит жара, летом жуткий холод, и большую часть времени довольно туманно. Меня одолевает желание завести Jeep и включить обогреватель, но я тут же представляю, как Стефани начнет надо мной потешаться.
- Нет, я не разговаривал с родителями несколько недель, - говорю я ему. И мы оба понимаем, что я имею в виду. Под словом родители я подразумеваю исключительно отца. Мать никогда не звонит мне, и это чертовски круто.
- Надеюсь, они не забудут про твой рождения, - говорит Брэм так, словно надеется, что они и правда забудут.– По крайней мере, у тебя хороший брат.
Я закатываю глаза.
- Ага.
- Послушай, - продолжает он, и по его тону я понимаю, что мой день рождения далеко не та причина, по которой он мне звонит. –Я тут подумал, не окажешь ли ты мне одну услугу.
Я тереблю мочку уха, немного удивившись.
- Оказать тебе услугу?
- Да, Линден, это то, что братья делают друг для друга. Я собираюсь приехать в Сан-Франциско на следующие выходные и планирую привезти свою девушку. Она любит Алькатрас. Как думаешь, ты сможешь свозить нас туда?
- Свозить вас туда? – ошеломленно переспрашиваю я. Какого черта?
- Да, - отвечает он, как ни в чем не бывало. –Я имею в виду, на вертолете.
Я испускаю долгий усталый вздох и пощипываю себя за переносицу, пытаясь собраться с мыслями.
- Брэм, послушай. Я работаю на чартерную компанию. И у меня вообще-то нет собственного вертолета, чтобы возить тебя повсюду.
- Ну, тогда мы возьмем его в аренду.
- И я не могу просто так полететь на Алькатрас. Это частная собственность. Ты не можешь приземлиться там без разрешения. Я даже не уверен, если ли там посадочная площадка.
- Так получи разрешение.
Я снова вздыхаю.
- Не выйдет. С чего ты вообще сюда собрался? Ты никогда не бываешь на западном побережье.
- Мне скучно, - говорит он. - А у Эйзерры есть родственники в районе залива.
- Эйзерра?
- Моя девушка.
- Точно, ее именно так и зовут.
- По крайней мере, у меня есть девушка.
- Чудно, Брэм. Сколько тебе, тридцать два?
