Ключи лежали на месте — для Лешкиных документов я отвела в комоде специальный ящичек. А вот и договор купли-продажи, и нотариально заверенная копия Лешкиного российского паспорта. Пусть Глеб полюбуется. У нас все документы в идеальном порядке!
Тут-то меня и осенило — что-то одно! Или договор, или ключи от квартиры. С какой стати я просто так отдам ему ключи? Он собственник, и Лешка собственник. У кого больше прав — надо еще доказать. Суд разберется! А до суда придется подождать. Почему это я вдруг решила сдаться без боя?
До суда квартира будет нейтральной территорией. Вот справедливый выход!
Глубоко вздохнув, я вышла в прихожую:
— Послушайте, Глеб…
— Ничего слушать не желаю! Давайте ключи.
— С какой стати? У вас с моим братом на эту квартиру одинаковые права. Ну, что скажете? — Я ткнула ему в лицо Лешкины документы. — На сегодняшний день вы даже там не прописаны!
— Я же вам паспорт показал! Опять вы за свое?!
— Правильно! В паспорте штампик остался, а в ЖЭКе, или как там это называется, вас отовсюду выписали… на основании свидетельства о смерти.
— Не понял…
— Да что тут понимать! Женщина, у которой мы покупали квартиру, называла вас своим покойным сыном и свидетельство о смерти показывала!
— Какая женщина?
— Ну… Относительно пожилая, к шестидесяти, волосы седые с фиолетовым оттенком…
Я силилась воскресить еще какие-нибудь подробности, но он неожиданно напомнил мне их:
— Сутулая, чуть прихрамывает. Звали ее как-то… Раиса Васильевна… Раиса Петровна…
— Ее звали Анна Сергеевна Воронова.
— Не может быть! Так зовут мою мать.
— А вы думаете, это на самом деле была Раиса!.. Просто назвалась вашей матерью для правдоподобия!.. Хотите чаю, Глеб? Что ж мы с вами в прихожей разговариваем?
От чая он отказываться не стал, и я его понимала. Десять часов простоять у дверей собственной квартиры, не имея никаких шансов проникнуть в нее!
Около одиннадцати утра он раздобыл номер моего телефона, позвонил, но я не отозвалась. Надежда умирает последней, поэтому он продолжал названивать до тех пор, пока долгие протяжные гудки не сменились однообразными короткими.
— Я решил, что у вас телефон сломался.
— Мы с приятельницей разговаривали. — Я неожиданно рассмеялась. — Для нас два часа — не рекорд!
Он опять иронически улыбнулся:
— Преклоняюсь перед вашим талантом!
— Тут нет моей заслуги. Таланты раздает Господь Бог… Не стесняйтесь, берите ветчину.
В общем, допив чай, мы перестали чувствовать себя непримиримыми врагами и в новом качестве вернулись к теме квартиры.
Выходило, нас ловко обвели вокруг пальца. И кто?! Пожилая, приличная на вид женщина, учительница, врач или представитель еще какой-нибудь гуманной профессии. В январе прошлого года Глеб сдал ей квартиру.
— Желательно на срок не менее пяти лет, — настойчиво твердила она, но Глеб согласился лишь на год.
Дама была, несомненно, москвичкой, а свое решение снимать жилплощадь объяснила очень правдоподобно. Не может жить в семье сына! Грубая невестка, невоспитанные внуки! Сын не жалеет денег для нее, поэтому она с радостью заплатит за год вперед, если надо, может и больше.
— Она так подозрительно легко рассталась с деньгами! Как я не догадался?! Работы было много, спешил…
— Она прекрасно знала, что денежки к ней очень скоро вернутся! Цену, между прочим, назначила нам максимальную и уступать ни за что не хотела.
— Когда вы у нее квартиру покупали?
— В августе, еще года не прошло… Теперь мне брат такое спасибо скажет! Это ведь ему я квартирку подыскала!
— А ему-то вы, кстати, позвонили?
От моего сообщения Лешка пришел в полный восторг.
— Смеешься?
— Какой смех! Мы купили квартиру, принадлежащую Глебу Мажарову. Вон он тут, собственной персоной. Хочешь поговорить?
— Да нет, ты чё? Разбирайся уж с ним сама. Ты это умеешь, а мы — люди маленькие! — Мне показалось, Лешка не очень трезвый.
— Немедленно приезжай в Москву! Надо судиться, адвоката нанимать.
— А ты не можешь? — Братец действовал в полном соответствии с моими прогнозами. — Я бы доверенность тебе прислал, денег подкинул.
— И не мечтай! У меня совсем другие планы.
— А если меня с работы не отпустят?! У них знаешь как с этим…
— Тогда разрывай контракт. Квартира-то, сам понимаешь, важнее.
— Ты хотя бы начни, — не сдавался Лешка.
— Заказывай билет, — посоветовала я и отключилась, не попрощавшись.
— Тут еще праздники эти, — вздохнул Глеб. — Завтра можно было бы пойти в суд, к юристу, а так ждать придется неизвестно сколько!
— Оставьте мне свой телефон. Брат приедет на днях, свяжется с вами.
Он принялся диктовать нескончаемые цифры:
— Это мобильный.
— Понятно. А городской?
— Я пока не знаю, где буду жить.
— То есть время полдвенадцатого, а вы не знаете, куда вам ехать? — Я опрометчиво высказала свое предположение вслух.
Он пожал плечами:
— Получается так.
На минуту воцарилось неловкое молчание, которое, не выдержав, нарушила я:
— Глеб, это ужасно, но я не могу дать вам ключи. Ну представьте, придете вы туда!.. Там нет ни одной вашей вещи — все чужое. Не дай бог что… мало нам с вами недоразумений?!
Он поднялся из-за стола:
— Что вы, Наташа? Я все понимаю! Не переживайте, не надо.
— А знаете что? Оставайтесь у меня!.. То есть, я хотела сказать — в нашей квартире… Переночуете, а с утра придумаете что-нибудь. Хотите?
— Хочу. — Он улыбнулся, на этот раз без иронии. — Спасибо.
— Да за что спасибо? Не на улицу же вам на ночь глядя идти! Постелю вам в бывшей Лешкиной комнате…
Пока он располагался, я решила приготовить хоть какой-нибудь скромный ужин. Во-первых, сама почти весь день ничего, кроме клубники, не ела, во-вторых, и его надо накормить. Ужасная ситуация! И виноватых нет… Глеб, сразу видно, человек неплохой. Не скандальный. Другой на его месте как пошел бы орать! Истерику бы устроил. Я давно заметила, что некоторые мужчины большие мастера по части истерик. А этот — молодец! Все переносит стоически.
Но, уговаривала я себя, нет мне до этой истории никакого дела. Приедет Лешка, передам его с рук на руки Глебу (или Глеба ему), а сама буду готовиться к свадьбе.
Под свадьбой я понимала конечно же не пышное бракосочетание с маршем Мендельсона, эскортом машин и фатой. Достаточно праздничного обеда для самых близких в приличном ресторане. Но потом обязательно свадебное путешествие в какую-нибудь красивую европейскую страну. А главное то, что наступит после праздников.
